Страница 51 из 80
Глава семнадцатая. Предварительный договор
Глава семнадцатая
Предварительный договор
Москва. Кремль. Грановитая палата
15 мая 1889 года
Для господина Нетворка этот день был важнейшим во время всей операции в России. Пора было заключать договор, который узаконит императором-соправителем его протеже Николая Михайловича Романова. Предварительные переговоры шли весь вчерашний день, юристы-крючкотворцы согласовывали буквально каждую букву, даже не слово, а именно букву договора, который должен сегодня обрести форму манифеста, поданного от двух императорских величеств. И решение о созыве Земского Собора через пять лет после этого события для избрания только одного монарха, который и станет продолжателем династии. Фактически, если смотреть на этот договор непредвзято, в стране возникала система двоевластия: Николай Михайлович брал на себя большую часть административных дел, а Александр Михайлович занимался проблемами российского флота, причем не только военного, но и торгового. При этом была и третья сила, которая выбила для себя некую автономию: армия. Ни один из соправителей не мог совершить каких-то перестановок в армейских делах, снять или назначить на должность: без обоюдного согласия и утверждения этого решения военным министром. Фактически, Милютин становился на время третьим полюсом власти, причём весьма автономным, но при этом и не имел никаких возможностей для передачи сих полномочий своему преемнику. Армия получала бюджет, который составлял 85% от нынешнего, мол, выкручивайтесь, как только можете, согласовали, что расширения количества армейских частей не будет, но и сокращения численности армии было решено не допускать. Экономия же шла за счет временного отказа от разработок и внедрения новых видов вооружения, на чём особенно серьезно настаивал Витте.
Кабинет министров, во главе которого стал сей неординарный человек с продажной душонкой мелкого негодяя, получивший графский титул, но не ставший в этой ветви истории Полусахалинским, перебирался в Санкт-Петербург. Государственный Сенат и Государственный совет оставались в Москве, как и военное и морское министерства, а также корпус жандармов. Гвардейские полки сосредотачивались в районе бывшей столицы, при этом Николай Михайлович официально становился шефом Особого гвардейского корпуса императорской армии. Отдельно было оговорено, что под начало Александра Михайловича переходит корпус морской пехоты, состоящий из трех недоукомплектованных бригад, разбросанных по разным морям, так что это как раз Нетворка не особо смущало. А вот армейские части и гарнизоны, тут надо было что-то делать! Альфонсо решил, что будет время и будут деньги — можно будет поработать с командирами некоторых полков. Жалованье у военных приличное, но и расходы таковы, что всегда можно будет договориться. А как вчера сокрушался Витте, когда согласовали, что флот получит на десять процентов большее финансирование на эти пять лет! Он вообще предложил большинство кораблей перевести в вооруженный резерв и не выходить на них в море для экономии средств, а про то, сколько стоит замена расстрелянных на учениях стволов большого калибра, это же просто слёзы! Витте требовал жесточайшей экономии государственных средств для приведения бюджета в более-менее удобоваримое состояние. Но при этом Альфонсо хорошо знал такой тип людей: они радеют о государственной казне исходя из принципа: что в ней находится, то моё! И то, что Витте уже создал целую сеть небольших фирм, через которые начнёт «просачиваться» государственный бюджет Нетворку было хорошо известно. Это и был тот компромат, который позволил «купить» благосклонность Витте. Шантаж? Ну что вы, до такой банальщины Альфонсо не опускался. Он только указал Витте на некоторую небрежность, с которой эти прокладки создавались, что могло быть чревато скандалом. И вот благодарность весьма влиятельной особы у него в кармане.
Наконец сегодня состоялась церемония подписания Общественного Договора. В богато украшенном по случаю торжественного события Кремле было не слишком людно: оцепление полиции и военных, торжественный караул — в котором стояли морские пехотинцы (охрана Морского штаба в Москве) и конногвардейцы, прибывшие вместе с цесаревичем Николаем. Оба будущих соправителя в парадных мундирах прошествовали через Красное крыльцо Грановитой палаты, по лестнице взобрались к сеням, откуда поприветствовали небольшую группу свидетелей — выборных представителей от различных групп населения столицы. В самой палате было душно — от того количества народу, что в неё натолкался. Весь кабинет министров, члены Государственного совета, сенаторы, представители московского высшего общества (самая что ни на есть знатная аристократия страны), православный патриарх со свитой. И началось всё с совместной молитвы. И только после этого оба соправителя подошли к небольшому столику, на котором были разложены три свитка с текстом договора. Первым свою подпись поставил Николай Михайлович. Вторым расписался Александр Михайлович, будущий император-соправитель Российской империи. Затем договор подписали члены кабинета министров, Государственного совета и избранные от сената, закончилась эта церемония освящением документа патриархом, после чего он стал уже легитимным. Осталось провести церемонию коронации и государство получало двух императоров-соправителей сроком на пять лет.
После провозглашения патриархом Русской православной церкви последнего «Аминь» благодарственной молитвы зазвенели колокола соборов Соборной площади Кремля, на которой и располагалась Грановитая палата. И голос московских колоколов был веселым и бодрым: вот он, пришёл мир, всё стало на свои места, будьте спокойны, обыватели столицы!