Страница 11 из 56
Мой желудок бунтовал.
— Есть ли вероятность, что я была до сих пор жива? Что я просто пребывала в какой-то коме, стазисе или типа того, и никто не заметил?
— Нет. Ни единого шанса, — она барабанила пальцами, не отрывая взгляда от экрана. — Парамедики осмотрели твоё тело. Доктор констатировал твою смерть. Прошлой ночью сотрудники морга проверили тебя при поступлении. Есть фотографии, — она втянула вдох. — А теперь и это.
Мы обе уставились на экран. Отрицать увиденное было невозможно. Мешок с трупом... моим трупом... горел. Запах тухлых яиц в той комнате исходил от меня. Сероводород. Или точнее...
— Сера, — прошептала я. — Огонь и сера4, — во рту у меня пересохло. — Перемотай запись. Воспроизведи ещё раз.
Лаура сглотнула.
— Сейчас.
Мы пересмотрели ещё раз. С любой точки зрения всё выглядело так, будто мой труп просто самопроизвольно воспламенился. Пламя появилось из ниоткуда, прорывалось сквозь белый полиэтилен от головы до пят. Только когда огонь потух, я начала подёргиваться, затем пошевелилась, села и неуклюже свалилась с каталки.
— Я тут повидала немало дерьма, — сообщила мне Лаура. — Но такого никогда не встречала.
Глава 7
— Тебя привезли безо всего. Ни сумки, ни кошелька, ни телефона. Кто бы ни убил тебя, он забрал всё, что у тебя имелось при себе, предположительно вместе с орудием убийства, потому что его не нашли где-либо поблизости. Твоя одежда также была испорчена, её уже отправили в мусоросжигательную печь, — Лаура смерила меня взглядом. — Ты не можешь уйти отсюда в таком виде.
— Да уж, действительно.
Она улыбнулась.
— К счастью, я могу предоставить тебе целый гардероб.
Я скорчила гримасу.
— Ты имеешь в виду одежду мёртвых людей.
— Тут нет никаких поводов для брезгливости, — сказала она мне.
Наверное, нет, но мне нужно было испытывать брезгливость по поводу хоть чего-либо. Я не могла притворяться, будто всё это нормально. Я вздохнула. К сожалению, выбора особо не было.
— Значит, одежда мёртвых людей.
— Конечно, я должна доложить обо всём этом, — сказала Лаура. Я начала встревоженно качать головой, но она меня опередила. — Однако я понимаю, что у тебя и так проблем хватает. Чем быстрее ты выберешься отсюда, тем лучше. Кто-то пытался тебя убить, Эмма. Чёрт, да кто-то и правда убил тебя. Мы можем побеспокоиться о причинах и последствиях воскрешения попозже. Прямо сейчас тебе нужно разобраться, кто перерезал тебе горло, и не дать этому повториться вновь. Нет гарантий, что ты очнёшься и во второй раз.
Я не могла отрицать, что меня это тоже беспокоило.
— Возможно, я оказалась не в то время, не в том месте. А может, нацелились именно на меня, — я стиснула зубы так крепко, что аж стало больно. — Лучший способ выяснить, кто сделал это со мной — это притвориться, что я действительно мертва. Если пойду домой, то могу подвергнуть Джереми опасности.
— Это твой муж?
— Бойфренд, — я провела рукой по волосам. — Он будет сходить с ума от беспокойства, но я не могу рисковать и его жизнью тоже.
— Наверное, тебе просто не повезло, и тебя подметил грабитель.
— Наверное, — вот только это не походило на преступление, совершённое при удачной возможности. Такое чувство, будто меня убили по какой-то причине. Это походило на что-то личное. Я задрожала. — Как только буду знать точно, я смогу сказать всем, что я в порядке. Придётся надеяться, что Джереми поймёт.
— У тебя есть другие члены семьи?
— Мои родители мертвы. Братьев и сестёр нет, — я подумала о своём дяде. Я уже несколько лет толком не общалась с ним. Каждый год я из чувства долга посылала ему открытку на Рождество — в конце концов, он приютил меня, когда я была всего лишь сопливым карапузом. Но он всегда держался на расстоянии, и мы не были близки. Он не плохой парень, но и семейным человеком его назвать нельзя. Сейчас не то время, чтобы его беспокоить.
Лаура сжала мою руку.
— Я тут буду держать оборону. Мне не удастся проделывать это дольше пары дней, но я могу отложить твоё вскрытие и наплести что-то про другие дела, когда полиция позвонит. На самом деле, хорошо, что они не опознали тебя сразу же. Поскольку не от чего отталкиваться, твоё дело отодвинут на задворки, — она решительно кивнула. — В худшем случае я всегда могу на один-два дня притвориться, будто потеряла твоё тело. Я не могу продолжать так вечно, но это выиграет тебе какое-то время, — она поколебалась. — Мне стоит взять у тебя кровь.
— Чтобы протестировать на вампиризм или признаки того, что я становлюсь пушистой? — предположила я.
— Да, — она выглядела виноватой. — Сейчас таких признаков нет, но в то же время я никогда не видела, чтобы труп оживал, — она присмотрелась ко мне. — Ты же не чувствуешь внезапно желания поесть мозгов, нет?
Я попыталась улыбнуться.
— Нет. Но могла бы убить за бутерброд с сыром.
— Тогда ты в полном порядке.
Мы переглянулись.
— Ты единственная в мире, кто знает, что случилось, — тихо сказала я. — Если это только временно, и через три дня я опять свалюсь замертво или типа того...
— Уверена, этого не случится.
— Но если случится, — настаивала я, — оставь эти знания при себе, если сможешь. Спиши это на странности жизни или типа того и забудь обо мне. Я не хочу, чтобы Джереми знал, что я не пошла к нему за помощью. И я не хочу, чтобы мой труп препарировали правительственные учёные.
Её взгляд был серьёзным.
— Твой секрет будет в безопасности со мной. Но держи меня в курсе своих открытий. И дай знать, если почувствуешь себя плохо.
Я кивнула.
— Хорошо. Обещаю, — я прикусила губу. — Спасибо. Многие люди не справились бы с этим так хорошо, как ты.
— Могу сказать то же самое о тебе, Эмма.
Я выдавила улыбку.
— Ещё не вечер.
***
Меньше часа спустя я вышла из парадных дверей больницы «Фитцуильям Мэнор», одетая в джинсы настолько тесные, что их как будто нанесли на меня спреем, в просторную мужскую футболку, тёплый свитер и большую толстую куртку, а также потрёпанные кеды на ногах. Интересный ансамбль, но пока что придётся смириться.
Удивительно, но я чувствовала себя полной энергии. Не было никаких ноющих ощущений или боли, ничто не указывало на то, что несколькими часами ранее я побывала на том свете. Я не помнила, каково это — быть мёртвой. Не было туннеля со светом в конце, не было ангелов с арфами, не было моих родителей.
Я резко втянула вдох. Сейчас не время для сентиментальности. Каким-то образом я пережила собственное убийство. Теперь единственный способ двигаться вперёд — это удостовериться, чтобы этого не повторилось... а это означало сохранять сосредоточенность и вернуться на место преступления.
Несмотря на мои жалкие протесты, Лаура опустошила свою сумочку и отдала мне всю свою свободную наличку. Сумма была небольшой, но этого хватит на день или два. Я заскочила в метро, проехала всего три станции и снова оказалась на Пикадилли. Затем повторила свои шаги с прошлой ночи.
При свете дня всё выглядело иным. Сияние и гламур ночного времени уступили более сомнительному блеску, хотя большая вывеска на углу площади Пикадилли всё ещё постоянно мерцала образами, и там было полно людей.
Однако как только я покинула основную туристическую зону, толпа поредела, и мои опасения усилились. Взгляд постоянно метался из стороны в сторону, пока я изучала лица проходивших мимо. Может ли среди них быть тот, кто перерезал мне горло? Кто-нибудь удивился, увидев меня? Я так пристально смотрела на одного мужчину, чья одежда и выражение лица выглядели настолько подозрительно, что ему самое место в аду, и он многозначительно поиграл бровями. Нет. Это был не призыв к действию.
Я пошла дальше, петляя по узким улочкам, пока впереди не показался шпиль церкви Святого Эрбина. Вместо того чтобы останавливаться и смотреть на него, я заставила себя идти дальше. Если остановлюсь сейчас, то никогда не сдвинусь с места. Вопреки отсутствию усталости или травм, это было нелегко; я дрожала с головы до пят, и мне потребовались все мои силы, чтобы подойти к церковным воротам и приоткрыть их. «Я могу это сделать, — говорила я себе. — Я должна это сделать».