Дорогой, Я – Чудовище

А вот с этим утверждением я не согласна, но спорить не решилась. Услышала, как Кайл вновь зашагал по комнате, шурша тканью. Кажется, он одевается. Неуверенно вновь посмотрела в его сторону, чтобы убедиться в своей правоте: мужчина был уже в брюках, но торс до сих пор обнажён. Хотя не это главное.

Кайл искал, если не ошибаюсь, свою рубашку, стоя ко мне спиной. Именно тогда я увидела на его спине большое чёрное тату в виде круга с непонятными узорами внутри. Словно печать или пентаграмма. Я не знала, что значит это тату. Не знала, как давно оно у него и кто его набил. Не знала, с какой целью Кайл носит этот рисунок. Но в одном я была уверена — мне уже приходилось видеть данное изображение.

Да, определённо. Я уже где-то видела его. Наверняка в одной из тех книг, которые передал мне герцог. Но точно не знаю.

Кайл обернулся, заметив мой пристальный взгляд на его спину. В то же мгновение он поспешил накинуть на плечи рубашку, не потрудившись её застегнуть, словно пытался спрятать татуировку, и даже слегка занервничал.

— Уже поздно, — резко бросил мужчина. — Иди к себе. Или… — неожиданно злобно усмехнулся, облокачиваясь на стол, стоящий недалеко от него. — Желаешь остаться и вспомнить ещё одну сторону нашей супружеской жизни?

Кайл скрестил руки перед собой, гордо приподняв подбородок. Словно бросал мне вызов. И это его поведение сбивало с толку всё сильнее. Никак не получается понять его. Что с ним не так? Он ясно даёт понять, что наш брак фиктивный и несчастливый, что он ненавидит свою жену. Говорит об этом. Демонстрирует. Более того, есть та, кто ему небезразличен… Так что не так? Почему у меня такое чувство, словно при каждом нашем разговоре он сразу готовится защищаться?

Это странно… Это более чем странно…

Я даже не знала, что сказать в данной ситуации. Слова не находились. Поэтому я решила просто уйти.

— Спокойной ночи, Кайл, — произнесла я, после чего вышла в коридор, оставив растерянного герцога в одиночестве, а после закрыла за собой дверь.

***

Днём снова должен был явиться доктор Маккей, чтобы возобновить процедуру лечения. Как я поняла, гипноз не получился, так как какое-то время я отвечала на вопросы доктора, а потом вообще перестала на что-либо реагировать. Словно отстранилась от реальности и углубилась в своё подсознание.

Вывод прост: необходимо менять всё и начинать заново.

Я знала, что Маккей придёт в середине дня, поэтому не особо переживала насчёт утра. Прекрасно знала, что Кайл завтракает с сыновьями. Сама же предпочла провести это время в кровати, чтобы собраться с мыслями.

Честно сказать, я сбита с толку. И такое чувство, словно оказалась в бесконечно вращающемся колесе. Ох! Да! Точно такое же колесо есть у хомячков в клетке. Хомяк использует его, для того чтобы размяться и почувствовать себя лучше. Я же бегу, чтобы вырываться из этой трясины и увидеть хотя бы какой-то смысл! Но всё повторяется, словно по замкнутому кругу, снова и снова.

Не выбраться.

Не вырваться.

Не разобраться…

Но неожиданно меня вырвали из моих мыслей. В дверь кто-то постучался. На приглашение войти ответной реакции не последовало, так что пришлось встать с кровати и открыть дверь. Вот только… никого не увидела. Даже высунув голову в коридор, никого не заметила поблизости. И только одна вещь никак не вписывалась в общий интерьер, а именно небольшая фарфоровая тарелочка, на которой лежало два печенья в форме человечков.

Это особое печенье, которое пекли только Леонарду, так как он его очень любил. Но почему оно здесь? При этом печенье расставлено так, словно два человечка держатся за руки.

Мне понадобилось около двух минут, чтобы сообразить, что здесь происходит. А помог мне тихий шорох, доносившийся из-за угла. Там кто-то был. Я отчётливо слышала прерывистое и напряжённое дыхание.

Леонард?..

Подняв тарелку с пола, осмотрела её со всех сторон. Кажется, мальчик решил подойти к проблеме с совсем необычной стороны. Чтобы приручить дикое животное, его нужно периодически прикармливать вкусной едой. В такие моменты животное расслабляется, теряет бдительность и начинает доверять тому, кто его кормит. Это происходит не всегда, но всё же шансы есть.

Хм… этот мальчишка пытается меня приручить?

Нет, я, должно быть, ошибаюсь. Не мог же пятилетний ребёнок до такого додуматься, верно? И всё же я, не возвращаясь к себе в комнату, прихватила одно печенье, прислушиваясь к дыханию мальчишки. Когда он увидел, что я держу печенье, замер, прекратив дышать. После я попробовала печенье, откусив одному из человечков голову.

Да, жестоко, но, судя по возобновившемуся дыханию Леонарда, можно сказать, что такой результат его более чем устраивает. Зажала остатки печенья зубами и пошла к себе в комнату, прикрыв свободной рукой дверь.

Возможно, это нагло с моей стороны, но почему бы не позволить этому мальчишке себя приручить? Я в любом случае мало что теряю.

***

Что касается обеда, на этот раз в комнате отлежаться не удалось. Пришла служанка и оповестила, что герцог и его сыновья ожидают меня в столовой, поэтому необходимо подготовиться. Тогда-то я и заметила, что прислуга больше меня не боится. Казалось бы, это же хорошо! Теперь слуги не трепещут и не падают на пол, умываясь слезами. Можно договориться и отыскать общий язык, чтобы достичь взаимопонимания.

Но, нет, это только вначале так кажется.

Страх сменился злостью и презрением, которые никто не желал скрывать. Прислуга словно решила отыграться на своей госпоже за всё былое. Пришла горничная, чтобы помочь одеться, но это больше походило на лёгкую пытку. Мои светлые длинные волосы не расчёсывали, а рвали, причиняя боль. А когда я захотела прекратить всё это, то услышала в свой адрес, что в таком случае мне придётся самостоятельно со всем справляться. И это при том, что те платья, которые носила Демет, человек в одиночку никогда не сможет надеть.

В тот момент я решила не придавать этому значение, так как пока просто не знала, как реагировать. Мне следует кричать, размахивать кулаками и бить прислугу? Тогда как я докажу, что всё же изменилась? Может, мне пожаловаться? Но кто поверит? Отказаться от их услуг? Попробовать стоит, но не от всего можно отказаться, к сожалению…

Даже за обеденным столом, пока служанки расставляли передо мной столовые приборы и блюда, вилки неожиданно падали на пол, и их никто не менял, а еда и вовсе проливалась на скатерть.

Разумеется, у меня просили прощения, но эти извинения были, скорее, для галочки. Служанки даже не смотрели мне в глаза и едва сдерживали улыбку. Я хотела не реагировать на их поведение. Хотела не выглядеть тем чудовищем, каким была раньше. Не хотела быть той Демет, которую ненавидела собственная семья. Но… как быть? Как следует поступить в таком случае?

Очевидно, пока я ничего не могу сделать. Остаётся лишь терпеть, пока не появится возможность сказать и сделать больше.

Я ела, так как еда не была отравлена, хотя по большей части всё выглядело, как помои. Однако булочки лежали в общей тарелке и казались весьма аппетитными. То же самое касается салата, повидла и других закусок. Я могла спокойно взять булочку, разделить её на несколько частей, намазать сверху повидло из неизвестных мне ягод, а после съесть, наплевав на манеры и этикет.

Нет, тут, естественно, была и другая еда, которую я даже не знала, как есть правильно. Те же гигантские улитки, с которыми даже ребёнок справился, но не я. Вот только то, что мне неизвестно, лучше не есть вообще.

— Что ты делаешь? — неожиданно спросил Этан, нарушив тишину за столом. Причём вопрос был обращён не к отцу и даже не ко мне. Он задал его младшему брату — Леонарду.

Я также посмотрела на мальчишку, но ничего странного не заметила. Он ел, как и все. Что с ним могло быть не так? Более того, озадачен был и Кайл, который посмотрел вначале на Леонарда, а после перевёл взгляд на Этана. Словно хотел спросить, о чём говорит его старший сын.