Страница 2 из 2
И свет зеленый светофоров,
Нам разрешая все, горел.
На место светских развлечений
Пришла вдруг тема: ты и я,
С загадкой двух судеб теченья –
Вопросом вечным бытия…
Я ощущаю…
Я ощущаю эти ноги
В узорной гладкости чулок.
Их создавали сами боги,
Которым черт чуть-чуть помог.
Изгибы тела, как лиана,
Замко́м волшебным вкруг меня.
Глаза застит плена тумана,
И плоть как лука тетива.
Лавина, камнепад, затмение
В набухшей твердости сосков.
И ты любое преступление,
Поправ себя, свершить готов.
Природа вдруг являет чудо,
Когда, страдая и любя,
Мы возникаем ниоткуда,
Чтоб раствориться в никуда.
Нас разбудило…
Нас разбудило нынче рано
Сиянье солнечного дня.
Ты так прекрасна и желанна,
Так восхитительно нежна.
Пройдут напасти стороною,
Разгонит тьму лучистый Свет.
Я счастлив жить одной тобою,
Как муж, любовник и эстет.
Она похожа на турчанку
Она похожа на турчанку
Восточным образом лица.
Как нестандартная огранка
У изумруда из кольца.
С повадкой дикой хищной кошки,
Есть опыт, вкус и красота.
Ей нужно все, а не немножко,
Не послезавтра, а вчера.
Совсем как пума черной масти,
В ночной бессонной тишине,
Зверея от желанья власти,
Когтями чертит по стене.
Она хитра и терпелива,
За хвост удачу трудно взять.
Но есть упорство и мотивы
Схватить, поймать и обладать.
Уже нельзя…
Уже нельзя достать до неба
Своей протянутой рукой.
Устал… И опереться мне бы
На костыли хромой душой.
Нет больше прыти и задора,
Желанья Землю повернуть,
Гастриты от ненужных споров
Перекроили жизни суть.
Забиться в чащу диким зверем,
Там обрести покой и сон.
А как еще, в себя не веря,
Сомненьям выстроить заслон.
Нет больше к будущему счетов,
Мечтаний ярких и живых.
Лишь ежедневные заботы
О нуждах мелочных своих.
Я все живу и жду напрасно
Немого знака от судьбы.
Она молчит, и все уж ясно,
Глаза погасли и пусты…
Нам некого сегодня…
Нам некого сегодня поздравлять,
Дожили до предельного предела,
Когда наипоследнейшая …дь
Свою мораль выпячивает смело.
Мы утверждаем: феминизм – говно,
И неважны намерения благие,
Когда вдруг непонятное ОНО
Берет одежду с мыслями чужие.
Сейчас с гранатой стая обезьян
Играет без опаски и сомнений.
А раньше скрыть могли любой изъян,
Используя ланкомовские тени.
Неважны масса, рост и красота,
Когда так улыбаются премило.
Ведь женская святая простота
Прикроет даже рожу крокодила.
И некрасивых не было совсем,
Был дефицит крепленого спиртного.
Нам горячили кровь… огонь от вечный тем
И зов природы, взятый за основу.
Возможно, мужикам принять ислам?
Иль возродить то время золотое,
Когда сидели скромно по домам
Все бабы по причине домостроя?
Она ушла…
Она ушла, как не бывало,
Как взмах руки, как лунный свет.
Мы знали друг о друге мало,
Души чужой сокрыт секрет.
Не видеть больше это тело,
Совсем взаимность не сыскать.
Как будто счастье пролетело,
Не обняла как будто мать.
Она ничуть не каравелла,
Хоть так прелестны паруса.
Понятно, что не наше дело,
Кому отдаст себя краса.
И не своя, и не чужая,
Мелькнула жарким ярким сном.
Моя мечта, тоску скрывая,
Оставит чувства на потом…
Нет, не жалейте…
Нет, не жалейте русских баб,
Не верьте их нелегкой доле.
Для них дурак, кто духом слаб,
Кто одолжил им вдоволь воли.
Что лучше: пряник или кнут,
Ведь есть любительницы боли,
Не все признаются нам тут,
Кого кормили иль пороли.
Стеснений без, и без стыда,
Без ложных совести томлений,
Основа женская всегда –
Себя отдать без сожалений.
Должны мы чашу до краев
Наполнить радостной печалью,
И добровольный груз оков
Приправить звоном обручальным…
В ее глазах…
В ее глазах перед рассветом
Слеза блестела как звезда,
И все, что было под запретом,
Она хотела и звала.
Внутри истома и томленье,
Тоска по шпорам и узде,
И нарастало предвкушенье
Случится что, когда и где.
Как приз чудесный – наказанье
В желанной сладости оков,
И радость честного признанья
Взамен неясных, смутных снов.
Куда уж лучше наслажденья
Быть подчиненной и страдать,
И испытать на дно паденье,
Как всамомделишная б…ь.
На теле бисер пота мелкий,
Дрожанье поднятой руки,
И все в бегущих книзу стрелках
Когда-то новые чулки.
Так глубоко сокрыта тайна,
И не расскажешь никому,
Когда увидишь вдруг случайно
В кладовке ступу и метлу.
К прелестнице чудесной…
Я мчусь к прелестнице чудесной,
Все чаще пульс и гуще кровь,
Уже что вроде бы известно,
Переживаю остро вновь.
Есть протяженность расстояний,
Как черный времени провал,
И боль отсутствия свиданий,
И пустоты девятый вал.
Я жажду видеть образ милый,
Помаду губ и стройность ног,
Прошу от Бога жизни силы,
И чтобы черт в любви помог…
Она ушла…
Она ушла в туман былого,
Как вдруг теряется кольцо,
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.