Страница 17 из 114
— Это все твои аргументы? — спросили меня.
Я вяло кивнула.
— Тогда вставай, — Сашка поднялся и подал мне руку.
— Зачем? — озадаченно спросила я у его коленок, так как поднимать голову сил не было, да и сзади что-то мешало.
— Затем, что я хочу тебя кое с кем познакомить, — не убирая руки снисходительно объяснили мне.
— Я сегодня назнакомилась по самое не балуйся, — проворчала я даже не думая подниматься. — План на ближайшую пятилетку выполнила и даже перевыполнила, так что, давай завтра. А еще лучше — никогда.
— Завтра у нас другие планы. А про «никогда» вообще забудь. Вставай или мне придется вновь закинуть тебя на плечо.
— Вот умеешь же ты мотивировать, — притворно восхитилась я и кряхтя поднялась, опираясь одной рукой о стену. В груди до сих пор оставалось ощущение жжения, похожего на то, которое возникает, когда выходишь из теплого помещения на мороз и резко вдыхаешь холодный воздух. Неприятное такое ощущение. Порождающее массу вопросов, на которые требовалось бы получить ответы. Уж слишком силен был саган. Для того, чтобы достичь того уровня мастерства, когда умеешь менять агрегатное состояние подвластной стихии, да еще и на структурном уровне, понадобилось бы несколько очень длинных жизней. Элементали живут дольше обычных людей, это да. Но не настолько, чтобы обрести подобную мощь. И пусть я всего лишь полукровка и огненной крови во мне лишь наполовину, в то время, как вторая половина заполнена суккубьей сущностью, я далеко не самый слабый элементаль. Что-то тут было не так.
Мысли, беспокойным роем пчел жужжащие в голове, были интересными. И следовало бы все обдумать в тишине да спокойствии, но что-то мне подсказывало, а именно упрямо поджатые Сашкой губы и требовательно-высокомерное выражение его лица, что тишина, так же, как и спокойствие мне сегодня не светят.
— Куда идем? — бодро спросила.
Сашка опять скривился, а после процедил сквозь зубы:
— Просто шагай за мной и постарайся не потеряться по дороге.
— Если что, — я кивнула головой на уже облюбованный мною угол, — ты знаешь где меня искать — под стеночкой.
— Хорошо, хоть не под заборчиком, — ехидно отреагировал друг и пошел вперед. Я покорно последовала за ним.
Шли мы не то, чтобы долго, но когда каждый шаг дается с трудом и все устремления сводятся к желанию уснуть и долго-долго не просыпаться, то даже поход на второй этаж в конец длинного серого коридора воспринимается как переход в компании Суворова через Альпы.
Когда Сашка толкнул неприметную дверь, и мы вошли внутрь, я слегка растерялась. Мы оказались внутри огромного помещения, где куда ни глянь, везде стояли, висели, лежали компьютеры и мониторы, задорно мигающие лампочками индикаторов. Просто огромное количество электронной техники, которого хватило бы для оснащения небольшого исследовательского центра. Что-то не работало и выглядело как отживший свой век бесполезный пластиковый мусор. Но те экраны, которые были включены, а таких имелось примерно с десяток, транслировали различные картинки — от новостных выпусков до биржевых сводок, от каких-то непонятных рейтингов до таблиц, цифры в колонках которых менялись быстрее, чем я моргала. Все это имело звуковое разноголосое сопровождение, причем примерно половина информации озвучивалась на разных иностранных языках. И посреди всего это бардака восседало нечто, похожее на человека.
Я присмотрелась повнимательнее. Да, точно, человек. Если отмыть, побрить, подстричь и переодеть, то принадлежность данного туловища к человеческой расе станет более, чем очевидной.
Туловище было одето в мятые черные шорты и клетчатую рубашку, которая ранее имела какой-то цвет, а в данный момент просто была засаленно-коричневой и даже на фоне половой тряпки проигрывала по всем параметрам. На столе перед человекообразным существом, которое яростно возюкало мышкой по столу и воодушевленно гигикало, уставившись в огромный монитор, высилась гора мусора, грозившая поглотить и компьютер, и его владельцем. Мятые салфетки, шоколадные обертки, упаковки из-под чипсов и пиццы, скомканные фантики от конфет — и это только то, что было на виду, венчая сей мусорный Монблан. А что там пряталось внутри даже страшно было вообразить.
— Что-то мне подсказывает, что под всей этой кучей вполне могла уже зародиться новая жизнь. И вполне возможно, что инопланетная, — проговорила я на ухо Сашке.
Меня одарили непонимающим взглядом. Я округлила глаза и подняла руки ладонями вверх, мол, я тут ни при чем. Не я основала колонию микроорганизмов на отдельно взятом предмете мебели. Надо сказать, сам интерьер выглядел вдохновляюще — комната была похожа то ли на наблюдательный пункт, то ли на шпионское укрытие.
— Вообще-то, вчера здесь убирали, — озадаченно потерт шею Сашка, пробежавшись глазами по окружающим нас предметам.
— То есть, вот это все, — я указала рукой на кучу, — оно сожрало за сутки?
Но ответа не дождалась.
— А это вообще кто? — уже громче спросила я, не опуская указывающей в сторону теперь уже громко сопящего туловища, по-прежнему не реагирующего на наше появление.
— Знакомься, — предложили мне без особого энтузиазма, — это Крот, наш компьютерный гений.
— Кто? — не расслышала я, так как в этот момент стоящие в углу сабвуферы начали изрыгать из себя жуткие звуки, перемежающиеся чем-то, напоминающим работу отбойного молотка. — Енот?
— Крот! — прокричал Сашка, пытаясь перекрыть своим басом вызывающую содрогание мелодию. Если ад и существует, то балы там проводятся именно под такую музыку.
«Жуть какая», — меня передернуло от возникшего противного ощущения, будто по спине прополз огромный слизняк.
Сашка не выдержал, подошел к волосатому существу, обозначенному как Крот, и дернул его за плечо. Существо не отреагировало, а потому Сашке пришлось повторить процедуру, а вернее тряхнуть увлеченное своим компьютером создание словно мешок с картошкой в надежде, что тот вернется из виртуального мира в реальный к нам, простым смертным, глохнущим тут потихоньку.
Парень наконец оторвался от экрана, увидел Сашку, раздраженно подпирающего его стул, икнул от неожиданности и что-то там быстро набрал на клавиатуре. А после крутанулся на стуле, чтобы оказаться к нам лицом. Сашке пришлось быстро отойти назад, чтобы гений не уткнулся носом ему в пупок.
— Привет, босс, — жизнерадостно, на как-то нервно, поприветствовал он Сашку и широко по-мальчишески улыбнулся. Тут же стало очевидно, что лет ему не больше двадцати. Добрые и умные глаза, бледная кожа, давно не видевшая солнечного света и тонкие губы с подрагивающими вверх уголками так, словно он в любой момент готов был улыбнуться. В комплексе все это создавало приятное впечатление, которое не портили даже торчащие взволнованным штопором волосы и недельная небритость, растущая на лице почему-то клоками. Как будто у него была борода, но кто-то попытался её выдрать, что удалось частично, то есть, часть бороды удалось спасти, а вот от другой на память остались лишь проплешины. Но на фоне общего светлого ощущения, возникавшего при взгляде на лицо парня, его ужасная одежда, небрежный внешний вид и оригинальный подход к чистоте становились какими-то уже малосущественными.
— Привет, — ворчливо ответил Сашка, а после указал в мою сторону: — Это Серафима. Для тех, кто не способен запомнить и выговорить — просто Фима.
И добавил, сверкнув зубами в хитрой улыбке:
— Или Фимка.
— Фимкой будешь называть свою ручную крысу, — вступила я в разговор, — которую заведешь на пенсии.
— Зачем мне ручная крыса, если у меня есть ты? — не остался в долгу друг.
— Я, конечно, та еще тварь божья, но все-таки не ручная, — подмигнула я парнишке, который с интересом наблюдал за нашей игривой перепалкой переводя взгляд с меня на Сашку и обратно. — Так, что это был за звук, от которого у меня возникло острое желание зарыться под землю метров на пять?
Парень встрепенулся и воскликнул:
— О! Именно это я хотел вам показать, босс, — и рывком крутанулся обратно к компьютеру.