Ты - мое счастье

Мама, наверное, уже волнуется, — грустно подумала Авриль, подходя к краю дороги, где мимо проносились автомобили. Она не знала, зачем пошла домой пешком, да еще и поздним вечером, когда, даже в благополучных районах Лондона, становилось небезопасно. А уж в Мертоне и подавно. Браейн был прав, здесь проживало множество выходцев из разных стран, но папа всегда относился ко всем с одинаковым уважением. И детей учил тому же. Ни она, ни Лион, никогда бы не стали отзываться о незнакомых людях настолько презрительно и пренебрежительно, как «чистокровные» Брайен и Сюзанна. Так ст о ит ли равняться в поведении на них⁈

Авриль настолько задумалась над всей ситуацией, что не сразу услышала звук тормозов и хлопки дверей автомобиля. И лишь оказавшись в теплых маминых объятиях, почувствовала, что больше не одинока.

— Боже мой, Эви, девочка моя! Как же ты нас напугала⁈ — услышала она голос матери, а затем крепко обняла ее в ответ. Слезы, давно высохшие, прорвались снова, смывая обиду и злость на весь мир.

— За что? Мама, за что⁈ — всхлипывала она, цепляясь за влажную ткань плаща матери.

— Ну-ну, не плачь, девочка моя, — успокаивала дочь Эйприл Клинз, в замужестве Блан, — все, когда-нибудь, проходят через предательство и теряют любимых. Но нужно жить дальше, не оглядываясь на прошлое. В твоей жизни обязательно появится тот, кто заставит верить тебя в любовь. Тот, кто подарит ее сам.

— Не хочу жить, — всхлипнула Авриль в ответ.

— Глупости, — возмущенно произнесла Эйприл, — из-за двух подлецов, ты хочешь потерять шанс на счастье. А оно обязательно найдет тебя, доченька. Брайен и Сюзанна не умеют любить, потому, что они законченные эгоисты. Любовь — это когда берут человека не в постель, а в свою жизнь. А они… они просто берут и ничего не дают в замен. Не ст о ит грустить о них. И… у тебя есть мы — я, папа, Лион, Бетти и Алисия, — мы все любим тебя и беспокоимся о тебе.

— Я их обидела, — прошептала Авриль, вытирая слезы.

— Они беспокоились за тебя, когда ты сбежала. Нашли нас с папой, — девушка оторвала взгляд от плеча мамы и посмотрела на отца, который стоял рядом и держал над ними раскрытый зонт. Он тепло улыбнулся дочери, но ничего не сказал. Папа… Он всегда понимал, когда у его «девочек» свои секретики, и не вмешивался. Девушка вернула ему улыбку. — Они понимают твое состояние, твои чувства и нисколько не обижены. Они ждут нашего возвращения у нас дома. Знаешь, они подали замечательную идею. Бетти и Элис приглашают тебя на новогодний уикенд в Альпы. И времени для сборов еще достаточно, ты успеешь купить себе все необходимое. Как тебе идея? — с улыбкой спросила мама, а потом, заметив босые ноги дочери, быстро утянула ее в сторону автомобиля.

— Мам, а где мы возьмем деньги? — удивленно спросила девушка, а потом догадка пронзила ее мозг, — нет, мама нет! Я не возьму ни фунта из тех денег, что ты откладываешь на открытие своей студии. Нет, я не могу…

— Можешь! И возьмешь, — жестко произнесла мать, встряхнув дочь за плечо и разворачивая ее к себе, — тебе еще предстоит окончить этот семестр, не смотря на давление со стороны ректора и Сюзанны Хосворт. Поэтому, тебе будет просто необходим отдых. Ты вернешься домой прежней. И, в конце концов, ты заслужила эту поездку тем, что выиграла в конкурсе, — мягко улыбнулась Эйприл. — И хорошо училась…

Авриль порывисто обняла мать.

— Спасибо, мама, спасибо. Я заработаю для тебя эти деньги, и мы, наконец, осуществим твою мечту, ты сможешь открыть свою собственную студию танцев, чтобы обучать там детишек. Твоя мечта обучать девочек балету сбудется!

— Моя мечта — счастье моих детей, — прошептала Эйприл Блан, — а остальное задумки, которые рано или поздно осуществятся.

Автомобиль мчал их по ночному городу к дому, где их все ждали.

Эйприл оказалась права, следующие недели учебы казались Авриль мучительно длинными. Несколько вызовов к ректору, постоянные намеки, что ей необходимо отказаться от учебы на континенте в пользу «умнички Сюзанны». Насмешки со стороны других студентов, когда все узнали, что она оказалась предметом спора, а уж Сюзанна «постаралась» и в красках рассказала всем, что она, Авриль, примчалась в квартиру Брайена Виллморта и испортила им вечер.

Авриль держалась, как могла, и с облегчением выдохнула лишь в тот момент, когда самолет из Хитроу уносил трех девушек в Адельбоден, горнолыжный курорт в Бернских Альпах.

[1] Кингстон-апон-Темс(Кингстон-на-Темзе) — один из 32-х районов(т. н. Боро) Лондона.

[2] На самом деле, правильнее сказать — «чужими руками жар загребать», — но Авриль же не знает русского))) (прим. автора)

[3] Мертон( Боро Мертон) — один из 32 лондонских боро, находится на юго-западе, во внешнем Лондоне.

Глава 2

— Хм-м…

— Согласна…

— Девочки, вы о чем? — недоуменно покосилась на подруг Авриль, когда они втроем остановились на пороге гостевых апартаментов.

— На мой взгляд, этот отель явно не дотягивает до уровня четырех звезд, как указано в рекламном проспекте, — капризно заявила Алисия Корк, откидывая привычным жестом вьющуюся прядь волос со лба. — Что скажешь, Эви?

Авриль пожала плечами, снова уткнувшись в разноцветный буклет «Апартамент-отеля», который держала в руках. И чем не довольны подруги, — мысленно пожала она плечами, — номер вполне соответствовал своему описанию в буклете. Девушка промолчала, а идущая впереди служащая, дородная дама лет пятидесяти, неопределенно хмыкнула.

— Мне нравится, — тихонько подала голос Авриль, когда они остановились в небольшой гостиной в темно-синей гамме. Девушка огляделась, отмечая, что здесь явно не хватало света в отделке, сморщила немного носик, досадуя, что дизайнеры явно не старались придать номеру уюта. Из гостиной вели три двери в спальни, а огромное панорамное окно открывало шикарный вид на окрестности. Заснеженные шапки Альп казались такими близкими и манящими, что хотелось потянуться к ним рукой.

— Неплохо, — оставила свой комментарий Элизабет, проходя к широкому дивану, чтобы присесть.

Почувствовав, что осталась в меньшинстве, Алисия притворно надула губки, а потом широко улыбнулась.

— Ладно, остаемся…

Служащая, которая до этого произнесла лишь несколько фраз на английском, притом с сильным акцентом, что-то тихо пробормотала по-французски с явным неудовольствием. Авриль на секунду оторвала взгляд от вида гор, повернулась к ней лицом, а затем также бегло о чем-то спросила. Дама окинула девушку сначала недоверчивым, а затем откровенно любопытным, взглядом и быстро ответила. Авриль внимательно слушала, иногда кивая и задавая уточняющие вопросы, а затем перевела взгляд на ошарашенные лица подруг, которые слушали их с явным интересом на мордашках. Лишь присутствие постороннего человека удержало Авриль от остроты, когда они увидела их недоумение. Вот честно, захотелось даже показать им язык.

— Эви, — с придыханием прошептала Элис, — а… о чем вы сейчас говорили?

— Мадам Жубэр, — она кивнула на служащую в темно-сером платье и накинутой на плечи вязаной шали, — сейчас сообщила, что свободных номеров в близлежащих отелях нам не найти. Все связано с проходящим в ближайшее время этапом Кубка Мира по слалому. Даже в этом отеле номера все забронированы на три месяца вперед.

— Да-а, вот как, — протянула Элис, притворно вздыхая. Мадам Жубэр снова с неудовольствием покосилась на рыжеволосую артистку, но на Элис это не произвело никакого впечатления. Она молча встала, пошарила в сумочке и протянула служащей несколько банкнот. Та лишь в ответ покачала головой и направилась к двери. Элис, не ожидавшая такого поворота, впервые за всю жизнь растерялась.

— Эви, что я опять не так сделала? — повернулась она к подруге, которая рассматривала рекламный проспект гостиницы, взятый на ресепшене.

— А? — вздрогнула та в ответ, подняла на нее взгляд и посмотрела на мадам Жубэр. Женщина произнесла несколько фраз на французском. — А, нет, Элис, все так. Просто в этой гостинице чаевые включаются в общий счет, и нет необходимости каждый раз их давать. Хотя, если желаешь, то да, но мадам отказывается. Merci madame[1], — поблагодарила ее Авриль.