Страница 4 из 13
– Вы что, плачете? – вторая медсестра, с ровным каре по подбородок и в очках, стояла напротив меня и с жалостью протягивала коробку с салфетками, – Возьмите. Да не волнуйтесь вы так. Всё будет хорошо. У нас работают самые лучшие профессионалы своего дела… Вот… Да, и под правым глазом вытрите. Тушь подтекла… Да, вот здесь. Джульетта Ивановна, я хотела провести вас к анестезиологу. У нее есть пара вопросов. Если вы успокоились, пойдемте.
– А лечащий врач? – спохватилась я, когда медсестра с бэйджиком Файра Коданс уже тянула меня к какому-то кабинету.
– Он подойдет позже. Они все ушли на срочную операцию. Нет, не к вашему сыну. По скорой привезли.
– А, ну тогда ладно, – почти успокоилась я и вошла в кабинет.
Здесь было также холодно и одиноко. Стояли шкафы, тумбочки, кушетки. Светлые безликие стены, бледный свет из продолговатых плафонов. И никого.
– Мама Крутецкого, – крикнула в пустоту Файра и ободряюще потрепала по плечу, – Не волнуйтесь. Подождите Алёну Игоревну, она скоро спустится. А я пойду.
– Хорошо, – кивнула, отметив про себя, что «Игоревна» – первое отличное от «Ивановича» отчество.
Даже как-то обрадовалась этому факту.
Тем временем медсестра выскользнула за дверь, и даже не остановилась, когда я бросила вдогонку:
– А что значит, спустится?
Пару минут ничего не происходило. Я даже замерзла стоять в этой холодной комнате. Ни единого стула здесь не было, а садиться на кушетку я не осмелилась. Всё-таки она – чистая, а я в уличных брюках.
Боже мой, у нас же совсем нет вещей! А в больницу вроде надо брать сменную одежду, сменную обувь, средства гигиены…
– Уже иду! – мелодичный женский голос прозвучал откуда-то сверху.
Я вскинула голову, но ничего кроме самых обычных плафонов, не увидела.
И вдруг прямо передо мной проявилась высокая девушка со светлыми волосами, собранными в хвост. На секунду мне показалось, что у нее за спиной что-то блеснуло.
– Добрый день, мамочка. Я – Алена Игоревна, анестезиолог. Мы так и не выяснили, какое лекарство лучше давать вашему сыну, и у меня есть контрпредложение. Но нужно ваше одобрение и письменное согласие. Сейчас я вам всё подробно объясню…
– А вы… Добрый день! – я с трудом подбирала слова, – Так внезапно появились. Перенеслись откуда-то?
– Я была под потолком. Писала отчет, – спокойно объяснила девушка, а потом мило улыбнулась: – Понимаете, я – фея, и мне удобнее работать в малой форме. Мы умеем уменьшаться. Это весьма удобно.
– О! – к этому я точно была не голова, – Ясно! То есть, не совсем ясно… А что за предложение?
– Понимаете, так как мы имеем блокировку энергетического тела, то очень трудно выяснить, к какой касте оборотней относится ваш сын. Тем более, что сам он не говорит, – участливо наклонила голову девушка. На вид ей было лет двадцать, – Анестезия для разных существ кардинально отличается. Если, например, ваш сын относится к касте змей, следует колоть в хвостик дренаур-315. При невозможности оборота – в левую ногу. Если он – лисенок, то лучше всего в этом возрасте лекарство подействует в области над хвостом. Там есть такой маленький квадратик, где укол почти не чувствуется…
– А если он медведь или волк? – нервно сглотнула я, – То в другие места колоть надо?
– Верно. Медведям мы колем в загривок препарат артус-614. Волкам – в правую лапу или ногу нейронс – 3. И мы в затруднении, как поступить в вашем случае, ведь эти препараты взаимоисключающие.
– То есть, если вы сделаете укол не тому виду и не тем препаратом, то обезболивающее не подействует?
– Почти. Эффект получится слабый, ребенок будет чувствовать манипуляции хирурга. И вот чтобы этого не допустить, я предлагаю сделать кардинально отличную вещь – вместо внесения лекарства предлагаю отделить душу от тела.
– Что?! Вы шутите?!
Слишком фантастически прозвучало это предложение.
– Нет. Я сама буду при этом с ребенком, риски минимальны.
– Но они есть!
– Риск есть всегда, – философски заметила Алена Игоревна, – Но мы полностью исключим болевой синдром. Ребенок ложится на кушетку, я отделяю его душу от тела и переношу в другое измерение. Там мы ждем положенное время, я его развлекаю и занимаю, всё время он – под моим наблюдением, а потом мы вместе возвращаемся в больницу. Итог – ребенок прооперирован, ничего не почувствовал, лекарство не применено. Мне кажется, это самый оптимальный вариант.
– А вы точно сможете вернуться?
– Конечно. Я же фея. Мне сходить в другое измерение то же самое, что вам заглянуть в ванную.
– И провести Темку вы тоже сможете?
– Разумеется, иначе я бы не предложила. Возьму его за руку и переведу. Вам не о чем беспокоиться. Я даже реальность ему подобрала. Он любит машинки? Нашла замечательную реальность, где полно разноцветных детских машинок. И на каждой из них мы сможем покататься!
– Да… – я растерянно огляделась, – Но как вы попадаете в другое измерение? Не вредно ли это для детского организма?
– Нет, конечно. При правильном переходе. Я вам по большому секрету скажу, что люди и все другие существа часто сами спонтанно переходят в другие измерения. Правда, механизм переноса они не запоминают, но переносятся же! Даже вы сами, я уверена, побывали уже в десятках других измерений. Во сне. Наша душа более подвижно себя чувствует и ее тянет на приключения.
– И всё-таки, с обезболивающим было бы спокойнее. А вдруг ему будет больно, пока вы играете с машинками?
– Невозможно. Боль живет в голове. Голова связана с душой. Если душа отсутствует, тело не чувствует боли.
Меня пробила дрожь. Ему могут сделать больно! Какой же ужас… Моему мальчику грозит самая настоящая операция. И хотя я понимала, что в этом есть жизненная необходимость, очень сложно было решиться.
– Боже… Мой бедный мальчик. Его будут резать…
– Не переживайте, – девушка ласково улыбнулась, – На самом деле ничего сложного в операции нет. Наши хирурги и не такое оперировали. Да, неприятно. Да, неожиданно. Но вы подумайте – что было бы, если бы вы не попали к нам и дальше ходили с этой железякой?
– Онкология. Организм стал бы сбоить и разрушаться изнутри. Так мне сказал Рэй.
– Именно. Не знаю, кто такой Рэй, но он прав. Мамочка, послушайте. Сейчас вам сложно решиться. Страшно и вы не доверяете магии и здешним врачам. Я вас прекрасно понимаю! Сама бы сомневалась и мучилась от невозможности всё исправить. Но… поверьте моему опыту, всё, что ни делается – всё к лучшему. А в нашу больницу вас привело само Проведение. Судьба, если угодно. Вам назначили самого лучшего лечащего врача. Иннокентий Иванович будет лично присутствовать и курировать. Я – не последняя фея – анестезиолог, предлагаю вам отличный вариант, как избежать боли. Соглашайтесь! И мы вместе спасем вашего мальчика!
– Пожалуй, другого выхода нет… – сдалась я и всхлипнула, – Давайте отделять тело от души. Что еще остается?…
– Рада, что вы выбрали самый разумный вариант, – девушка прямо из воздуха достала листок бумаги с ручкой и протянула мне, – Подпишите согласие. Операция назначена на три часа дня.
– Хорошо.
Я подписала и вернулась в холл. Слезы сдержать в этот раз не удалось. Эллен подхватила меня под руку и поволокла к каким-то лифтам, что-то рассказывая о порядках в больнице и другом корпусе.
Я не слушала. В голове било молотком только одно слово: «операция», «операция», «операция», и единственное, что я могла – механически переставлять ноги.
Глава 4
Мы поднялись на лифте на четвертый этаж. Потом шли по длинному долгому переходу. Стеклянному. Снаружи ничего не было видно из-за густого тумана, который буквально облизывал переход со всех сторон. Свет лился такой тусклый, что с трудом удавалось сообразить, день сейчас или ранний вечер.
Мы перешли в другой корпус с ровно такими же пустынными бело-желтыми коридорами. Спустились на лифте на второй этаж и потом снова куда-то шли.
Очнулась я только перед дверью с красивой табличкой, на которой были нарисованы черный и красный чемоданы. Медсестра деловито приложила указательный палец к сенсорной панели справа, и дверь щелкнула замком.