Инструктор-Зомби

Двинули плавно. Водители, сохранив остатки разума, достаточно неплохо управлялись с машинами. Конечно, из них было едва ли трое бывших водителей автобусов, так что столкновения всё же были, но ничего страшного. Ни одно транспортное средство не встряло намертво, а за городом так и вовсе стало свободно. Колонна растянулась, поскольку Кирилл Генадьевич приказал держать дистанцию между машинами в десятки метров, на случай экстренного торможения.

Впрочем, останавливаться по пути пришлось лишь один раз, когда практически на подъездах к садоводству, головная офицерская машина заметила дорожно-транспортное происшествие с участием автобуса и фуры. По итогу остановки, каждая из четырёх рот получила прибавку в лице пяти заражённых, а специальный взвод получил одного бойца, которому выделили вооружение из запасов. Так же обнаружился один полусознательный, который к тому же оказался водителем фуры. Он и организовал засаду у машины, на всяких, кто захочет поживиться перевозимым грузом. А поживиться было чем. В прицепе обнаружились палеты с продуктами и различными хозяйственно-бытовыми товарами. Впрочем, что ещё можно было ожидать от контейнера с логотипом «Магнит».

Силами одной из рот, машина была вытолкнута на дорогу и оставлена под охрану части той самой роты. Кирилл для себя чётко решил, что четырёх с половиной сотен более чем должно хватить на штурм небольшого укреплённого района.

[Вечер первого дня. 19:00. Дача Островых]

А тем временем, на даче Островых кипела бытовуха. Дима и Николай пройдя быструю проверку у Анатолия Сергеевича, были одобрены как кандидаты в ополчение и потому получили на руки гладкоствольные самозарядные карабины, после чего были внесены в график дежурства.

— Четыре бойца, это уже сила, — довольно хмыкнул мужчина, оглядывая построенную на импровизированный развод группу. Себя он естественно, посчитал командиром данного отделения. — Значит так, Зум, вместе с Шизом отправляешься на стрелковую подготовку, берёте пневматику, кровь из носу, но он должен с десяти метров попадать в спичечный коробок. Дальше, Подрывник, у тебя Сайга-410, на нём ПСО первый, так что давай, заряжаешь дежурные магазины пулевыми и лезешь на вышку. На два часа, в дежурство заступаешь, потом я тебя сменю. Всё, все услышали? По местам, разой-дись!

Помимо карабинов они так же получили штатные армейские подсумки под магазины и по два дежурных магазина. Боеприпасы же выдавались более дозировано и пока что они им полагались только непосредственно на дежурство. Впрочем, Николаю было как-то всё равно, он ещё в армии привык ходить с утяжелителем в виде деревянного автомата.

Пока малой нёс боевое дежурство, а Николай вместе с Даниилом подтягивали стрелковую подготовку, сам Анатолий решил разобраться более гражданским населением. К вечеру марь Астафьевых уже кое-как пришла в себя и помогли эй в этом два литра хорошего коньяка, которые были распиты по пятьдесят, во время её психотеропии. Главе семейства Островых эти два по пятьдесят, как слону дробина. В рабочие годы он распивал и более крепкие вещи, в более больших количествах, с целью заведения полезных связей и улаживания определённых косяков своих подчинённых.

Хрупкой женщине такие дозировки и не снилась, так что она довольно быстро вырубилась и спала в гостевой комнате, примостившись на диванчике.

С Сергеем так же не возникло проблем, мужчина сослался на возраст, намекая, что плохой стрелок, однако получив двустволку, перестал спорить. Всё же с ружьём ему было как-то поспокойнее, да и сам он стал более уверенным в своей безопасности. От дежурства на вышке он действительно был освобождён, но временно, поскольку составлял карту полезных точек. Как водитель скорой помощи, он успел покататься и посмотреть, как люди живут. Анатолия интересовали охотники и к его счастью, у Покрова была отличная память, он слёту вспомнил три квартиры, где видел признаки наличия в доме охотника. Это мог быть как камуфляж, висящий на вешалке, так и различные охотничьи трофеи, и фото. В одной из квартир он даже помнил огромный оружейный сейф. Вот и сидел, ставил метки на штабной карте города, подписывая «легенду» меток, в виде этажа и номера квартиры.

Единственные, кто пока не был толком припахан, оставались Земляничкины. Анатолию крайне не нравилась мать семейства. Упёртая женщина, для которой её собственное «Я» важнее, чем общее «Мы». Именно такие люди и разлагают маленькие общества, если не становятся во главе оных. К счастью, все её попытки расшатать лодку заключались в подбивании мужа на заявление о целесообразности более выгодного положения для их семейства, но Павел Анатольевич был мужиком не глупым и ещё в первый разговор с Анатолием, дал ясно знать, что в условиях бедствия, лучше будет ведомым, чем возьмёт на себя ответственность за целию группу. Ведь все шишки летят в лидера, если кто-то умер по его недосмотру. Именно поэтому сейчас Павел Анатольевич вместе с Сергеем занимался с картой, размечая интересные места. Оля же занималась тем, что ничего не делала и просто валялась на диване, слушая рассказы сидящей рядом мамы о том, как им все всё должны и что Анатолий Сергеевич, как военный, должен костьми лечь, но защитить их и предоставить им все блага. Его лидерство она уже не пыталась оспорить, видя, что большинство без вопросов выполняют его приказы. Попытка подбить женскую часть так же не удалась. Некого подбивать. Евгения Олеговна, спала, да и не пошла бы она против военного, Екатерина видела эту женщину на родительских собраниях. Эдакая мать двух раздолбаев, которая привыкла молчаливо сдавать взносы и ни о чём не запариваться. Её муж был сварщиком и имел золотые руки, однако жену свою частенько бил, воспитывая так называемую покорность, так что эта жертва уже не станет вставать против более сильного мужчины.

С Юлией Никитичной и разговаривать бесполезно, она жена Анатолия Сергеевича, так что тем более будет до талого снега топить за мужа и будет ему верна. По работе Екатерина сталкивалась с такими мамочками и потому даже не пыталась подкопать вояку с этой стороны. Ну а попытка хоть как-то поговорить с Анной Иоановной и вовсе привела к словесному унижению и издёвкам со стороны бабушки. Та ещё больше держалась за соседа, поскольку спокойный и сдержанный военный в начальниках для неё куда лучше, нежели какая-то левая девка, которую она и знать не знает. И это при том, что эта женщина пришла сама и даже не просила помощи. Просто заглянула на чай, да и осталась переночевать, решив, что её муж сам придёт её «спасать» и тоже останется. Обосновывала она это тем, что в этой крепости ей сам чёрт не страшен.

А к дачному пяточку тем временем уже подтянулась ударная группа заражённых. Кирилл Генадьевич приказал спешится ещё за полкилометра и потому в сектор они входили уже тихо, если тишиной можно назвать четыре сотни тел, время от времени рычащих и проламывающих кустарник. По-настоящему шёл только специальный взвод, но там и командир оказался не так прост. Даже находясь в полусознательном состоянии, сухонький мужичок помнил своё прошлое в развед-диверсионной группе и потому наставлял бойцов сразу на ходу, а те, как образцовые солдаты, схватывали всё на лету.

«Первая и вторая роты, по дороге, перебежкой, вперёд! Третья и четвёртая, в обход участков, заходите с боков. Спецвзвод, заходите с тыла, построение лестницей, бегом! Командиры, огонь по стрелковым позициям противника!» скомандовал инструктор, перехватывая пулемёт и готовясь устраивать подавляющее огневое прикрытие первых двух штурмующих рот. Проверка оборонной способности противника была именно за счёт этого фарша.

А ведь в крепости уже заметили подход заражённых. Заметил ещё Даниил, он отчётливо слышал приближающуюся издалека группу машин. В мёртвой тишине садоводства рёв двигателей хорошо улавливался. Когда же машины остановились и заглушились, парень почувствовал неладное и сообщил отцу. Анатолий Сергеевич решил перестраховаться и потому, вскрыв сейф, выудил достаточно крупный оружейный чехол, запасные магазины и патроны к вооружению, что уже было на руках у ополченцев.