Олигарх

— Сергей Петрович, вы как-то странно сказали о княгине, выкладывайте в чем дело.

По всему было видно, что разговора на эту тему Сергей Петрович хотел бы избежать, но как говорится не судьба.

— Ваша матушка, светлейшая княгиня Елизавета Павловна, собирается выйти замуж за гражданина Соединенных Штатов Америки и уехать за океан. Бракосочетание состоится в ближайшее время. Так как она не планирует оставаться жить в Европе соответственно некоторые вопросы приличия её не волнуют.

Вот это новость, так новость. Хотя в том, что матушка найдет себе нового спутника жизни я не сомневался. Но не так скоро и не такого.

— И кто таков избранник пока еще светлейшей княгине?

— Он представляется как Джо Мюррей-младший. Сорок пять лет. Овдовел два года назад. Трое взрослых детей, двое сыновей и дочь. Житель Нью-Йорка. Торговец мясом. Владеет несколькими скотобойнями в своем штате. Джо Мюррей-старший его покойный отец.

— А что он в Европе делает? — Сергей Петрович скривился в ухмылке.

— Как вы, ваша светлость, любите говорить: совмещает приятное с полезным. Ждет свою даму сердца и ищет деньги, он хочет заняться в Америке строительством железных дорог.

— А с чего это владелец скотобоен решил строить железные дороги?

— Его старший сын талантливый инженер, но не умеет считать деньги, вот он и решил этим заняться сам.

— Понятно. А где и когда они познакомились?

— Два года назад в Италии, когда он привез туда свою жену. Она из Милана и пожелала умереть на родине. Свою жену господин Мюррей очень любил и выполнил её просьбу. Он даже итальянский язык выучил.

— Интересно, а как у него с русским?

— Учит и уже достаточно прилично говорит.

— Что на это всё говорит тетушка? — Сергей Петрович развел руками.

— А что она может сказать, она же их и познакомила. Господин Мюррей какой-то родственник её покойного мужа. Ваша матушка ждет вас, она надеется, что вы её поймете и не будете держать на неё обиды, все-таки повторно выходить замуж когда не прошло и года со смерти первого мужа не прилично. Господин Мюррей также ждет вас, он рассчитывает с вашей помощью получить кредит у Ротшильдов.

— Сергей Петрович, я потрясен. Задав один вопрос, я получил ответ на десять. Осталось два вопроса, вернее три.

— Я думаю, вас интересует насколько этот господин заслуживает доверие, чтобы рисковать какими-нибудь средствами, о какой сумме идет речь и каковы источники моей информации.

— Да, — ответил я после небольшой паузы.

— Господина Мюррея интересует сумма в сто тысяч фунтов. Два месяца назад я решил,что вся информация об этом господине требует проверки и послал в Нью-Йорк трех человек. Они независимо друг от друга собрали всю необходимую информацию. Кое-что я узнал здесь. Затраты на это составили три тысячи фунтов. Деловая репутация господина Мюррея можно сказать безупречна. А вот сыну, несмотря на его гениальность гроша ломаного давать не стоит.

Баронесса Екатерина Андреевна была сестрой деда светлейшего князя Алексея Андреевича. В шестнадцать лет её выдали замуж за английского барона и она уехала на туманный Альбион. Трое сыновей погибли в войнах с Наполеоном, потом умер муж.

Остаток жизни она доживала в небольшом фешенебельном особняке Лондона на северной стороне Пикадилли. Богатство и знатность позволяли ей жить так как она считала для себя нужным. К высшему свету английской столицы она относилась с большой иронией и в грош не ставила, особенно его женскую половину.

Екатерина Андреевна мне показалась сошедшей с картины копией своей тезки, российской императрицы, только очень старой. А матушкин избранник был высокий широколицый мужчина с пшеничными буденовскими усами.

Некоторую неловкость первых минут быстро сгладила старая тетушка, она как коршун налетела на меня и пару минут крутила меня как куклу. Затем очень довольная изрекла:

— Точная копия деда, прямо один в один.

За столом она почему-то больше всего говорила о глупых обычаях английских клубов. Особое возмущение у неё вызывала история, когда победителю Наполеона было отказано в одном из клубов из-за того, что он пришел в брюках, а не в положенных у них панталонах.

Матушка явно была не в своей тарелке, она то краснела, то бледнела и все никак не могла начать разговор со мной. Улучив момент, я решил придти ей на помощь.

— Сергей Петрович доложил мне что вы, сударыня, выходите замуж за господине Мюррея, — я кивком головы показал на американца о чем-то оживленно беседующего с Иваном Васильевичем у камина.

— Да, Алексей, это так и я… — княгиня начала говорить таким извиняющимся тоном, что я не захотел её слушать и перебил.

— Если вы хотите мне что-то объяснить или извиниться, то это совершенно ни к чему. Если вы помните, то я вам сказал, что вы свободная женщина и вольны поступать как вам угодно. Никаких претензий у меня нет. Какие у нас сложатся дальнейшие отношения целиком зависит от вашего будущего супруга.

От моих слов княгиня вся аж просияла.

— Алексей, Джо обеспеченный человек и я не буду нуждаться ни в каких средствах с твоей стороны. Но ты не мог бы оказать нам небольшую услугу? — делать вид, что не понимаю о чем идет речь я не стал и прямо спросил.

— А какой сумме и на каких условиях идет речь? — матушка явно не ожидала такого поворота нашего разговора, смутилась и пролепетала:

— Наверное лучше с Джо поговорить.

— Думаю, что да.

С будущим родственником я беседовал почти два часа и в конце концов решил рискнуть: дать ему полмиллиона своих денег, именно своих, а не помочь взять кредит. Но не в долг, а как долю в его будущем предприятии. После некоторых размышлений господин Мюррей согласился. Я позвал Сергея Петровича и он тут же составил нужную бумагу. Я получил в будущем предприятии будущего матушкиного мужа сорок процентов при условии, что в течении пяти лет я в это дело инвестирую такую же сумму.

До самого нового 1827-ого года я был занят великосветской жизнью и поездками по Англии. Баронесса Екатерина Андреевна открыла мне все великосветские салоны Лондона, везде знатный и вероятно богатый русский светлейший князь был желанным гостем. Думаю многие дамы, у которых были на выданье дочери, прикидывали свои шансы увидеть меня своим зятем.

Я побывал где возможно и на английских фабриках и заводах. Произвел настоящий фурор в научных кругах Лондона, где завел много полезных и нужных знакомств. В графстве Суссексс я нашел большую ферму, куда решил определить на обучение Прохора. Мне его посоветовали мои новые научные знакомые и дали нужные рекомендации. Это хозяйство отвечало всем моим требованиям.

Его хозяин был простой английский мужик, дед и отец которого своим трудом выбились в люди и создали большую ферму. И звали его совершенно по-простому Джон Смит, но с небольшой приставочкой. Он был третьим и из Суссексса. И везде представлялся Джон Смит-третий из Суссексса. Я рассчитывал, что хозяин не будет загибать пальцы перед простым русским крестьянином.

Второй причиной было то, что здесь был полный цикл производства: производство кормов, воспроизводство КРС и свиней, в том числе и племенное дело, выращивание скота, забой и первичная переработка.

Третьей причиной было то, что за обучение своего специалиста мне не надо платить. Джон посмеялся и сказал, что требовать плату за бесплатные рабочие руки сверх наглость.

Сергей Петрович без раскачки взялся за организацию придуманной нами биржи ставок. На северо-востоке Лондона он нашел хорошее пустующее помещение, оформил его длительную аренду с правом выкупа и сразу начал его оборудование.

Новое заведение он назвал клубом молчунов. Сердцем клуба был большой зал, разделенный на сектора, вход в который был открыт абсолютно для всех независимо от пола, национальности, социального и имущественного положения. Входной билет стоил сущий пустяк — пять фартингов, то есть чуть больше пенса. Тот или та, кто не желал быть узнанным мог прийти в маске и если кто-то выказывал свое недовольство этим или вдруг пытался узнать кого скрывает маска, то такой джентельмен или леди тут же выставлялись за дверь.