Страница 2 из 12
– Никакого тебе теста ДНК делать не надо! – хвастался мужчина, довольно оглядывая сыновей.
И вот теперь я смотрю на такое же родимое пятно, но уже не на муже, а на чьем-то младенце.
Хватит врать себе, Катя! Все ясно! Он не чей-то, а Матвея. Мать принесла ребенка отцу. Вот причина происходящего.
И сейчас они стоят и ссорятся, как будто меня нет рядом, словно я незначительная деталь… третья лишняя.
Матвею плевать на меня и мои чувства. Муж, и забыл обо мне! Он пытается уговорить девушку не бросать их ребенка. Обещает помогать, нанять приходящую няню…
Боже, убейте уже меня хоть кто-нибудь! Только избавьте от этой сцены!
Алло! Муж, я здесь стою! Держу твоего ребенка от другой женщины, а ты имеешь наглость при мне обсуждать их же быт?!
Теперь понятно, куда уходят деньги. И где три дня в неделю задерживается Матвей. А я наивная, доверчивая дура, которая искренне верила, что мой муж не такой! Не способный на предательство и такую низость.
Мой взгляд скользил по любимым чертам, а в голове набатом звучал лишь один вопрос: – Почему?
– Куда? – крикнул Матвей, когда непутевая мамаша побежала к лестнице. – Стой, Аня! Идиотка! – рявкнул он, подхватив куртку, набросил ее прямо на банный халат и побежал вслед. В домашних тапочках.
За мной он так не бегал…
Я зашла в квартиру и плотно закрыла за собой дверь. Хотела и ребенка оставить за дверью, но рука дрогнула. Он ведь еще такой маленький и ни в чем не виноват, а на улице уже зима и в подъезде хоть и топят, но полы холодные.
Люльку с ребенком я поставила на журнальный столик в гостинной. Сама села напротив. Малыш вдруг раскрыл глаза и время застыло. Мы рассматривали друг друга. Мальчик, кажется, Ваня, изучал мое лицо так внимательно и долго, что я невольно залюбовалась ребенком. Надо же, такой маленький, а уже смышленый. Впрочем, от Матвея вряд ли родился бы другой. Только такой – идеальный.
– Ай! – требовательно поднял свою ручку малыш и потянулся ко мне.
Я не сразу разобрала, что он говорит “дай”. А к чему малыш тянется, поняла лишь взяв его на руки. Мальчик тут же вцепился в прядь моих волос и радостно засмеялся.
Я же не понимала, что творю. Зачем я вообще беру его на руки, смотрю на него, играю с ним? Я, что, мазохистка? Руки затряслись, а Ваня выгнулся дугой, показывая, как ему неудобно в комбинезоне.
Ребенок оказался неожиданно сильным и тяжелым, и я чуть не выронила его из рук. Лишь в последний момент удержала, крепко прижав к себе. В нос ударил нежный запах детской присыпки, и слезы сорвались с моих глаз.
Я вспомнила, как этим летом завела с мужем разговор о декрете. Подошел срок убирать спираль и мне казалось, что мы уже готовы, что надобности в контрацептивах больше нет.
Я ошиблась. Матвей считал иначе:
– Ты только первый год как стала завучем. Какой декрет, котенок? Ты ведь хотела строить карьеру. Нам некуда спешить. Мы еще молоды.
– Просто в этом году мне принимать классное руководство и тогда еще целых четыре года придется ждать, пока я выпущу класс.
Я растерянно смотрела на мужа, надеясь, что после такого довода он изменит решение, но Матвей довольно улыбнулся:
– Вот и чудесно. Четыре года быстро пролетят, а мы успеем подготовиться: выплатим ипотеку, закроем кредит по твоей машине, сделаем ремонт, подготовим детскую. Кать, и с детьми особо не попутешествуешь, а мы ведь хотели поездить по Европе.
В словах Матвея был резон. Более того, они казались мне логичными и рациональными, а теперь, глядя на этого ребенка, я поняла истинную причину отказа. Двоих детей одновременно Матвей бы не осилил. Особенно если учесть, что я уйду в декрет, а любовнице нужно снимать жилье и работать она тоже не будет.
Как же мне хотелось возненавидеть этого малыша, но не получалось. Руки сами расстегнули комбинизон и вытащили мальчика из душного кокона.
Ребенок, ощутив свободу, радостно заерзал на руках и теперь счастливо слюнявил мою кофту, продолжая дергать за волосы.
Странно, но я не чувствовала раздражения и даже не думала о муже. Моя пытка была куда изощреннее – я представляла, каким бы мог стать наш с Матвеем ребенок. Всего-то и стоило смолчать. Вытащить спираль и не сказать. Или настоять на своем – закатить истерику, но, видно, слишком хорошие книги я в детстве читала. Подобное поведение мне казалось недопустимым, а делать что-то за спиной мужа – низко и подло.
Зато Матвей так не считал. Я тяжело вздохнула и попыталась усадить ребенку в люльку. Хватит. Он чужой и ненужный мне. Плод предательства. У него есть его мама и Матвей. Пусть они о нем заботятся. Не я.
Глава 2
Матвей
– Аня! – бежал следом, стараясь не упасть и не потерять по дороге тапок. – Стой, подожди!
Девушка замешкалась у двери, нажимая на кнопку домофона, и я успел, поймал ее, крепко схватив за плечи.
– Стой! – повторил я, поворачивая к себе эту дуреху. – Ну что ты делаешь, Ань? Как Ванька без тебя? Ты ведь его мама, он тебя любит. Ты единственный родной и незаменимый человек для него на всей планете.
Верещагина хлюпнула носом, а затем разрыдалась у меня на груди:
– Я ужасная мама. Мне скучно с ним. Я постоянно думаю, что в универе сейчас идут пары, ребята готовят семинары, общаются между собой, а я словно заключенная. У меня не жизнь, а день сурка! Я сама себе не принадлежу. Словно я дополнение к Ване. Я хочу свою жизнь назад, понимаешь? Мне только двадцать, я не готова посвятить всю себя ребенку.
– Ань, он просто маленький очень. Потерпи немного, скоро он подрастет и станет более самостоятельным, а через несколько лет все вернется на свои места. Ваня пойдет в детский сад.
– Нет! Я не могу больше. Не уговаривай, пожалуйста, просто отпусти.
Железная дверь открылась неожиданно. Мы оказались на пути соседки. Элеонора Павловна пристально посмотрела на мои руки, которые обнимали Аню.
– Добрый вечер, – едко поздоровалась пожилая женщина и усмехнулась, осматривая нас недовольным взглядом, не скрывая своего любопытства.
Аня среагировала быстрее, чем я, и отодвинулась от меня. А не встретив сопротивления и вовсе выскочила из подъезда. Я бросился за ней, но увидел лишь, как она садится в такси и уезжает.
Вот черт! И что мне теперь делать?
Всю дорогу в лифте я молчал и никак не реагировал на взгляды соседки. Плевать мне на нее, пусть думает, что хочет!
Куда больше я беспокоюсь за жену. Катя у меня такая нежная и ранимая, а я даже не успел объясниться с ней, пытаясь вразумить Верещагину.
Катя не Аня, она точно поймет меня с полуслова. Мы с ней команда, и я могу смело положиться на нее. Катюня – мой надежный тыл. Вместе с ней мы что-то обязательно придумаем!
Я вошел в коридор и закрыл на замок дверь, сбросил тапочки и босиком отправился на поиски жены.
Катя меня не подвела – она уже заботилась о ребенке. Раздела его и усадила в люльку. Даже бутылочку дала. Моя умничка!
– Сбежала! – объявил итог своей погони. Я устало плюхнулся на диван и пожаловался: – Представляешь, ее у подъезда ожидало такси!
Катя подозрительно молчала и не смотрела на меня.
– Прости, что раньше не рассказал о Ване. Просто все подходящего момента не находилось…
Катя наконец-то подняла лицо и наши взгляды встретились:
– Котенок, ты, что, плакала? – я потянулся к жене, взял ладонями ее за лицо, но она дернулась, вырываясь из моих рук.
– Маленький, ты чего?
Никогда ее не видел Катю такой обиженной и … злой?
– Ты все неправильно поняла! – ну конечно, она ведь решила, что Аня моя любовница и что ребенок тоже мой. – Ваня не мой …
Договорить я не успел, потому что жена меня ударила!
Нет, не так! Я получил кулаком в глаз. Думаю, метила она в нос, но … собственно какая разница, если потолок вдруг приблизился, и я отчего-то оказался на полу?
Картина вокруг расплылась, и я пытался сфокусироваться, глаз горел огнем и пек. И вдруг аккуратная ножка с ярким лаком на ногтях перешагнула через меня, а затем вторая, и я заметил как они обе скрылись из виду.