Загадочная пленница Карибов

Кольцо сжималось все теснее.

А потом все произошло очень быстро.

Светловолосый сделал выпад и, прежде чем мерзавцы смогли опомниться, пройдясь шпагой по кругу, рассек их рубашки. Нет, серьезных ран не получил ни один, но кровь пролилась. Пиггер, которому тоже досталось, заорал как резаный и пустился наутек. Вылупив глаза в бегстве от светловолосого фехтовальщика, он налетел на долговязого матроса, который из-за спин любопытных наблюдал за забавным действом.

— Ты, олух! — завопил долговязый. — Сначала не давал мне смотреть, а теперь еще и ноги отдавил! — Он дал Пиггеру хорошего тычка.

Пиггер встряхнулся, чтобы оправиться от удара. На время он забыл страх перед парнем со шпагой. Сейчас возникла ситуация, хорошо ему знакомая, — и забияка таковую обожал. Он весь напрягся и ударил в ответ. Это был коварный удар — прямо под ложечку. Долговязый матрос хлопнулся, как падает крышка люка. Пиггер набрал в легкие воздуху и уже собрался было бежать дальше, когда другой моряк заступил ему дорогу. Новенький не слишком церемонился. Без лишних слов он вмазал Пиггеру. Тот зашатался. Ему на помощь наконец-то пришли сотоварищи и навалились на обоих моряков. Те дубасили в ответ. Первоначальный спор был забыт. Мелькали кулаки, ругань и проклятия набирали силу. В мгновение ока завязалась всеобщая драка.

Маленький ученый тронул за рукав своего спасителя:

— Идем, Витус, кажется, нашего участия здесь больше никто не ждет. — Он решительно начал прокладывать дорогу в этой катавасии. Пройдя сотню шагов, когда шум драки уже едва доносился до слуха, Магистр перевел дух. — Спасибо, Витус, это было лихо! Ты подоспел вовремя. Наверное, мне не стоило вмешиваться, но мы с Энано хотели обломать руки этому подонку Пиггеру.

— Ладно, хорошо еще, что все так кончилось. А вообще, где Энано? — Витус огляделся.

— Да, где он опять торчит? — Маленький ученый чуть не свернул себе шею. — Да Бог с ним! Господь всемогущий еще не создал тот день, в который этот пройдоха пропадет. Энано как никто найдет лазейку из любой передряги. Наверное, он уже давно сидит в «Черном лебеде» и скалит зубы: куда это мы запропали!

«Черный лебедь» был трактиром вполне приличного сорта. Его хозяева сдавали и комнаты. Он располагался на Темза-стрит, на пересечении с маленькой Уотер-Марк-лейн, неподалеку от Тауэра. Здесь друзья квартировали уже два дня, с тех пор как прибыли в Лондон. Это жилье имело несколько преимуществ. Во-первых, трактир был недалеко от дома Банестера, а во-вторых, стоял всего в нескольких ярдах от набережной и порта, места, где днем и ночью жизнь била ключом.

Собственно, таков и был уговор, что Магистр и Коротышка будут ждать Витуса в большой общей зале, пока он не освободится после экзамена. Но время текло слишком медленно, и друзья отправились на берег Темзы поразмять ноги. Им никогда не пришло бы в голову, что они могут вляпаться в смертельно опасную переделку. Так вот вляпались! И выпутались только благодаря тому, что Витус так быстро их отыскал.

Как Магистр и подозревал, Коротышка сидел за обильной трапезой, когда оба немного погодя вошли в трактир. В это время в зале уже яблоку было негде упасть, так что с трудом удавалось переставлять ноги. На длинных, лежащих на козлах досках рассиживались гуляки и гоняли служанок. Вокруг шумно смеялись, острили, отпускали скабрезные шутки, похабничали. Не стесняясь, чавкали, рыгали, пускали ветры. В углу кто-то тянул унылую песню. И над всем этим бедламом прозвенел фальцет Коротышки:

— Давай сюда, эй вы! — запищал он радостно, беспрестанно вылавливая куски мяса из подливки в большой деревянной миске и ловко отправляя их в ротик с вывернутыми рыбьими губами. — Уи-уи, по жбанчику блембеля пойдет? Я ставлю!

— Пива? Почему бы и нет.

Друзья устроились на скамье рядом с Коротышкой, вытащили ложки и с места в карьер навалились на еду — единственно верный способ хоть что-то урвать, когда за столом с тобой Энано. Когда первый голод был утолен, Магистр отложил ложку и отхлебнул из большой кружки, которую между тем принесла одна из служанок.

— Скажи-ка, Витус, — заговорил он, — а как это ты нас с Энано так быстро нашел?

— А что тут трудного? — усмехнулся тот. — Я же вас, дуралеев, не первый день знаю. — Он тоже глотнул пивка, но совсем чуть-чуть — хотел сохранить голову светлой. — Когда здесь не нашел, сразу подумал, что вы ушли к Темзе. Где же вас еще искать, как не в самой суматохе? И как видите, оказался прав.

— Да уж. Твое чутье спасло нам головы! — Магистр снова принялся за еду.

— Уи-уи! — подтвердил Коротышка.

Они примолкли, сосредоточившись на лакомом блюде. В конце концов Магистр отломил кусок хлеба и тщательно вытер днище миски.

— Почти как тогда, у циркачей! — довольно хрюкнул он. — Тогда мы ели такую же вкуснятину. Помнишь, Витус?

— Еще бы!

— А помнишь, как Артуро однажды наловил раков, а этот шарлатан Бомбастус Зануссус хотел их слопать один?

— Да, хорошее было время. И Артуро был настоящим другом…

— И первоклассным фехтовальщиком. Если бы он не обучил тебя так здорово своему искусству, то… — внезапно маленький ученый поперхнулся — ему кое-что пришло в голову. — Слушай-ка, Коротышка, а где, собственно, тот пес, которого мы отбили у Пиггера?

— Этот пустобрех? Уи, я его приткнул одной дряхлой мамашке! — Карлик обхватил обеими ручками свою кружку и влил в себя последний глоток пива.

— Ты что, рехнулся? Бойцовую собаку старой женщине!

— И-у, не боись! Со старой клюкой нищё не слущится. Я побалякал с горлодером. Слушал — уши торщком, драная шкура. Понял, щё Энано от него хощет. Должон охранять бабульку — и будет. Зуб даю! Щёб мне век блембеля не пивать! — человечек плутовато глянул на Магистра и Витуса.

Витус расхохотался:

— Ладно! Спасибо за пиво, Энано. Боюсь, что мне пора. Придется вас снова покинуть, — он поднялся и поправил на поясе шпагу.

— Как это?

— Куда ты?

— Думал, до обеда управлюсь с экзаменом, а выходит, ошибался. Немилосердные господа экзаменаторы намерены меня терзать и дальше.

— Что? Готов поспорить, они тебя сегодня уж изрядно повыжали! — Магистр озабоченно прищурился за своими толстыми стеклами.

— Как яблоки для сидра. Но сейчас мне надо пройти последний пресс, и все. Никуда не ввязывайтесь, пока меня не будет, и держите язык за зубами. Адьос, друзья! — Витус проворно протиснулся меж разгоряченных кутил к выходу.

— «Адьос»! — скривил губы Магистр. — «Держите язык за зубами»! Что там себе думает господин кирургик? Правда должна оставаться правдой, а кривда названа своим именем! Тут уж ничего не попишешь! А, Энано?

— Уи-уи, верно, верно.

Банестер сидел в одиночестве за массивным дубовым столом в экзаменационном зале и коротал время, пытаясь одновременно засунуть три пальца в трепанационные отверстия черепа. Он чувствовал себя более чем сытым, потому как позади был обильный обед, состоявший, кроме прочего, из перепелов на вертеле, паштета из мяса дикого кабана, сыра, овощей и пива. Венчающим его десертом было аппетитно приправленное пряностями печенье, только что с противня.

Не удивительно, что Клауэс и Вудхолл, которые нисколько не отставали от хозяина, вынуждены были пойти облегчиться. Как справят нужду, так и вернутся. Банестеру, о чьих способностях к пищеварению ходили легенды, удалось-таки вставить средний палец в дырку в лобной кости и просунуть его кончик в носовое отверстие.

Харви тоже не было. Он вылавливал пару человеческих экземпляров для наглядного пособия. И экзаменуемый еще не подошел. Но тут ему упрека не сделаешь — на больших круглых часах в столовой было еще без четверти три, когда Банестер вышел оттуда. И вообще, этого паренька не в чем было упрекнуть. В первой половине дня он сражался достойно — это признал бы любой, кто хочет слыть беспристрастным. Даже Вудхолл. Банестер вздохнул. Вудхолл с его помешанностью на болеутоляющих и успокоительных средствах… Если уж сядет на своего конька, остановить его никто не в силах. Банестер вытащил палец из носового отверстия и засунул его в левую глазную впадину. Он должен будет сдерживать Вудхолла, чтобы экзамен не затянулся.