Ты - мое счастье

— Ты можешь оставить их с Жюли и Даниэлой, — предложил Поль, — она не откажет. Я не могу уехать, потому что у меня еще один проект, а теперь и второй добавился, — Авриль опустила голову, понимая, что он прав. Она сейчас добавила ему еще работы, да и кто-то же должен будет координировать всю работу на месте, пока ей предстояло отсутствовать. Раньше она негласно исполняла роль помощницы Герена, иногда беря на себя часть работы. — Авриль, это всего лишь несколько дней, максимум неделя.

— Но это мои дети, Поль, — ее голос прозвучал глухо, она особо не надеялась, что ей разрешат взять их с собой, но тихо добавила, — они за все время никогда не расставались со мной больше, чем на три часа. Я не могу… Простите, мсье Дюпом, но уехать так далеко я не смогу.

Пьер хмурился, словно решая для себя какую-то задачу, пытливо поглядывал на Герена.

— Что ж, мадам Клинз, я созвонюсь с заказчицей, объясню ей вашу ситуацию, мы попробуем найти приемлемое для всех решение, — твердо произнес Дюпом.

— Заказчицей? — обратила внимание на маленькую деталь Авриль, — это женщина? — В ее голосе невольно прозвучало облегчение. Чего она вдруг запаниковала? Почему решила, что там ее непременно будет ждать тот, кого она старательно пытается забыть все это время. Верно говорят, паника не лучший советчик. Девушке стало стыдно за свою истерику. — Вы не назвали мне имя заказчика, поэтому я и удивилась.

— Минутку, — мужчина склонился над бумагами, что лежали перед ним на столе. Авриль посмотрела на своего начальника, непроизвольно отмечая, что блондин странно напряжен и то и дело посматривает на Дюпома. Девушка невольно затаила дыхание, ожидая, что он скажет, — Каролина Джонсон Ш. Наверное, до этого я разговаривал с ее секретарем. Странная фамилия, — пробормотал себе под нос Пьер, а Авриль заметно расслабилась, хотя все-таки что-то смущало ее в этом предложении. — Думаю, мадам Джонсон согласится обсудить со мной ваши затруднения с детьми, надеюсь, поймет, как женщина женщину. Я вызову вас позже, Авриль, — сказал директор, намекая, что разговор окончен.

Девушка поднялась из-за стола, вопросительно посмотрела на Поля, желая обсудить с ним данное предложение. Мужчина понял ее без слов, кивнул, давая понять, что позже они все обсудят. Авриль немного склонила голову в знак согласия и покинула кабинет. По коридору она практически плелась, настолько выбил ее из колеи этот разговор. До конца дня, механически выполняя свою работу, она только и думала над этим странным предложением, но так и не смогла прийти к какому-либо решению. Что ж, стоит дождаться результатов разговора с заказчиком.

— Ну, не знаю, что ты сомневаешься, Эви? Тебе все карты в руки, а ты отказываешься, — проворчала Жюли, когда вечером Авриль с малышами приехала ее навестить.

Герен задержался в офисе, но сообщил, что к ужину он будет, поэтому молодая женщина, оставив детей играть с Даниэлой, отправилась помогать подруге на кухне. За привычными хлопотами она незаметно рассказала ей все события дня, решив, что совет подруги в подобной ситуации будет кстати. За прошедшие годы женщины очень сдружились, и Жюли постепенно пусть не заменила собой Элизабет и Алисию, но стала верной подругой. Элис и Бет иногда приезжали к ней в гости, но встречи их были редки, все же каждая из них имела семью, и виделись они от силы раз или два в год.

Через полгода после рождения малышей, когда она поняла, что никто их не отнимет и Дэниал Саммерсет навсегда исчез из ее жизни, Авриль приехала впервые домой. Ее встретила похорошевшая мама и счастливый отец. Они долго не могли оторваться от внуков, пока домой не заявился повзрослевший и возмужавший Лион, который басовито «гаркнул» на родителей и решительно отодвинул их от переносной люльки, где спали малыши. Авриль с улыбкой смотрела, как он, почти не дыша, смотрел на маленьких племянников, а потом махнул в сторону кухни, показывая жестом, что справится и «если что» позовет их. Тут начался второй поток приветствий и объятий, а Авриль радостно вздыхала, понимая, что соскучилась за этот год с небольшим по дому и родителям. В тот вечер они проговорили до хрипоты и разошлись спать далеко за полночь, когда Эви покормила детей и снова уложила спать.

Утром приехали подруги. Элизабет практически не изменилась, только укоротила свои смоляные волосы до классического каре, а Алисия, напротив, отрастила свои огненные кудри до талии, со смехом объяснив, что муж «больно любит» гладить непослушные завитки. Эви рассказала им, как жила этот год, поговорили они о работе. Упоминание, что Жюли стала ей лучшей подругой, порадовало девушек.

— Я рада, что есть кто-то, кто присмотрит за тобой, — нисколько не огорченно произнесла Алисия, ведь Авриль боялась, что именно Алисия «приревнует» к новой знакомой.

— А ты не удивлена, — спокойно проговорила Авриль, заметив молчание Элизабет.

— Нет, в отличие от этой домоседки, — она указала пальчиком на Элис, от чего та надула губки, — я слежу за миром моды, — многозначительно произнесла она, пристально глядя на Авриль.

— И? — не утерпела Алисия, недоуменно смотря на подруг и явно не понимая, о чем они говорят, — Конечно, ты следишь за модой, раз работаешь в редакции своего отца…

— Ну, знаешь, только ленивый не видел фотографию Авриль, правда почему-то там она была Клинз, — приподняла вопросительно бровь Элизабет, — когда Жюли Герен представляла свою коллекцию «Нежный Апрель». Она создала ее для тебя?

— Да, — просто ответила она, а потом улыбнулась, — я стала ее Вдохновением. «Нежный Апрель» очень понравился всем модным критикам….

Наконец, девушка могла спокойно воспринимать эту фразу. Время постепенно залечило рану в сердце, да и дети не давали ей утопить себя в слезах. Ей было сложно первое время, и именно Жюли стала ей опорой, когда растерянная и счастливая мамочка получила от врачей два посапывающих свертка.

В тот день, когда Авриль узнала, что Жюли, то есть Джилли, и есть та самая девушка, что самоотверженно ухаживала за Дэниалом и приехала с ним в Швейцарию на лечение, именно она отвезла девушку в роддом и оставалась там, пока врач не сообщил, что родились близнецы.

— Ну, папочка, вы — молодец, двоих одним махом «заделать», — грубовато посмеялся пожилой врач, отчего Поль Герен впервые за всю жизнь покраснел, как невинная дева в эпоху Ренессанса. Жюли потом долго давилась от смеха, когда они ехали домой. Эви тоже смеялась, пока Жюли в лицах рассказывала ей эту историю.

— Мальчик, — воскликнула пухлая медсестра, пошлепывая ребенка по ягодицам. В ответ раздался возмущенный писк младенца, а на глаза Авриль выступили слезы. Мальчик, ее Даниэль. Его сын, его…

— Да еще и с отметочкой он у вас, — услышала она удивленный возглас все той же медсестры, пока ее осматривал доктор. Он почему-то качал головой, ощупывая ее живот. — Сердечко на ручке…

Авриль была поражена, на мгновение, забыв о боли. Отметочка… сердечко… как у Дэниала. Да, теперь она, если и захочет его забыть — ничего не получится. Как же так?

Медсестра поднесла мамочке запеленатого малыша, чтобы показать, а Авриль не смогла удержаться и расплакалась. Сморщенное смуглое личико и невероятные глаза, цвет которых уже напоминал хмурое летнее небо. Серо-голубые, как у ее любимого мужчины.

— Дэнни, мой Дэнни… — прошептала она, дрожащими пальцами коснувшись нежной кожи на щечке ребенка.

Новая боль отвлекла ее от ребенка одновременно с возгласом врача:

— Ну-ка, мамочка, поднатужьтесь еще раз, тут еще кое-кто хочет увидеть мир.

— Еще? — Авриль вскрикнула, когда схватка повторилась, и вцепилась в ручку кресла. — Как еще? Кто?

— Тужься, головка почти показалась, — одернул ее врач, а через некоторое время воскликнул, — Да вы счастливица! Двоих сразу!Девочка, — ответил он на вопрос растерянной девушки, передавая младенца в заботливые руки медсестры. — Молодец, хорошо поработала. Сейчас закончим, и будешь отдыхать. Пойду пока, папашу обрадую…

— Кого? — пискнула Авриль, но оставшаяся медсестра не дала ей договорить, проводя заключительные процедуры.