Страница 23 из 49
Глеб позвонил вечером, и потом еще несколько раз за неделю, но потом звонки прекратились. Кира не находила себе места не зная, что думать. В своих переживаниях она совсем не хотела есть, утратила интерес к жизни и Шурка, видя все это, начинала ругаться, а потом заставляла силком есть, попутно болтала без умолку, рассказывая про попытки Семячкова вернуть Шурку в свою постель.
Кире на все это было глубоко наплевать, Шурку она практически не слушала. В какой-то день она собралась и поехала к Вере Николаевне, там и узнала, что с Глебом все хорошо. Он добрался до места назначения, работает в палаточном лагере, но и им запретили пользоваться сотовыми телефонами.
– Отобрали, – вздыхая рассказывала мать Глеба, – вот позвонил разок с какого-то чужого, и то, когда выехал из лагеря. Говорит, все хорошо у него, работы много, спит мало, но кормят нормально. Очень много работы, звонить будет редко, как только сможет у кого-то тайком спросить телефон или выехать в соседний посёлок.
– Почему же мне он не позвонил? – расстроенно спросила Кира, едва сдерживая слезы.
– Доченька, значит не было возможности! И слышно плохо, и со мной он прям пару минуточек говорил. Просил тебя обнять и передать, что любит. Эх, Кирочка, тяжело это – ждать, знаю, милая. Я с мужем ох как в свое время наплакалась. Звездочки на погонах просто так не появляются. У него звездочки – у меня седина. Ты, милая, крепись. Новый год скоро, Глебка быстро приедет.
Кира высидела в гостях еще полчаса, но потом и там не выдержала. Слишком скучала, слишком многое напоминало ей об их последней ночи с Глебом…
***
Кира. Настоящее...
Время шло, безжалостно увеличивая пропасть между прошлым и настоящим, с каждым разом все дальше и дальше отодвигая Киру от любимого, от воспоминаний, которыми она жила.
Кира совершенно не хотела возвращаться домой, но сегодняшнее собеседование давало ей шанс. Если она будет работать, находиться в их с Юрой квартире станет меньше. А еще лучше, уставать так, что даже и желания у мужа будить ее не останется.
Кира раньше была убеждена, что в семье не должно быть измен, но сейчас молила о том, чтобы муж завел себе любовницу. Ведь все для того, чтобы на него запала какая-нибудь красотка, у Юрки есть: деньги, карьера, уважение, стильный прикид, да и сам он вполне обаятельный мужчина. Только не в ее вкусе, и штамп в паспорте ничего не изменил.
Через час она приехала домой, пересмотрела гардероб, почитала книгу. Когда зазвонил телефон, ничуть не удивилась. Юра каждый раз звонил на домашний, чтобы проверить, где находится жена. Хотя глупость какая – система Умный дом была напичкана всевозможными датчиками, и Кира была уверена, что мужу известно даже то, сколько раз она ходит в туалет.
– Милая, привет. Я соскучился.
– Привет, – безучастно ответила она. От пережитых эмоций разболелась голова.
– Куда ты ездила, расскажешь?
– Ходила по магазинам, была в парке, и ездила отвозить пожертвования в дом инвалидов.
– Ты ничего не говорила, что хотела это сделать.
– Решила спонтанно, услышала объявление по радио. Собирают деньги для Вики Рубцовой, может слышал?
– Нет, не припомню. Ты могла просто сделать перевод, не обязательно было ехать!
– Юр, я ж говорю, по радио услышала. А потом просто села туда и поехала!
– Ну ладно, милая, не сердись! Я горжусь тобой. Вечером к семи будь готова, сегодня мы с тобой поужинаем в ресторане.
– Какой повод?
– Нет, никакого, просто хочу с тобой побыть где-нибудь за пределами нашей квартиры. Мы уже неделю никуда не выходим. Мне кажется, ты заскучала.
– Хорошо, я буду готова. Тебе нужен другой костюм?
– Да, милая, посмотри, что лучше подойдёт к твоему платью. Я быстро переоденусь, и мы уедем. Ну все, люблю тебя, киса моя, целую. До вечера.
Кира, не прощаясь, положила трубку. Поежилась от озноба, чувствуя что-то неприятное и липкое после разговора с мужем. Юрка снова что-то придумал. Ресторан – значит будет выдвигать свои условия, зная, что она никогда не закатит скандал в общественном месте. Она будет молчать, а он искусно плести для нее свою золотую клеть.
Настроение окончательно испортилось к вечеру – что говорить мужу, она не знала. Но оправдываться не хотелось. И находится постоянно дома под его надзором тоже было невыносимо, а значит придется постараться, ради себя самой.
Для ужина в ресторане Кира выбрала белое платье – Юрке нравилось, когда жена выглядела, как невеста. Ему достала из огромного шкафа недавно привезенный из Италии костюм. Юра в нем смотрелся изысканно, и непременно начинал себя чувствовать сытым и довольным жизнью. Последним этапом приготовления был лёгкий макияж, высокая причёска и цепочка на оголенной шее, которую муж подарил на их годовщину прошлой осенью.
Цепочка душила, хотелось разорвать ее прямо на шее и выкинуть. Но придется и сейчас стерпеть, иначе муж сделает все, чтобы Кира не смогла устроиться на работу. Нет, ей нужно договориться, выторговать у него эту возможность. А потом все само собой пойдёт, как по маслу. Она наберется сил, станет более уверенной, а Юра перестанет на нее смотреть как голодный кот на рыбку в аквариуме. Сейчас о разводе и нечего мечтать, но когда-нибудь он все равно ее отпустит.
Муж действительно был доволен, он сжимал ее хрупкое тело в прихожей, тискал в коридоре, а потом и на заднем сиденье машины. Кира смущалась, опускала лицо, пытаясь скрыть истинные чувства, радуясь, что материал платья не мнется. Она позволяла ему сегодня чувствовать себя хозяином положения.
Столик в дорогом ресторане уже ждал их. Приветливый официант разлил по бокалам вино, уведомил о времени подачи горячего блюда.
Юрка сидел, слегка развалившись на мягком стуле и внимательно наблюдал за супругой. Кира сегодня была чересчур покладиста, и он понимал, в чем причина. Но хотел услышать это от нее. Ждал, любовался ее губами, которые она кусала. Нервничает. Думает, что обыграет его. Пусть думает, что так.
Наташа всё-таки умная, еще и сука красивая, права, в том, что женщина не понимает, насколько ей хорошо живётся, пока не начинает жить как все. Кира хочет работать в этом гадюшнике? Да пусть, только она за это должна будет заплатить.
Юрка быстро отбросил мысли о секретарше, мило улыбнулся любимой и спросил:
– Дорогая, ты так нервничаешь, может расскажешь, что у тебя случилось?
– Юр, я хочу устроиться на работу, – выпалила Кира.
– Правда? – удивился он, многозначительно подняв брови. – Разве тебе плохо дома? Ты ведь знаешь, тебе не обязательно работать, я хорошо зарабатываю и могу обеспечить нас всем.
Официант принес горячее и пока расставлял тарелки, у Киры появилась возможность перевести дух.
– Дорогой, я тебе благодарна за все, - стушевалась Кира, – меня все устраивает. Но я хочу быть тоже полезной. Вот дети-инвалиды, они очень обделены вниманием, и я хочу им помогать. Просто сегодня увидела все это, не могу оставаться безучастной. Это как благотворительность, понимаешь? Я буду чувствовать себя нужной…
– Кира, ты мне нужна, МНЕ! – Юра взял ее ладонь и жарко поцеловал в ладонь. – Ты ведь понимаешь это?
Кира кивнула. Дурацкая была идея. Он не отпустит. Не даст.
– Киреныш, я согласен, – вдруг удивил ее супруг. – Хочешь работать, иди. Хочешь заниматься благотворительностью? Хорошо. Но в июле, когда у меня будет отпуск, мы едем отдыхать, и ты перестаешь на это время пить свои таблетки. Мы не будем предохраняться, любимая. Совсем. Я хочу от тебя ребёнка.
Кипяток опалил уши, шею. И радостно от маленькой победы, и страшно, ведь впереди новый капкан. Ребёнок. Хотела ли Кира детей? Да, конечно. Но не от Юрки, а от Глеба. Но Глеба ведь больше нет. А жить… она ведь выжила, значит…
– Хорошо, я согласна! – как в омут с головой, страшно. – Но ты прекращаешь за мной следить. Мне не нравится чувствовать себя пленницей.
Юрка усмехнулся, взял нож и вилку и вонзил их в огромный кусок сочного запеченного мяса.