Страница 10 из 13
Как же быстро меняются мои мысли. Я стала такой непостоянной в своих суждениях с приходом Уварова в мою жизнь. Пять минут назад я почти признавалась себе, что соскучилась по его нахальным выходкам, а, встретившись с ним, прихожу к выводу, что была бы счастлива не видеть его ещё как минимум до конца своих дней.
– Я… я… Как ты здесь оказался? – совладав со своим предательским языком, наконец задаю вопрос, интересующий меня больше всего.
– Всё просто, девочка-война, – руками разводит. – Однажды я проследил за тобой.
– Когда это? – ничуть не удивлена.
– В тот день, когда ты пыталась меня отравить. Поздно уже было. Я волновался за тебя. Странно, что ты не заметила меня. Я ведь буквально шёл по твоим следам, дышал тебе в спину. Советую быть предельно осторожной. Если и гуляешь одна в позднее время, то хоть изредка оглядывайся по сторонам, а то мало ли. Идиотов в городе полно.
Какая муха его укусила?
Люди с биполярным расстройством мне никогда раньше не встречались, но почему-то кажется, что они ведут себя именно так же, как и Уваров. От них не знает чего ожидать.
Сначала он высмеял меня, а теперь заботу проявляет.
Только не нужна мне такая забота. Я сама могу о себе позаботиться.
– А сейчас что тебе нужно от меня? – скрещиваю руки на груди, состроив максимальный покер-фейс.
– Ты ведь знаешь, у команды два выходных после выезда.
– И?
– И я хочу, чтобы ты провела их со мной. Мне же нужно понимать, кого из себя представляет моя будущая жёнушка.
– Что-оо-о? Ну уж нет. У меня есть свои дела, знаешь ли. Ты в них вообще никак не вписываешься.
– Да какие у тебя могут быть дела? Я знаю, что у тебя нет занятий. Об этом мне поведал твой пост в инстаграм. Ты как будто сама даёшь мне намёки этими своими хэштегами: "скучно", "хоть бы кто цветы подарил", "хочу на ручки". Ну так вот он я! – высмеивает он меня, пуха на себя нагоняя. – И на ручки возьму, и развеселю тебя, и цветочки подарю, если обещаешь хорошо себя вести.
Тупость. Всё действительно так, как говорит Серёжа. На последней паре мне было до того скучно, что я опубликовала новость, где написала и про цветочки, и про то, что хочу на ручки. Видимо, последняя моя извилина сегодня взяла внеочередной выходной.
Но это же никакие не намёки! Нет же?
– Ещё чего? Дай пройти, – сторонюсь его, а он вприпрыжку следует за мной, словно моя тень, руку мою ловит и крепко удерживает.
– Напомни, ты правша же?
– Да, и что с того?
– Идеально, чёрт возьми! Просто так сложилось, что я левша.
К чему мне эта информация? Я и так знаю, что он левша.
Расплывшись в коварной улыбке, он неожиданно достаёт из кармана куртки наручники.
Настоящие!
Вертит их на пальце, гипнотизируя меня, а в следующую секунду уже ловко защёлкивает браслет на моём запястье. Я даже опомниться не успеваю.
– Ты совсем долбанулся? Что ты делаешь? – хватая ртом воздух, я кручу у виска, а потом дёргаю рукой, в надежде, что эти наручники окажутся такими же хлипкими, как и моё нынешнее положение, но этим самым я доставляю себе лишь боль. Синяки, наверное, останутся. Класс.
Прохожие косятся на нас странно, что стыдно становится, а Уварову хоть бы хны. Для него в порядке вещей приковывать к себе беззащитных девушек. Он носит наручники с собой вместо оберега, судя по всему.
– Да потому что ты достала уже бегать от меня. Извини, но мне пришлось пойти на радикальные меры. Теперь ты точно никуда не сбежишь, – бросает он угрозы, защёлкивает другой браслет, только теперь уже на своём запястье. – По крайней мере, эти два дня.
– Серёжа, ты же шутишь? – из груди рвутся нервные смешки. – Скажи, что ты просто решил разыграть меня так!?
– Я могу пообещать тебе, что больше никогда не осмелюсь обманывать тебя. И нет, это не шутка, – он сцепляет в замок наши пальцы, прячет наши ладони в свой карман, чтобы прохожие не пялились на нас. – Тебе нужно зайти домой, чтобы взять с собой что-нибудь на эти выходные? Ну там, зубную щётку, трусишки, сексуальную пижаму? – он наклоняется к моему уху и шёпотом произносит: – Имей в виду, я люблю красное бельё.
– Да отпусти ты меня! Это же не смешно совсем! – сама становлюсь красной с ног до головы, под стать своей куртке, чем только взращиваю ему тщеславие.
– Нет, Деличка, – ласково произносит, мотает головой и легонько щёлкает меня по кончику носу. – Эти два дня ты будешь не просто со мной. Ты ни на шаг не сможешь отойти от меня. Мы теперь связаны с тобой по рукам и ногам, – вынув из кармана, поднимает вверх наши надёжно скованные руки.
А мне плакать хочется.
Как же быть?
Отец меня убёт, если узнает о том, что я стала рабыней самого Уварова.
Хорошо хоть дома его сейчас нет. Если он увидит меня в непосредственной близости с ним, то оставаться Серёже инвалидом на всю свою жизнь после таких вот шуточек.
Ладно, что-нибудь придумаю. Выкручусь. Заодно Алька добьётся своего.
– Да ты издеваешься! Нормальные парни на свидания приглашают девушек, а ты вместо этого лишаешь их свободы! – стону я, топая ногами в протесте. – Я что, и в туалет спокойно сходить не смогу?
– Тебе повезло, что я НЕ нормальный. Ну, так что? Тебе нужно зайти домой или сразу поедем ко мне? – поигрывает он бровями.
– Домой! Мне нужно забрать… кое-что.
– Тогда идём скорее! – тянет меня за собой, а я плетусь еле-еле, выстраивая в голове план по уничтожению Уварова. – Не будем терять ни минуты! У меня большие планы на эти выходные.
Боже, во что я вляпалась…
Глава 10. Аделаида
Собрать все необходимые вещи с собой, будучи прикованной наручниками к Серёже, оказалось тем ещё квестом.
Мало того, что он побывал в моей комнате, устроил в ней доскональный досмотр, так он ещё провёл ревизию по моим шкафам.
Он беспардонно вывалил на пол содержимое ящика с моим нижним бельём. Уваров даже выбирал мне его, отсеивая те, которые мне больше всего нравятся.
Естественно, я не стала подчиняться ему. Я не взяла ничего красного. А вместо сексуальной пижамы, которой в моём скромном гардеробе отродясь не было, я сложила в рюкзак фланелевую кигуруми зебры, надеясь, что полоски его тоже заводят.
Перед тем как уйти из дома, я оставила папе письмо, где написала, что отправилась к Альке с ночёвкой. Не решилась пока я звонить, точно зная, что по голосу он сразу же вычислит мою ложь.
Всю дорогу до дома Уварова я была вынуждена слушать разрывную музыку. Мои перепонки не были готовы к тому, что Серёжа предпочитает на всю мощь своего стерео слушать тяжёлый иностранный металл. А он не только его предпочитает, но ещё и тащится по нему, исходя из того, как он во весь голос подпевал солисту знаменитой рок-группы, каждый раз дёргая меня за руку, когда на светофорах изображал из себя барабанщика.
Тот ещё артист.
– Располагайся, а я пока пойду отолью! – произносит он, когда мы входим к нему в квартиру.
Я таращусь на него, стискивая челюсть до скрежета зубов. Глаза дёргаются в нервном тике.
– Да? А тебя ничего не смущает? – подняв руку вверх, я пальцем постукиваю по стальному браслету от наручников.
Серёжа закатывает глаза.
– Чёрт, забыл, – тем не менее он тянет меня за собой в сторону ванной комнаты. – Ну, значит, тебе тоже придётся пописать. Убьём двух зайцев сразу и приступим к делу.
– Ты серьёзно? – я в шоке, когда вижу, как он становится у унитаза, поднимает стульчак и без стеснения начинает расстёгивать ширинку. – Прекрати сейчас же! Держи в себе, ссы в трусы! Придумай что-нибудь, я не знаю! Но пока я здесь не доставай наружу эту свою… штуковину мерзкую, – верещу я, эхом разгоняя по кафельным стенам свой скрипучий голос.
– Блин, ты права! Мы ещё не настолько близки, чтобы писать друг перед другом, – дошло до него, наконец. Мы выходим из ванной комнаты, из кармана он достаёт блестящий ключик, открывает замок на браслетах. Думаю, что окажусь на свободе, но нет. Уваров присоединяет меня к ручке входной двери, а затем как и неделю назад он оставляет на моей щеке невесомый след от своих губ. – Стой здесь, никуда не уходи, хорошо?