Господин Разрушитель

— Что вы делаете? — безжизненно выдохнул я дым, пряча электронку в карман.

Юра выключил эфир.

— Смотрите-ка, заговорил! Мы… — он опрокинул рюмку в один глоток и сморщился. — З-зовём народ тратить денежки! То есть, делаем твою работу за тебя, пока ты обижаешься, как девчонка, не пойми на что!

— О-о-о! Я думал, Господин взял обет тишины до следующего вечера! — пьяно забормотал Андрей, набрасывая на стол с едой гору чёрных салфеток. — Ну ты ему наговорил, сейчас опять начнётся…

Начнётся что?

Лучше бы я действительно продолжал их игнорировать. Внутри у меня вскипело, я еле сдерживал извержение злобы, сковавшей конечности. Откуда столько агрессии, сам понять не мог… Отвернулся только снова к окну, нахмурившись.

— Да бл*, хватит обижаться, как ребёнок! Ну не пустили тебя на бэкстейдж обратно, ты как будто сам не знаешь, что времени было в обрез. Первый концерт в рамках тура и сразу день в день! Нужно будет настроиться, провести саунд-чек, а там уже и до выхода недолго. Реально пора было выезжать… Столько времени потратили, чтобы своё забрать! А ты всё про автографы! Да если мы опоздаем ко времени, я буду первый, на кого ты наорёшь, я что, не знаю что ли?! — разошёлся Юрген. — Я с тебя шалею, продюсер!

Меня это задело до дрожи в кулаках. Я принялся переминать пальцы, не глядя на звукаря. Его послушать, так Господин и правда непрофессионально себя повёл…

— Да причём тут бэкстейдж? Думаешь, я наслаждаюсь раздавать автографы?

— Э-э-э… — я обернулся к нему и окатил Юру презренным взглядом. — Разве нет?

— Заснусь свои домыслы в жопу! И просто скажи! Ты хоть попрощался с Никольской? Хоть кто-нибудь из вас видел её после концерта?

— Да мы-то попрощались… — Когда? Когда они успели? Разноцветный из-за татуировок Гриша в дырявых трениках приподнялся с койки, попивая пиво из бутылки, и прищурился. — А ты, получается, из-за неё собирался задержаться?

Пять пар глаз вонзились меня подозревающими взглядами, от чего у меня перехватило дыхание. Приторный привкус персика, обволакивающего рот, вынудил прокашляться. Они точно решили, что между нами с Евой что-то есть… Как и фанаты, хотя на интервью мы повода не давали. Вдруг перед глазами встала обложка нового альбома, в которой я углядел её узнаваемый взгляд, и осунулся.

Да, я же сам представил Никольскую как свою поклонницу. Может, у публики поэтому разыгралась фантазия? Молодая, привлекательная. Поём в дуэте, ещё… Я вступился за неё по своему продюсерскому долгу — и что же? Сразу спаривать нас вздумали?

Я с трудом сглотнул и сипло заговорил, на ходу подбирая оправдания.

— Хотел просто дать ей ЦУ. Этот шоумен — непростой дядька…

— Вы что, не могли поговорить в коттедже? — тут же громогласно отрезал Муратов.

Я окончательно обмер на ступеньках, глядя в его безумные голубые глаза, буквально светящиеся нездоровым любопытством. Он почти снял весь грим, затирая лоб в перерывах между рюмкой, и выглядел теперь как-то слишком самоуверенно.

Думает, один концерт отыграл и всё? Теперь Боженька, станет благую истину вершить?

Сука! Да может я и поговорил бы с Евой, если бы он каждый день не клал хер на свою Вилку Сергеевну! К Никольской и близко нельзя было подойти — везде эти двое тусовались вместе!

Я успел только рот приоткрыть, когда парни обрушили на меня поток обвинений.

— Да тот чел наверняка попроще, чем ты!

— И это всё, что ты хотел сказать, реально?.. — влез даже Дрон. — Ты оставил нас без женского внимания на весь тур! Хотели же сначала брать Еву с собой?! Нормальная она девчонка!

— Почему хотя бы танцовщицам нельзя было ехать с нами в одном автобусе? — я ошарашено следил за тем, как все набросились на меня. А чего раньше-то молчали? — Правильно! Пускай развлекают младших звукооператоров! У них коек не хватает в автобусе, а у нас пустые, чтобы не расслаблялись.

К чему мне здесь нужны эти курицы?! Хватает и оборзевших петухов!

— Да оставьте вы этих танцовщиц в покое! Ты, Лёнчик, лучше скажи, на х*я ты отдал Еву какому-то Загорину, когда она нам концерт «сделала»? Фанаты её выхода ждали, как пришествия Иисуса! Это какой-то мудрёный продюсерский ход? Посвяти-ка…

Андрюха встал в позу, совершенно позабыв под градусом, чем это чревато.

— Мы думали, ты будешь рад! Наш самый грандиозный концерт прошёл именно сегодня! Я серьёзно вам говорю! Вань, подтверди! — он призывно ткнул в Муратова пальцем.

— Это было самое удачное шоу за всю карьеру Death Breath, — убедительно проронил его дружок.

Класс! И кто ещё должен чувствовать себя изгоем в этом дебильном коллективе?

Я молчал и нетерпеливо глотал вместе со слюной всё, что они говорили. Потому что осознал, что сглупил, но никогда не смогу признаться об этом вслух…

— Если бы не Никольская, с кем бы тебе пришлось сосаться, а? — начал шутить свои неуместные шутки басист под неуверенный прыснувший по салону смех. — Я бы с тобой не стал! Ты п*зда какой вредный!

— С поцелуем получилось круто, — улучил Муратов момент хлипкой тишины. Да ну? Когда он это сказал, я чуть не проглотил язык. — Непонятно только, чего добивался журналист.

— В смысле? — стоило Ванечке своим мерзким голосом назвать анонима, от которого моё сердце неприятно пропускало удар, я вскочил со ступеней и подошёл к столу. — Чего он добивался?

— У него вышел пост во время нашего концерта. Вы не читали?

— Нет…

По автобусу разлетелись матерные недовольства.

— У меня что-то больше не ловит интернет… — я несдержанно навалился на столешницу, упёршись в неё руками, и заглянул в белый экран его телефона.

Вдруг заметил сообщение от Никольской…

Ванечка быстро его свайпнул и начал пересказ, не дав мне прочитать, но я не смог не зайтись пробирающей до внутренностей дрожью.

— Он сделал репост твоего опровержения и написал, типа: «Господин точно спит с Никольской, проверьте эту инфу на фесте и заснимите мне подтверждение.» И тогда он бы репостнул каждое заснятое видео тебе в сообщения. Ты проверял свой телефон?

Я испытал внутри странного рода ноющую боль, распространившуюся по всему обмякшему телу. Ева, оказавшись уже за несколько сотен километров, продолжала писать Муратову… Охренеть! Что же я упустил…

— Ну, — безжизненно выдохнул я. — Видел… Мне засрали личные сообщения… Какой-то слишком безобидный трюк, не похоже на анонима. Разве нет?

Если не знать, что сцена — единственное, чем я живу, и я чуть не окатил её рвотой, то да. Довольно безобидный выдался стёб… Но меня совсем не это волновало сейчас.

Чувствуя, как осунулось лицо, я опустился на пустую чужую койку, и понял, что я не хочу больше.

Мне не нужен этот тур! Куда я, к чёрту, еду? Зачем?

Боже… Что же это за мысли…

— Походу, это всё, что он смог придумать, — пожал плечами Юра. — Ты же попросил фанатов отправить журналисту видео с песней, которую ему посвятил. Тоже не сказать, что жестокая расплата. Вот он и ответил… Равноценно что ли? Думаете, ему уже завалили личку?

Плевать…

— Он писал что-то ещё? — еле произнёс я.

— Да, — раздался Ванечкин голос. — Он насобирал сплетен на многих музыкантов, кто выступал на фестивале. На нас — ничего…

— Может, побоялся фанатского гнева? На сторону Евы встали многие.

Плевать… Мне просто было плевать.

В салоне раздался едва слышный скрежет тормозов, и всех чуть пошатнуло. Чернота в окне перестала мелькать, пугающе застыв на месте. Из дальнего верхнего окна показалась горящая вывеска автозаправки.

Я остался лежать на койке, лишившись чувства проносящейся дороги. Чуть закружилась голова. Юра, Гриша, два Андрея вышли на улицу с водителем, сказали, что в круглосуточный магазин, размяться. А мы с Муратовым остались вдвоём в салоне.

Я долго рассматривал его кудри, смазливое лицо, татуху, не предпринимая попыток пошевелиться. Думал. Подбирал слова. Он искоса поглядывал на меня с не очень вежливым выражением. Время норовило истечь раньше, чем я решился бы хоть что-то высказать Ванечке.