Страница 17 из 46
«Обучен, так же обучал других. Однако, для начала хотелось бы узнать, с кем я вообще общаюсь и что происходит?» мысленно спросил мужчина, но ответа не получил.
Лев Николаевич лишь схватил один из ключей и призывающе махнув рукой, направил в дальнюю часть коридора. Кирилл же, не имея никаких других возможностей, узнать о творящемся вокруг бардаке, последовал за ним, на ходу отмечая, что чем ближе они к комнате хранения оружия, тем больше трупов. В самом же помещении оружейки лежало тело, изуродованное взрывом. Видимо обороняющийся не выдержал такого напора заражённых, а их тел под дверью скопилось достаточно, чтобы можно было по ним забраться до потолка, и подорвал сам себя на гранате. Ну или же ему дружелюбно помогли. Видя вполне разумного Льва, Генадьевич попросту не мог отрицать такую возможность.
Чисто из любопытства, чуть отклонившись от курса и заглянув в оружейную, инструктор с удивлением обнаружил пустующие шкафы. Кто-то выгреб всё подчистую и даже автомата рядом с разорванным телом не наблюдалось. Отметив в сознании данный пункт отдельным вопросом, Кирилл поспешил вернуться обратно в коридор и проследовать за Львом Николаевичем. Он уже скрылся за поворотом, ведущем к лестнице в подвал, который, как ни странно, строился по принципу бункера. Это старик понял по открытой и отведённой чуть в сторону гермодвери, за ней же имелся небольшой коридор с всего лишь тройкой дверей.
Лев, кстати, уже дошёл до нужной ему двери и недолго провозившись с замком, отпер ту, встав чуть сбоку и указывая рукой внутрь. Данная дверь была приметна тем, что так же, как и дверь в комнату хранения оружия, являлась стальной и с петлями внутрь, что одновременно и нарушало технику пожарной безопасности и способствовало защите помещения. Не многие знают, что если на двери петли снаружи, то её конечно сложнее выбить ногой или предметом, но при этом куда легче выдернуть, а стальные двери надо именно выдёргивать, поскольку пинком такую груду железа сдвинуть практически невозможно. Именно поэтому двери в особо важные помещения делаются с петлями внутрь.
Приблизившись, Кирилл наконец смог разглядеть, что же было в комнате. Как ни странно, но хранилище вещдоков, что заставило старика задуматься. Обычно вещественные доказательства хранят в сейфе, непосредственно в кабинете оперуполномоченного, который занимается расследованием, по крайней мере именно так себе это представлял старик, но здесь были скорее не сейфы, а уставленные друг на друга ящики под какие-то ракеты, с армейскими маркировками и опломбировкой, по другую же сторону лежали цинки, в которых раньше, да наверное и сейчас, доставляли трупы военнослужащих из зоны боевых действий.
По центру помещения стоял операционный стол, а рядом с ним пара невысоких тумбочек на колёсиках с различным медицинским инструментом, вперемешку с инструментом из набора юного геолога.
«Не понимаю, что это?» нахмурился мужчина, заходя внутрь помещения и оглядываясь. Как оказалось, справа в углу стоял ещё один столик, но с компьютером, а рядом имелась пара шкафов под документацию.
«Это одно из отделений исследования… Назовём это последствием метеоритного дождя, поскольку тогда всё и началось.» Лев сделал паузу, однако не услышав вопроса, решил продолжить. «Так вот, как я уже сказал, всё это началось во время метеоритного дождя, который прошёл около месяца назад. Причём метеориты проходили крайне близко с планетой и несколько камней даже упали на неё, принеся с собою некий вирус. Не будем вдаваться в подробности, важен сам факт. Дабы не афишировать и не создавать ещё большую панику на фоне и так бушующей пандемии, правительством было решено воспользоваться старой системой. Ранее, в данном помещении, располагалась служба защиты государственной тайны, которая мешала жить полицейским. Ну знаете, наверное, всем служителям закона запрещается об этом афишировать в социальных сетях и делиться служебной информацией, так вот данная служба как раз занималась пресечением подобного. Однако, её решили переселить в другой кабинет, а здесь, устроить небольшую лабораторию. В ней трудилось от силы человек десять, но это только в данном подразделении. Насколько мне известно, по стране их было не менее нескольких сотен и ведь это только известная мне информация!»
Лев Николаевич печально усмехнулся и пройдя к офисному креслу у компьютерного стола, уселся, приглашающе указав на другое кресло, рядом с операционным столом. Кирилл Григорьевич последовал его примеру и так же уселся, готовясь слушать длинный, но интересный рассказ бывшего исследователя.
«Так вот, как я уже упоминал, данный метеоритный дождь принёс с собою определённый вирус. Его обнаружили через неделю после дождя, когда один из геологических институтов решил изучить попавший им в руки образец и обнаружил следы пребывания определённых микроорганизмов. Вы, человек военный и потому, думаю, вам терминология и более углублённая информация будет не интересна. Скажу прямо. Тогда обосрались все, и профессора, и студенты, однако вирусологи, которые приехали изучить, что же они такое нашли, поступили умно и утешили бедняг, что эти бактерии не опасны и что это всего лишь останки некогда живых организмов, которые на самом деле уже мертвы. Навешали им лапши с три короба и уехали. Уже у себя изучили вопрос и обнаружили, что вирус-то вполне живой, ну и стали его более тщательно изучать, а дабы не придавать этому огласки, решили не собирать всех потенциальных распространителей вируса в одном месте, а развести штампы по разным городам и организовать маленькие отделы изучения, в которые собирались вирусологи с округи. На тот момент все думали, что вирус действительно не опасен и является слабым… Глупцы!» он тяжко вздохнул, откинувшись на спинку кресла и закинув ногу на ногу. «Видите ли в чём дело, Кирилл Григорьевич, вирус был слабым поначалу. В условиях лабораторий он быстро развился и потом начал активно распространяться. В основном через различные выделения. Стоило ему попасть на слизистую человека и человек заражался. Начинался так называемый инкубационный период. Он длился по-разному, в зависимости от количества бактерий. Однако первые проявления начались лишь через месяц и тогда он перешёл в активную фазу. К тому моменту у большинства населения уже выработался слабый иммунитет к распространившемуся штампу вируса, вот только у заражённых, которые перешли через точку невозврата. У тех, кому не посчастливилось, и они подверглись влиянию большого количества бактерий, иммунитет отключался, как и всё остальное. Вирус позволял им жить, при этом сохраняя функции лишь мозга. Фактически получались зомби и… Универсальные солдаты, которых можно отправлять на убой и их не жалко. Мы экспериментировали с этим от силы три часа, успев лишь отправить телеграмму в штаб, но вчера ночью, примерно за полчаса до полуночи произошло первое… Кхм… Обращение, гражданского, за пределами нашей лаборатории. А там всё по накатанной. Ночью эта женщина бегала и кусала всех. Её повезли в больницу, где пытались ей приписать бешенство, вот только все сильно ошибались. Укушенные, получив от заражённой ударную дозу вируса, тоже подвергались обращению и стали распространителями. Женщина же продолжила увеличивать число обратившихся уже в больнице и о чудо! Те, кто раньше был прикован к больничной койке, вставали и шли сеять добро и вирус. Фактически, это стало универсальным лекарством, за исключением маленького момента. Тот, кто это лекарство принимал, в скором времени обращался в живого мертвеца, разум которого захватил паразит.»
«Почему же тогда мой разум не захвачен?» Кирилл Генадьевич всё отчётливо понимал, но что-то в рассказе Льва Николаевича ему не нравилось. Учёный был не до конца честен, и старик это просто чувствовал.
«А вот это самое интересное» довольно улыбнулся он. «Я могу лишь предполагать, но как мне кажется, это из-за сильного врождённого иммунитета и сильной развитой внутренней личности. Ну или же из-за того, что ни вас, ни меня, не кусали. Если вирус попадает не столь ударной дозой, то и обращение проходит не до конца, вирусу попросту не хватает сил, чтобы захватить сознание заражённого.»