Генезис

Утром вылетели, и ближе к полудню сели на полевой аэродром возле города. Он в трёх километрах находился. Мне сразу не понравилось полное отсутствие маскировки, и всего одна зенитная установка. Палатки стояли на опушке небольшой рощи. В полукилометре виднелись воды Днепра. Всего тут имелось четыре «ПС», наш пятым был. Пока неполная эскадрилья, но машины искали по всему Союзу и перегоняли сюда. Забирали в основном у «Аэрофлота». Кстати, командиром эскадрильи стал Пётр Степанович, начальник аэродрома. Это он приезжал и с меня показания по обстрелу самолёта брал. А сейчас в звании майора руководил на аэродроме. Неумело, надо сказать. По организованности претензий нет, всё чётко, всё на месте, даже бензовоз выбил, кухня работает, но вот с защитой и маскировкой... Ну нет у него в этом опыта. Самолёты открыто стоят на опушке. Любой разведчик их обнаружит. Да и обнаружил уже наверняка. Эскадрилья вчера была тут развёрнута, а столицу Украины уже дважды бомбили, бомберы немецкие наверняка аэродром засекли. После посадки я прогулялся, держась за бок, изучил всё что видел, и на легковой машине покатил в город. Это командующий прислал, его известили что я прилетел, видеть хотел.

Машина имела мягкий ход, так что меня не растрясло, всё же рывки болезненно отдавались в рёбрах, для меня взлёт и посадка проблемно прошли. А так, доехали до штаба фронта. Тут было много командиров что с важным или сосредоточенным видом бегали по делам, многие с папками в руках. На меня же смотрели с заметным подозрением, граничащим с возмущением. А я френч на плечи просто накинул, и те такое попрание устава с трудом терпели. Видимо только из-за бинтов что были видны, френч я не запахивал. Сопровождающий, в звании капитана, провёл меня через приёмную и без стука войдя в кабинет Будённого, почти сразу пригласил внутрь, не обращая внимания на возмущение других ожидающих. Возмущались те не особо сильно, понимали, что раненый в бинтах лейтенант со звездой Героя на френче, вот так просто не будет заходить, значит по важным делам.

- Свободен, - приказал Будённый капитану-сопровождающему, и встав из-за стола, попросив двух полковников с которыми общался подождать в приёмной, подошёл ко мне и осторожно обнял, поинтересовавшись. - Как себя чувствуешь?

- Вроде ничего. С командиром эскадрильи пообщался. Им уже насчёт меня пришли распоряжения. В госпитале буду лежать. Тут на окраине Киева. Назначение получил как командир борта. Получу свой самолёт, когда врачи решат, что полностью буду готов к полётам.

- Ясно. Жаль огорчать, но помощь твоя нужна просто вот так, - ударил тот по шее. - На южном фланге всё плохо, нужна разведка. Посылали самолёты, днём, вернулись не все, да и доставленные сведенья не совсем ясны.

- Понял. Могу вылететь этой же ночью.

- Отлично. Сейчас подойдёт майор Турбин, он из оперативного отдела фронта, владеет информаций в нужном объёме, он и будет с вами на борту. Твои предложения все были мной приняты. Первые два рейса пока проведёте визуальную разведку, потом будет видно нужны вам разведчики на борту, или нет. Всё ясно?

- Да. Есть только несколько просьб. Прислать на аэродром специалиста по маскировке. Самолёты стоят не замаскированные, и я уверен, что немцы уже знают где тот находится, а когда мы окажемся у них что кость в горле, будут бомбить нещадно. Сменить стоянку нужно. Сделать стоянки для самолётов, замаскированные. Для личного состава землянки, а то в палатках спят, вырыть противовоздушные щели, усилить зенитную оборону, а то всего одна установка счетверённых пулемётов. С командиром эскадрильи об этом я поговорить не успел, да и не думаю, что тот послушает. А вот от вас вполне примет приказ.

- Это всё?

- Есть ещё одна просьба, товарищ маршал. Средства спасения. Мы летать будем над территориями противника и как бы не хотелось касаться этой темы, сбить нас всё же могут. А оказаться на территории противника с одним пистолетом и хером в штанах как-то не хочется. Нужен приказ, от вас, иметь на борту средства спасения. Это сидор, в котором котелок, припасов на три дня, плащ-палатка, спички, набор крючков. В общем, всё чтобы выживать на вражеской территории, и добраться до своих, не посещая населённых пунктов где наших могут отловить. На каждого члена команды или пассажира должен быть такой сидор.

- Понял. Мне нравится твоё предложение. Сегодня же отдам приказ.

Пока мы общались, и я свои предложения высказывал, после стука в кабинет зашёл командир в звании майора, так что тот слышал, что я предлагал. А когда закончил, маршал нас и познакомил. Через два часа стемнеет, так что тот отпустил нас, что делать мы знали, поэтому на той же машине вместе добрались до аэродрома. Борт к вылету готовили не наш, другой, он уже был заправлен, в салоне поставили стол для майора, светильник что освещал только стол, на котором тот карту расстелил, приготовил карандаши. По бортам иллюминаторы были, по два с каждой стороны, борт грузопассажирским был, их занавесили шторами чтобы не выдать светом себя. На этом, к сожалению, всё, кинуть шнуры и провести бортовую связь, чтобы спокойно общаться, радисты не успели. Дальше мы взлетели, как раз когда солнце садилось, и полетели к фронту. Ещё до него час лететь. Стемнело быстро, немецких истребителей поблизости не было, они ближе к передовой гопничали, да и то днём. Так что вот она передовая, и дальше я ходил от борта к борту, потом к майору, и крича ему на ухо описывал что видел. Так вся ночь и прошла, пока мы курсировали вдоль передовой у немцев в тылу. А карта буквально вся метками испещрена была. К утру мы вернулись к аэродрому, дальше я спать в палатку, поужинав, а майор спешно запрыгнув в машину помчался в штаб фронта. Я так устал с этими метаниями, всё время на ногах был, что вырубился почти сразу. А механики и радисты готовили борт к следующему вылету. Не раз я замечал наши части у немцев в тылу, были и моторизованные, но Турбин запрещал посадки, сведенья важнее, вот и повёз их в город.

Проснулся я в шесть вечера. Меня врач разбудил, на аэродроме свой врач появился, он и будет отслеживать моё состояние. Госпиталь отменялся. Позавтракав, я занялся процедурами, что мне назначил врач, у него своя палатка была. Проверив как провели модернизацию самолёта, теперь не придётся к майору бегать, связь будет, меньше устану, я велел механику загрузить в машину две канистры с обычным бензином для автомобилей, а сам направился к палатке где находился КП эскадрильи. Там мне сообщили что приказы на их счёт уже пришли, самолёты замаскировать, местонахождение аэродрома скрыть, а лучше вообще сменить. Ну комэкс менять стоянку отказался, она ему нравилась, а вот замаскировать самолёты смог. Их укрыли на опушке и закрывали срубленными ветками. Заму по тылу ещё работы прибавилось, комплектовать «Спаснаборы номер шесть», как их по формулярам провели. Почему именно «шесть», никто не знал, таково было распоряжении сверху. Видимо где-то были другие, от номера одного до пятого. В набор входила фляжка с водой, армейский котелок, круглый красноармейский, ложка с ножом, кружка. Из столовых приборов и утвари это всё. Из припасов, две банки консервов, крупы полкило, пачка сухарей, это килограмм в бумажной обёртке, соль и кусок сахара, заварки. Кроме вышеперечисленного, имелась плащ-палатка, спички и кусок верёвки метров пять. На этом всё. Рыболовных снастей не было, придётся свои доставать из чемодана.

Всего требовалось пять наборов на наш борт, трём членам экипажа, борт-стрелка я тоже считаю, ну и нам с майором. Команда сидоры уже получила, вот и я сходил получил, и расписался об этом. Майор как вернётся, он за час до наступления темноты должен прибыть, и вылетаем. Сидор не я нёс, бойца напряг, мне тяжело пока грузы таскать. Добравшись до палатки где стояла моя койка, там же чемодан под ней и вещмешок, опустил бойца и стал комплектовать спаснабор. Коробка с рыболовными принадлежностями, на всё, есть мотки, на конец палки привязал и удочка готова. В общем, неплохо. Кусок сала положил, пачку печенья, и решил, что хватит, а то не закрою. Завязать помог один из лётчиков. Сама эскадрилья не стояла и активно летала, но в основном по тылам. Это только мы ночью будем летать, а днём отсыпаться. Хотя нет, тот лейтенант что мне с сидором помог, он этой ночью выбрасывал разведку над территорией противника, так что тоже недавно проснулся. А вот Юрку я не видел, когда я в рейсе тот спит, а когда я сплю, уже тот в рейсе. Отнеся сидор и убрав в салон самолёта, механик помог донести, я снова к КП прошёл. Майор как раз освободился, тот принимал доклад у лётчика с только что вернувшегося транспортника, пассажиров его уже отправили в город, вот и решил вставить своё слово.