Дочь морского бога

– Девушка давно пристрастилась к запрещённым веществам, – добавил граф-маршал. – Печально, но такое бывает. Низкое происхождение, туманные перспективы… А яркой жизни так хочется.

– Да, – шлёпнул губами Вернард, но под одобрительным взглядом отца заговорил громче: – Да, мы давно замечали, что Лили странно себя ведёт. Рассеяна на лекциях, редко отвечает на семинарах.

– Серебряная пыль меняет личность, но процесс медленный, – блистал познаниями лорд Варкис. – Если бы не происшествие на вечере в честь начала занятий, кто знает, когда бы открылась правда?

– И скольких достойных юношей госпожа Хэзилнат успела бы втянуть в опасные развлечения.

– Чудо, что её поймали, – высоким от волнения голосом сказал Маркус Кент.

Декан сдавил пальцами переносицу, чтобы никто не видел, как он морщится. Феерические мерзавцы. Все четверо. Слов не было выразить всю глубину презрения к ним. Сейчас последует обязательное “не ломайте судьбу мальчишкам”. А дальше по настроению. Или угрозы подкинуть проблем лично Роджеру, или обещание сделать щедрое пожертвование факультету через попечительский совет.

“Дорого же вам обойдётся Лили, – шепнула язвительная часть личности декана. – Нужно было идти в бордель”.

Или побрезговали? Ах, вот в чём дело. Мозгов хватило не приближаться к аристократкам, но с простолюдинок спрос другой. Роджер помнил по своей академии.

“Да кто она такая? Да как смеет мне отказывать?”

– Надеюсь, мы уладим вопрос? – внимательно заглянул ему в глаза лорд Варкис. – Со своей стороны обещаю всяческое содействие. Маркус честно просидит под арестом положенное время и ответит на все вопросы. Мой личный законник уже ждёт в вашей приёмной. Вы ведь не будете возражать против его присутствия на допросе?

– Обычной беседе, – поправил его граф-маршал. – Допрашивают обвиняемых и свидетелей, а Маркус и Вернард просто шли мимо.

“Убирайтесь, – вертелось на языке. – Можно прямиком в бездну, но так уж и быть, просто из моего кабинета”.

Но даже титул принца Мальмы не давал Роджеру права так разговаривать с аристократами другого королевства. А жаль.

– Я считаю нужным привлечь к расследованию тайную канцелярию, – выложил он на стол свой главный козырь. – Академия имеет статус королевской. Пятном на её репутации должны заниматься люди Гарольда Прима. Так что господам Кенту и Дарси придётся задержаться в особом крыле. До занятий я их не допускаю. Не волнуйтесь. Если они действительно невиновны, в итоге их отпустят.

От улыбки чуть губа не треснула, пальцы под столом сами собой сложились в неприличный жест.

“Фу, Роджер, – закатила бы глаза любимая няня мальмийского принца. – Фу таким быть”.

А что делать? Иначе самодовольную ухмылку с лиц двух лордов не стереть.

– Конечно, – выцедил сквозь зубы граф-маршал. – Благодарю вас и до скорой встречи, лорд Этан-Бейли.

– Всего доброго, – ответил он.

Осталось выяснить, как во вчерашнем скандале замешана Каролина Нейшвиль. Внимание к её персоне со стороны сыщиков тайной канцелярии никто не отменял.

***

Лили поселили в отдельную палату со всеми удобствами. Окна зашторили, чтобы солнечный свет не мешал больной, на тумбочке оставили графин воды и хлебцы. Видимо, Нейтан был прав, когда сказал, что утром после серебряной пыли девушке захочется есть. Как только наша соседка открыла глаза, набросилась на ранний завтрак. Мне показалось, даже историю о своём чудесном спасении она слушала вполуха.

– Удачно ты в юбке запуталась, – вскинула брови госпожа Хэзилнат. – Для меня удачно. Спасибо, что не прошла мимо.

– Ты бы тоже не прошла, если бы пыль собирались подмешать мне, – смутилась я прямого взгляда. Так открыто Лили на меня ещё не смотрела. – Ничего особенного я не сделала.

– Тебя бы они вряд ли решились опоить, – возразила Дана. – Ты законорожденная дочь лорда, а они бастарды, пусть и признанные. Духу бы не хватило сунуться к леди. А вот к нам – всегда пожалуйста. Надеюсь, хотя бы сейчас их отчислят.

– Спорим на мою недельную стипендию, что виноватой выставят меня? – невесело усмехнулась Лили. – Вернард староста. Попросит наших двоечников подтвердить, что они видели, как я сама подсыпаю себе серебряную пыль. Или слышали наш с Даной разговор, что я хочу подставить Маркуса, дабы женить его на себе. А что? Он не лорд, может позволить себе такой мезальянс.

Что-то неприятно кольнуло в груди. Да, лорд Нейшвиль сделал бы всё, чтобы виновных наказали, будь я на месте Лили. Он ведь уверен, что я его дочь. Родная кровь. Единственная наследница. А не бастард неизвестного тритона. Выродок.

“Как ты могла, мамочка? – с болью думала я. – Может, тебя тоже взяли силой и ты скрыла это? Или ты сама изменила любимому супругу сразу после свадьбы?”

В то, что папа взял замуж уже беременную женщину, мне не верилось. Он слишком ревностно относился к репутации рода и чистоте крови. У многих знатных семей дар передавался только по прямой линии. Да, со мной вышла осечка, но десятки поколений рода Нейшвиль до нас с отцом соблюдали традиции свято.

– Декан не позволит Маркусу и Вернарду избежать наказания, – уверенно сказала я. – Он знает правду и будет за неё бороться.

– Можете не сомневаться, леди Нейшвиль, – прозвучал за спиной знакомый голос, а мои соседки по комнате взволнованно пискнули.

– Доброе утро, лорд Этан-Бейли.

– Как вы себя чувствуете, Лили? – декан принёс ей букет цветов и коробочку с эмблемой кондитерской на Длинной улице. – Ваш лекарь сказал, что сладкое уместно.

– Б-благодарю, – заикаясь ответила соседка, натягивая одеяло до подбородка. – Я в порядке. Могу вернуться к занятиям сегодня же.

Её голос дрожал, а во взгляде читался вопрос. Лили до сих пор не верила, что её не обвинят в попытке подставить сына лорда. Вдруг декан пришёл сообщить об отстранении от учёбы или того хуже – отчислении?

– Первой пары не было, – спокойно перечислял Роджер, – на вторую вы непременно опоздаете, а третья моя. Даю вам отгул. Спокойно отдыхайте и завтра можете вернуться на лекции.

Я улыбнулась, мысленно благодаря богов, что наш декан не просто достойный лорд, но и самый понимающий мужчина. Кто ещё на его месте позаботился о том, чтобы Лили пришла в себя? Да даже вступаться за безродную девушку стал бы далеко не каждый.

Потом я заметила, с каким восхищением на мальмийского принца смотрит Дана, и улыбаться перестала. Да, форменный мундир ему безумно шёл, а хитрый прищур делал его похожим на мальчишку, а не декана. Но в открытую рассматривать Роджера – явный перебор! Он ведь не картина в галерее и не скульптура в музее, чтобы так откровенно любоваться!

– На нас освобождение от занятий не действует, – напомнила я Дане. – Ты ведь не брала с собой учебники и тетради?

– Ой, правда, – соседка и сама была рада сбежать, раз уж подвернулась такая возможность.

Щёки алели румянцем, глаза блестели. Да-да, госпожа Плант, ещё немного и о ваших неподобающих чувствах к декану поползут слухи. А если надолго задержитесь в дверях, то я лично возьму грех на душу…

– Всего доброго, Лили, – она ласково помахала подруге рукой. – Поправляйся.

Суетливо подобрала юбки и выскочила в коридор.

– Мне тоже пора идти, – сказал Роджер, пристраивая подарки на низкий столик у кровати. – Выздоравливайте, Лили. Как идёт расследование я сам расскажу вам чуть позже. Оно в разгаре. Кстати, удачно, что я встретил вас, леди Нейшвиль. Не уделите мне пару минут?

– Конечно, лорд Этан-Бейли, – ответила я. – Увидимся вечером, Лили.

Про деловой вопрос декан говорил ещё на вечеринке, когда пытался увести меня от Нейтана. Видимо, пришли новости от господина Прима.

Мы уединились в соседней пустой палате. Роджер закрыл дверь и встал возле неё, заложив руки за спину.

– Отвлекитесь немного от переживаний за соседку, леди Нейшвиль. Её делом теперь занимается тайная канцелярия, а у нас есть свои проблемы. Как продвигается работа над артефактом?