Страница 12 из 14
Там у бассейна прямо при Вике и других постояльцах.
А еще пока с ребятами на парковке общался, думал, была бы малышка так же приветлива и к моим людям, как к людям Болота? Но сука, не хочу делиться. Даже в мыслях.
Лучше всего было бы взять ее прямо здесь в лифте. Мы только вдвоем. Вот бы еще он застрял и нас не спасали несколько часов.
Я бы исследовал каждую ее дырочку. Вылизал бы ее всю. Так бы оттрахал, чтобы она побоялась снова на меня вешаться.
Лифт замирает на моем этаже.
Двери открываются.
У меня невольно сокращается пресс, когда передо мной возникает девочка из моего видения.
В каком-то безразмерном платье-свитере, наглухо скрывающем от меня все мягкие изгибы ее охуенного тела. Будто мешок из-под картошки на себя напялила.
Краснеет буквально до корней своих мышиного цвета волос, собранных в несуразный пучок. Отшатывается от лифта. Опускает взгляд.
Походу ее снова отпустило. И теперь ей неловко за то, что между нами произошло.
И мне неловко. Хотя это же детский сад какой-то. Подумаешь, потрогал! Это даже прелюдией не назвать.
— И куда собралась? — холодно спрашиваю. — За новой дозой?
Вскидывает на меня виноватый взгляд:
— Н-нет, — мямлит, прячет свои дрожащие пальчики в длинные рукава. — Простите. В-вы все не так…
Дверь лифта хочет закрыться. Бью по кнопкам. Ловлю тонкую ручку, и затягиваю девицу в кабину. Грубо припираю к стенке, нависая над ней:
— Значит трахаться идешь? — у меня в груди клокочет какая-то необъяснимая ярость. А еще этот ее запах… Блядь, почему он меня так бесит?! — Разве я не велел не высовываться из номера?! Еще раз увижу тебя с этими мудозвонами — положу всех!
— Я-я п-просто, — поднимает на меня свои виноватые глазки, — я х-хотела… в лес.
— Чего? — хмурюсь непонимающе.
— Хотела в л-лесу погулять, пока не уехали. Г-говорят, там с утеса вид красивый открывается, — глядит на меня с надеждой, будто спрашивая разрешения. — Я хотела одним глазком…
— Нет.
Вздыхает шумно:
— П-почему?
Потому что ты не в адеквате. Нестабильная наркоманка. И неизвестно, что тебе может стукнуть в голову на том утесе.
И почему меня это беспокоит?
— Потому что я не разрешаю, — отвечаю без лишних объяснений.
А внутри будто горит что-то. Словно кровь закипает. Кожа пульсирует.
Алена покорно опускает голову.
Мои пальцы будто магнитом притягивает к ее румяной щеке. Она удивленно вскидывается:
— Я не п-пойду. П-правда! Простите, что ослушалась! Этого больше не повторится! — клятвенно заверяет меня, будто ждет, что я буду ее наказывать за то, что она ушла из номера.
Блядь, и почему меня от нее так мажет?!
— Значит, послушно сделаешь все, что я прикажу?
Кивает дуреха. А я больше не могу противиться этому притяжению.
— А что, если я захочу, чтобы ты взяла в ротик мой член и высосала его до последней капли? — хриплю я, чувствуя, что начинаю слетать с катушек.
Ее блядские глаза становятся еще больше, а губки удивленно округляются.
По тому, как она краснеет можно было бы решить, что она и вовсе никогда ничего подобного не делала. Сжимается вся. Кусает губы.
Но я-то видел, какой она может быть…
— Сделаешь?! — требую я ответа.
— Е-если н-надо… — мямлит она, пряча взгляд.
— Значит сейчас ты не уверена, что хочешь меня? — мой взгляд мечется по ее лицу, впитывая каждую черточку. — М?
— Я п-просто, — дрожит, — н-не понимаю зачем это делают, если от эт-того не появляется д-детей…
— Что? — холодно усмехаюсь, жестко фиксирую ее подбородок, не позволяя больше отводить взгляд. — Маленькая шлюшка хочет детей? Зачем тебе это? Ты ведь сама еще ребенок! Еще и неблагополучный.
Кажется, будто она собирается расплакаться:
— Вовсе нет! — выпаливает она гневно. — Вы все не так поняли и теперь обвиняете меня, хотя сами ничем не лучше!
Ого, как мы умеем оказывается?
Вискарь слишком быстро ударил по мозгам. Я уже даже не слушаю, о чем она говорит. Просто слежу за ее пухлым ротиком и представляю, как втискиваю в него свою мясистую головку. Как кончаю ей на язычок…
Аленка продолжает что-то возмущенно вещать, когда я резко прижимаю ее к себе. Очерчиваю костяшками пальцев ее точеную скулу.
От неожиданности она хватает ртом воздух, и я врываюсь языком между разомкнутых губ…
Блядь, какой же кайф!
Она такая маленькая в моих руках. Хочется подмять ее под себя. Оттрахать. Сожрать!
У меня будто слетели предохранители. Я хочу делать с ней такие вещи, которые еще ни с одной своей бабой не делал. Например, трахать ее в лифте. Просто не могу устоять!
Задираю ее гребанное платье. Чувствую, как дрожащие пальчики упираются в мою грудь. Будто оттолкнуть хочет.
Ловлю ее запястья, прижимаю к зеркалу что на стенке лифта. Свободной рукой ныряю в ее мягкие трусики.
Отрываюсь от сладкого рта. Целую острый подбородок, шейку…
— Руслан, пожалуйста… — будто молитву шепчет мое имя. — Руслан… не надо…
— Ну чего?! — рявкаю я, в бешенстве заглядывая ей в глаза.
— М-можно не з-здесь? — умоляюще шепчет.
Нет. Нельзя!
У меня уже сперма в яйцах закипает. Если не трахну прямо здесь и сейчас — взорвусь.
Но я смотрю в ее просящие глаза, и пошевелиться не могу. Только хмурюсь от бессилия. Мозги кумарит, будто я в стельку.
— Блядь, ладно! — подхватываю ее под задницу, прижимая к себе, и иду в номер. — С чего вдруг наша шлюшка включила скромницу, м?
— Я не ш-шлюшка, — хнычет девочка.
— Ладно-ладно, — соглашаюсь я, присасываясь к ее шее. — Больше не буду тебя так называть, — толкаю дверь в свой номер, и переступаю порог: — Если покажешь, все, что делала с ними…
Бросаю ее на кровать, и нависаю сверху:
— Покажешь, малыш? — нетерпеливо требую, задирая ее платье до самой груди.
Хочет прикрыться:
— Н-но мне нечего…
Ловлю ее руки, и закидываю себе на шею:
— Открой ротик, малыш, — прошу, но не дожидаясь втискиваю свои пальцы между пухлых губок. — Сначала хочу посмотреть, что ты делала с Ваней перед свадьбой. Ну же, пошире, — надавливаю на зубки. — Я ведь побольше Ивана. Тебе придется постараться…
Девочка как можно шире открывает рот. Прикрывает глаза.
Высвобождаю член. Наползаю на нее.
— Высунь язычок.
Слушается.
Провожу головкой по влажной плоти. Блядь, как же хорошо…
Алена удивленно распахивает глаза:
— Ого, — выдыхает испуганно. Пытается отползти из-под меня.
Напрягаю бедра, не позволяя ей выбраться:
— Что, зайка, таких ты еще не видела? — вожу членом по ее губам.
Все тело пульсирует. Меня так возбуждает ее невинная игра, что кажется я уже готов кончить.
— Давай попробуем поглубже, — хриплю я.
Запутываюсь пальцами в копну ее растрепавшихся волос. Притягиваю головку к себе, слегка насаживая на свой ствол. Охуенно…
И как же она натурально дрожит. Что мне просто инстинктивно хочется позаботиться о своей самке:
— Потрогай себя, — приказываю хрипло.
Но она глядит на меня так растерянно. Что я начинаю чувствовать себя каким-то грязным животным.
— Ладно, — изо всех сил пытаюсь сдерживать яростное желание, рвущееся из всех щелей, — я сам о тебе позабочусь.
Высовываю член из пухлого ротика. Меня ведет. Понимаю, что совершенно не контролирую то, что сейчас происходит.
— Тебе нравится шестьдесят девять? — хриплю я.
Алена шумно дышит. Ничего не говорит. Пожимает плечиками.
— Я так понял эти скоты тебя совсем без сладкого оставили. Ну ничего, малыш, — коротко целую ее в губы, — я тебя всему научу. Тебе ведь понравилось сегодня кончать?
Краснеет. Как-то нервно кусает губки, но кивает.
— Хочешь еще? — поглаживаю ладонью ее мягкие трусики.
Алена дрожит, но снова кивает.
— Вот умница, — целую ее ротик.
Стягиваю с себя всю лишнюю одежду и возвращаюсь к Алене. Сдираю с нее платьице.
Разворачиваюсь головой к ее нежным складочкам. Нависаю сверху и отодвигаю ее трусики.