История злодейки

В дверях краем глаза обнаружилась еще одна, которая вздрагивала от каждого моего слова, головы не поднимала и боялась привлечь на себя мое внимание. Она была заметно моложе, возможно еще совсем девочка, только привлеченная в услужение, и с ужасом вслушивалась в то, как я отчитывала ее старшую наставницу.

– Я… я… – растерянно начала женщина, но я прервала:

– Имя! – строго потребовала я. – Живо сказала мне свое имя!

– Мое имя Марисса, сударыня, – затараторила она, опустив голову. – Я жена управляющего дворца – Жана Беристо. Его величество приставил меня к вам в услужение, пока вы не соберете свой штат фрейлин…

– Ясно, – резко бросила я, окинув ее холодным взглядом. Спесь, недовольство и пренебрежение стали моментально понятны, если вспомнить, что она доводится дальней родственницей графине де Вильтон. Разочарование, что ее род не породнится с королевским, явно читалось в ее взгляде.  – А теперь послушай сюда, Марисса – жена, пока еще, управляющего. Не знаю, какие повадки здесь были прежде, но я не потерплю по отношению к себе даже намека на пренебрежение. Поняла меня? – повысила я голос. – Я здесь королева, а ты – прислуга. Очевидно, ты не знаешь, или забыла правила поведения с монархами, так я напомню! Ты не имела права врываться в мою спальню без предупреждения, говорить со мной, прежде чем я заговорю с тобой и, тем более, ты ни в коем случае не можешь позволять себе небрежный тон и вольность в высказывании своих оценок поведением королевы!

– Я и не думала… – начала она быстро, но я видела, как она с досадой и неудовольствием поджимает губы, а глаза опустила лишь для того, чтобы скрыть собственную злость, а не выказать покорность. Эта пуританская мразь не привыкла к неуважению. Уверена, она держит в ежовых рукавицах весь штат, пользуясь положением и расположением короля и его любовницы. А вот со мной она забылась, наивно предполагая, что я из робкого десятка. – Я просто хотела сказать, что уже вскоре состоится завтрак с его величеством. Я просто не хотела, чтобы вы опоздали.

– Тогда тебе следовало лучше подбирать слова и интонации, – скривила я губы, рассматривая дамочку исподлобья, отмечая гордую стать, упрямый подбородок, высокий лоб, глубокие носогубные складки, а так же властность, что таилась в глубине блеклых, невыразительных глаз. Женщина была на хорошем счету, без зазрения совести пользовалась и своим, и положением мужа. Окажись я в сказке – она бы идеально подошла на роль мачехи в «Золушке». Но судьба подшутила и здесь, потому этой «мачехой» для нее стану я, что Марисса, несомненно, поняла, стараясь скрыть от меня злость и ненависть. – Впредь советую помнить об этом. А пока пошла вон, мне твоя помощь не нужна.

– Но… – изумленно подняла она лицо. – Но как же? Его величество сам приказал…

– Очевидно, ты не справилась с приказом, – послала я ей ядовитую улыбку. – С королем я обсужу этот вопрос и твое поведение отдельно. Вероятно, придется переговорить и с твоим мужем, который не смог воспитать достойной жены, несмотря на управление дворцом. А теперь пошла прочь, и чтобы я тебя в своих покоях без приглашения больше не видела!

– Слушаюсь, – отозвалась она глухо, присев в реверансе и уже собиралась покинуть комнату, как я ее остановила напоминанием:

– «Слушаюсь, ваше величество», – выразительно протянула я, наслаждаясь тем, как от гнева она начинает краснеть. – Повтори.

– Слушаюсь… ваше величество, – с трудом сглотнув сгусток яда, прошипела эта змея, скрываясь за покорной улыбкой.

– Впредь помни об этом, – смилостивилась я, наблюдая, как женщина стремительно покидает спальню, а затем и покои, пылая от гнева и унижения.

Усмехнувшись, я перевела взгляд на вторую служанку, что стояла, ни жива, ни мертва, дернувшись и сжавшись под моим взглядом. Но я успела заметить, как на милом, юном личике проскользнула злорадная улыбка, когда мимо нее пробегала наставница. Мне это понравилось. С родственной душой всегда приятнее иметь дело.

– Как звать? – коротко спросила я.

– Мила, ваше величество, – отозвалась она тихо, уже готовая к моему гневу.

– Свои обязанности знаешь?

– Да, сударыня, – кивнула она.

– Урок усвоила? – выгнула я бровь. Она быстро кивнула. – Отлично. Подготовь мне ванну и воды для умывания. Я подойду позже, – кивнула я и зевнула в кулак, не особо переживая о том, какое впечатление произведу.

– Ой, какой красивый котик, – вдруг услышала я и вздрогнула, вперив в девчонку взгляд. Она почти подпрыгнула, а после виновато запричитала:

– Простите, ваше величество. Я просто никогда не видела таких больших котов! – всхлипнула она и убежала по поручению, предварительно присев в несколько корявом реверансе.

Я же перехватила ее взгляд и посмотрела в ворох одеял, в которых вольготно валялся…

– Вот ведь… с-с-скот, – прошипела я, начиная осознавать, что это не в воображении завела себе пушистую грелку. – Ты какого хрена тут забыл? –  отчаянно шипела я вполголоса, убедившись, что за служанкой закрылась дверь.

Вальяжная морда лениво на меня посмотрела, щуря зеленые глаза, а затем нахально отвернулась, приготовившись вновь зарыться в одеяла и продолжить спать.

– Да ты в край охамел, что ли? – взвыла я и тряхнула одеялом, скидывая черного нахала из своей постели, что далось мне с некоторым трудом из-за массивности некоторых. Полет мохнатых был коротким, и с пола поднимался уже мужчина, моментально напомнив мне, что задираться с ним даже в кошачьем обличие не стоило.

Стоя передо мной в одних штанах, отчего я судорожно сглотнула от панических мыслей, мужчина зло дернул щекой, а потом плавным, неуловимым движением бросился в мою сторону, не дав сбежать. Вскоре я была прижата к матрасу и с ужасом вглядывалась в жестокое лицо, что смотрело на меня с неудовольствием.

– Как посмотрю, с утра мы стали слишком самодовольными и смелыми, дрянь ты моя ненаглядная? – прошипел он с угрозой, придавливая ладонью мою грудь, вроде небрежно, но я не могла и на миллиметр пошевелиться, начиная медленно, но верно задыхаться, с каждым выдохом глотая все меньше и меньше воздуха. –  Ты так вдохновилась своей властью над прислугой? Вот только я – не твой слуга и, как ты недавно заявляла, не потерплю к себе неуважения.

– Ты что в моей постели забыл? – полузадушено потребовала я ответа, безнадежно пытаясь сбросить с себя тяжелую ладонь.

– А это теперь не твоя постель, – «обрадовал» меня Демьян, послав широкую, издевательскую улыбку. Затем все же отстранился, позволяя сделать полноценный вдох. – Твоими стараниями, я теперь буду жить с тобой.

– Что? – от шока просипела я, с недоверием и надеждой на обратное, посмотрев на мужчину, что довольно потянулся на простынях, закинув руки себе за голову.

– Я передал твои слова. Он был недоволен, но понимал, что выбора нет. Потому позволил тебе попробовать следовать заявленной тобой тактике. Месяц. Тебе дали ровно месяц на то, чтобы воплотить задумку в жизнь и получить результаты. Предашь ожидания – тебя пустят в расход.

– А палачом будешь – ты? – сглотнув, глухо поинтересовалась я. Мужчина бросил на меня взгляд и промолчал, что было куда красноречивее слов. – Это не объясняет твоего нахождения в моей постели, – стараясь справиться с волнением и желчью, что поднялась к горлу, выдавила я из себя.

– А что тут непонятного? – приподнял Демьян бровь. – Ты нас разочаровала, ушла от изначального, продуманного и всех устраивающего плана. Теперь он считает, что ты взяла слишком много воли, становишься непредсказуемой, а, следовательно – опасной. Чтобы тебя контролировать, меня и приставили к тебе. На этот месяц считай меня своей тенью.

– Но ты не можешь жить в одной со мной комнате! – вознегодовала я, не понимая, чего именно боюсь во всей этой ситуации: того, что он меня ночью прирежет, или что мне придется жить с ним и тесно общаться все это время, находясь под его неусыпном контролем? Я почти затосковала по Костасу. Может, следовало все-таки попытать счастье и снасильничать над монархом?