Страница 2 из 15
– Жалко Его Милость! – Судачили слуги на кухне. – Иной на его месте давно бы уж рукой махнул. Сразу видно, что толку с мальчишки не будет. А этот все возится.
– С мальчишкой-то возится, – возражали другие. – А жену и внучку в черном теле держит.
– Ба-абы! – Презрительно протянул говорящий, обращаясь, видимо, к возразившей ему кухарке или горничной. – А чего с ними носиться? Ее Милость, конечно, госпожа добрая. Но господину с нее уже толку никакого, нового-то сына не родит. А баронесса… Сказано – девица. Это ж для семьи – одни растраты. Я и сам удивляюсь, как Его Милость ее еще Лесному Духу не отдал.
Адель, которой случилось подслушать именно этот разговор, дала себе слово непременно запомнить голоса говоривших. Так-то она была девушкой незлопамятной, но подобное пренебрежение с рук спускать нельзя. Это и бабушка-баронин всегда говорила. Да и сама девочка понимала, что стоит попустить один только раз, как ее, и без того небольшая, власть в замке растает в один момент.
И еще кое-что запомнилось девочке из этого разговора. Она и раньше слышала от слуг упоминание о Лесном Духе. Правда, обычно, упоминая его, они не рассуждали о том, чтобы кого-то или что-то отдавать, а творили охранные знаки Творца.
«Нянюшка! Расскажи какую-нибудь сказку!» – Пристала как-то баронесса Адель к своей старой няньке. Правда, с тех пор как девочка выросла, а ее брат оказался калекой, женщина из няньки господских детей превратилась в сиделку для Вилли. Но, по старой памяти, никогда не отказывалась провести часок-другой со своей воспитанницей. Если, конечно, такой часок выдавался.
Вот и сейчас, пока мальчик спал, утомленный уроками (калека или нет, дед не позволял внуку проводить время в праздности), Адель и ее няня нашли уютное место в саду, где можно было спрятаться от суеты. Угостив няню половинкой прихваченного с кухни пирога, Адель попросила сказку.
– Какую же тебе сказку рассказать, мышка моя? – Спросила няня, ласково поглаживая рыжую макушку. – Совсем ты у меня выросла, почти невеста…
– Расскажи сказку про Лесного Духа? – Пряча хитринку в глазах попросила няню Адель.
– Сохрани тебя Творец, детка! – Возмутилась добрая женщина. – Да с меня Ее Милость шкуру спустить велит, если узнает, что я тебе такие непотребства рассказываю!
– Какие непотребства? – Тут же заинтересовалась девочка. – Он что, такой же бабник, как наш старший конюх. Я сама не раз слышала, как его дедушка ругал за непотребства. А почему тогда его все боятся?
– Ох, деточка! – нянька всплеснула руками. – Да куда ж только Ее Милость смотрит?! Я-то все при молодом господине… Да благородной девице и думать о таком не положено, не то что говорить!
– Так а как же узнавать что-нибудь новое, если мне никто не говорит, а спрашивать нельзя? – резонно заметила девочка. – Я уже не впервые слышу, как слуги упоминают этого духа. А даже не знаю, почему этого делать нельзя.
– Ох, деточка… – Нянька задумалась, выбирая изо всех историй те, которые можно рассказать молодой госпоже.
– Говорят, Дух – он совсем не дух. Говорят, был он когда-то господином, красавцем, каких поискать. Все своими, господскими, делами занимался. С соседями за земли воевал, у короля в столице заседал. Девицы всякие благородные, говорят, за таким завидным женихом толпами бегали, только ему никакого дела до них не было.
И, говорят, прокляла его одна из красавиц. Да крепко так прокляла, что когда в зрелых годах женился тот господин, никак не удавалось ему зачать наследника. Одну жену он с позором вернул родителям, другую в Орден спровадил, третья сама родами померла. А как для благородных господ важно имя свое сыну оставить, это ты, деточка, по Его Милости видишь, храни его Творец! А тот господин, говорят, душу свою продал за то, чтобы дождаться наследника. Вот и ждет. Уж который век перебирает девиц, одну за другой, а толку все нет.
Уже и земли его лесом поросли. Во-он там, где сейчас Зеленый лес стоит, говорят, замок его стоял. Чернолесье – оно-то вашему роду от веку принадлежало, А этот, значит, соседом был. И имя его люди забыли. Наверное, только в королевских книгах и значится где-то, что был такой-то рыцарь, воевал под таким-то гербом. А сделанного не воротишь, не будет ему покоя, пока не родит ему наследника какая-нибудь девица.
– Ох! – Адель заслушавшись, даже схватилась руками за щеки. Сказка была и страшной, и грустной одновременно. И совсем не похожей на те детские сказки, что рассказывала ей няня раньше. Скорее, на истории, которые рассказывают слуги на кухне осенними вечерами, старательно оглядываясь, не слышат ли хозяева. – И неужели девицы соглашаются, с таким старым…
Нянька горестно покачала головой.
– Говорят, один только раз в году выпускает его новый хозяин на охоту. И кого из девиц найдет он в своих владения, ту и того… оприходует. Только прежде исполняет одно желание, самое сокровенное. Потому старый-не старый… Кто ж их спрашивает, девиц-то? Посылают к нему девиц ночью в лес, в надежде, что одна ночь с проклятым поможет отвести господский гнев от семьи, найти приданое для полдюжины дочерей, пристроить сына на хорошую службу. Или просто для того, чтобы избавиться от лишнего рта.
– А девицы как же? Что с ними потом бывает? – Хотя в это время в саду обычно не было никого, Адель на всякий случай оглянулась. Их тех поучительных историй, что рассказывала ей старая баронин, девице, потерявшей свою честь, была одна дорога – с башни на камни. Иначе – вечный позор всей семье.
– А как получится. – Няня пожала плечами. Рассказ как-то незаметно превратился из сказочного в житейский. – Кого-то замуж спихнуть удается. Ежели девица ничего, да еще и с хорошим приданым, так, глядишь, какой-нибудь вдовец и не побрезгует. Кого в Орден сошлют или в услужение куда подальше, чтобы грех не напоминала. А иные, говорят, умом скорбные возвращаются. Да оно и понятно, с таким-то спутаться…
Вот что, деточка, – Нянька, словно опомнившись, поспешно встала, расправляя складки белоснежного передника – символа своего положения при хозяевах. – Заболталась я тут с тобой. Молодой господин, наверное, уже проснулся. Скоро ужинать пожелают. Да и ты уже не в тех летах, чтобы день напролет сказками забавляться. Узнает Ее Милость, попадет обеим.
Возможно, нянька и списала неожиданный интерес молодой баронессы на обычное любопытство запертой в своем замке девицы. Но в голове Адель засела совершенно безумная мысль. Тем более, чем ближе подходило летнее солнцестояние – самая короткая ночь в году, – тем чаще в разговорах слуг поминали Лесного Духа.
«А чтоб тебе Лесному Духу достаться!» – В сердцах бранился блудливый конюх на несговорчивую служанку. «Да что он в ней нашел?! На такую уродину только Лесной Дух и позарится!» – Ревниво шипела одна их горничных вслед более удачливой сопернице. «Лесного Духа на вас нет!» – Ворчала кухарка, с размаху выливая помои на пристроившуюся под окнами парочку.
Нельзя сказать, чтобы ругань эта была непривычна господскому уху. Но раньше все это проходило мимо Адель, совершенно не задевая ее. Сейчас же ей порой казалось, что само ее присутствие притягивает подобные склоки, чтобы напомнить ей… О чем? Об этом баронесса Адель пока и сама не знала. Но мысль, зароненная в ней сказкой старой нянюшки, зрела-зрела, пока в один момент не оформилась окончательно.
Произошло это, примерно, за три дня до праздника, когда прислуга уже вовсю обсуждала, кто в каком наряде пойдет танцевать у ночных костров. Возвращаясь от брата, которому она относила свежую землянику, Адель случайно подслушала разговор деда с бабкой.
– Хватит уже, смирись! – Уговаривала мужа старая баронин. – Прими, что человек бессилен против воли Творца!
– И что ты предлагаешь?! – Гневно отвечал жене барон.
– Перестань тешить пустыми надеждами себя и нашего мальчика. Ты же видишь, как он страдает каждый раз, когда проваливается очередная твоя авантюра! Найди для Адели хорошего мужа, который унаследует замок, восстановит хозяйство и найдет место у стола для нашего Вилли.