Ты - мое счастье

Мужчина понял ее без слов. Не выпуская дочь из объятий, присел рядом с ними, чтобы лицо сына и его оказались на одном уровне, а потом с самым серьезным видом сказал:

— Я попросил вашу маму принять меня в вашу семью. Я хочу, чтобы мы стали одной семьей — ты, Амелия, мама и я. Я очень хочу быть вместе с вами. До этого ты был мужчиной в вашей семье, поэтому сейчас можешь решить — оставаться мне с вами или уйти, — от его слов у Авриль перехватило дыхание, и она беспомощно посмотрела сначала на Дэниала, а потом на замершую на диване Каролину. Девушка тоже опешила от слов брата, но вмешиваться не торопилась, понимая, что сейчас решается очень важный вопрос этой будущей, как она надеялась, семьи. — Я люблю вашу маму, она и вы мне очень дороги, и хочу прожить с вами много-много лет. Обещаю любить и баловать не только ее, вас тоже. Так что, примешь?

Даниэль отлепился от бока матери, протянул ручки и крепко обнял отца за шею.

— Да, — прошептал мальчик ему на ухо, — обещай, что больше не уйдешь.

— Клянусь, — так же тихо ответил ему Дэниал, глядя в синие глаза Авриль, — всегда вместе.

Авриль потянулась губами к его губам, и выдохнула тихо:

— Всегда… люблю тебя…

— Я люблю тебя, — эхом прошептал он в ответ.

Эпилог

Десять лет спустя.

— Мадам Саммерсет, пожилая пара из триста четвертого жалуются на своих соседей, которые не дают им спать, — с порога произнесла Атэнаис Жубэр, едва Авриль произнесла «войдите».

Седая дама в годах, много лет исполняющая свои обязанности администратора и помощницы хозяйки отеля «Baiser d’été»[1], прошествовала к широкому письменному столу, за которым Авриль работала над проектом новой гостиницы. Поль Герен всего несколько дней назад прислал ей необходимую документацию, и молодая женщина теперь ломала голову, делая наброски будущего интерьера. Она подняла взгляд синих глаз на помощницу, которая работала в этом отеле со дня его открытия.

— Триста четвертый? — задумчиво спросила она, — чета Мюррей, если не ошибаюсь? — Атэнаис согласно кивнула в ответ.

— Да, их соседи молодая пара, которая отмечает медовый месяц в горах. Я бы с радостью переселила их в другой номер, но, к сожалению, свободных мест нет. Номера были забронированы за несколько месяцев, ведь скоро соревнования, а следом Этап Кубка Европы.

— Да, незадача, — Авриль потерла указательным пальцем переносицу и на секунду закрыла глаза. Все-таки совмещать несколько дел сразу ей становилось все труднее, еще и дети требовали сейчас все больше внимания — переходный возраст, ничего не поделать. У них сейчас любая, самая маленькая проблема, приобретает катастрофический масштаб. — Вот, что… Атэнаис, наше шале свободно?

— Да, мадам, — Атэнаис слегка удивилась, но вида не подала, ожидая, что хозяйка скажет дальше.

Сгоревший много лет назад домик в горах, где Дэниал и Авриль прятались от метели и впервые стали близки, Дэниал сначала хотел просто продать, но потом решил, что это место должно хранить память о той их встрече. Всего за полгода, еще до своего отъезда, он в одиночку построил там небольшой домик, сделав его близнецом сгоревшего. Иногда он возвращался в него, чтобы снова очутиться в своих воспоминаниях, где они были счастливы. Так он сказал Авриль, когда в день их свадьбы привез девушку сюда. Они просто молча стояли и смотрели, вспоминая и улыбаясь. Потом это место стало излюбленным местом для их семьи, для летних пикников и отдыха, или, вот как сейчас, для отдыха туристов. Они проводили здесь много времени, но жили они теперь не в самой гостинице, как было раньше, а в том доме, где Авриль однажды проснулась рано утром. Его Дэниал купил специально для них, надеясь, что Авриль согласится стать его женой. Все эти годы она доводила его до совершенства, до того сказочного места, где всем будет уютно, и она справилась. Дом всегда был наполнен смехом, теплом и любовью.

— Предложите чете Мюррей отдохнуть там, — с улыбкой проговорила Авриль, — они наши постоянные гости уже несколько лет. Уверена, что им понравится уединение и тишина того места. Предложите им.

Атэнаис просияла ответной улыбкой. Не зря, ее муж доверил управление гостиницей, Авриль Саммерсет отлично справляется со своими обязанностями.

— Хорошо, мадам, — ответила Атэнаис, направляясь к выходу, — отправлю-ка я с ними нашу горничную Валентину. Они люди пожилые, им точно понадобится помощь.

— Отличная идея, Атэнаис, — кивнула в ответ женщина, снова склоняясь над чертежами и эскизами. — Атэнаис, в следующий раз лишу вас премии. Сколько можно звать меня «мадам»? Мы же договаривались…

От ответа Атэнаис спасла без стука распахнутая дверь, и, если бы женщина не посторонилась, то непременно была бы снесена ворвавшимся ураганом по имени Амелия. Она остановилась на пороге, застыв под строгим взглядом матери, а потом от толчка пролетела пару метров, едва не упав. Следом в кабинет ворвался Даниэль, остановился, поздоровался с Атэнаис, а затем встал рядом с сестрой, которая сейчас возмущенно сопела, гневно сверкая серо-синими глазами.

Даниэль был заметно выше сестры, которая уже сейчас едва доходила брату до плеча. Будет высоким, как и папа, — невольно подумала Атэнаис, — и таким же красавчиком…. Ох, и сложно придется им всем — от невест, желающих заполучить наследника Саммерсетов, отбоя не будет.

Амелия, худенькая, с острыми плечиками и водопадом волос до талии, больше была похожа на мать, только полные, четко очерченные губки, верхняя притом чуть выдавалась вперед, были от Дэниала. Пройдет совсем немного времени, и папе с сыном придется лопатой гонять женихов от нее. Хотя, сдается, причина их появления в кабинете как раз в этом…

— Ну? И что же вас заставило ворваться в мой кабинет и забыть об элементарных правилах воспитания? — строго спросила Авриль, переводя взгляд с одного ребенка на другого. Оба с возмущением смотрели друг на друга, но, неожиданно, Даниэль инстинктивно сделал шаг вперед, закрывая сестру. Так он делал практически всегда, даже, когда Амелия была неправа или зачинщицей проказы была она.

Но в этот раз прятаться привычно за спиной брата она не стала и подошла к столу матери.

— Мама, скажи Даниэлю, чтобы он не вмешивался в мою жизнь! — Ого, ничего себе заявление, — брови Авриль и Атэнаис синхронно взлетели и остановились где-то у корней волос. — Он всюду ходит за мной и мешает моему общению с противоположным полом…

— Кхе, ты где таких слов нахваталась, Лия? — Авриль поперхнулась воздухом, но с трудом совладала с эмоциями, стараясь не рассмеяться, чтобы не обидеть случайно дочь.

— Да, мама, скажи Амелии, что в ее возрасте еще рано думать о дружбе с мальчиками, — с серьезным видом произнес Даниэль, — то, что у тебя там округлилось что-то, еще ничего не значит, — ядовито пропел парнишка, а Амелия покраснела, как вареный омар.

— Даниэль! Я тебе рот с мылом промою, — пригрозила Авриль, с трудом душа в себе смех. М-да, как там говорит в таких случаях Алина Нивэ — «маленькие детки-маленькие бедки»? А большие тогда какие?

— А с тобой я так и останусь старой девой, — чуть не плача бросила в ответ Амелия.

— С такими-то данными? — усмехнулась Атэнаис, глядя на юную мисс Саммерсет, — запомни, Амелия Саммерсет, твои родители очень «старались», и детки у них получились что надо! — пришел черед Авриль краснеть от смущения, хотя за столько лет брака с Дэниалом ей стало казаться, что она разучилась это делать. Особенно после того, как наутро после свадьбы молодой муж проснулся привязанным к кровати, а молодая жена качественно «мстила» ему за покусанную пятую точку. Даже сейчас воспоминание вызвало жар, и не только в лице.

— Пойду я, мада… Авриль, — исправилась тут же Атэнаис под гневным взглядом Авриль, — не буду мешать. И зайду, для начала, к Мюрреям. Хорошего дня, дети.

Близнецы хором пожелали удачного дня в ответ, и синхронно повернулись к матери. Атэнаис тихо прикрыла за собой дверь, оставляя их наедине. Она не ошиблась, когда почти пятнадцать лет назад поняла, что лучшей жены для Дэниала не сыскать. Он был упрям, не хотел замечать своего счастья под носом, и упустил ее. Хорошо, что у него хватило ума вовремя понять это и вернуть и Авриль и детей. За эти годы, что прошли со дня их свадьбы, Авриль не только успешно справлялась с детьми и управлением гостиницей, но и не бросила свою работу в строительной компании. Пьер Дюпом нехотя отпускал свою лучшую работницу, и за это ей пришлось взяться за несколько проектов. Заказчики настаивали на ее кандидатуре. Дэниал только скрипел от злости зубами, сверкая взглядами на Герена и бурча, что они отнимают у него жену. Эви только нежно целовала недовольного мужа, что он через несколько минут забывал о причинах своего недовольства. Золото, а не жена!