Страница 29 из 45
— Но… Алехандро, ты же знаешь, что я… что до тебя… — Каролина вмиг покраснела, не зная, что еще ему сказать, но ему и не нужны были слова.
— Знаю, любимая, но не обещаю, что не стану ревновать, — горячим шепотом признался он ей, — еще как буду! Пожалуйста, будь только моей!
— Я и так твоя, Алехандро, — нежно улыбнулась девушка, щекой прижимаясь к его груди, — я… люблю тебя. И я только твоя…
— А… моя? — сонно вставил Эрни, прижимаясь к девушке с другой стороны.
— И твоя, — рассмеялась она, потрепав его темные кудри. — Куда я от вас денусь, тираны? Вот же… повезло, так повезло, нарваться на двух собственников. Надеюсь, делить меня не станете? — ее щеки окрасил легкий румянец, придавший девушке еще больше очарования.
— Мы… постараемся, да, Эрни? — оставляя легкий поцелуй на чувственных губах, проговорил Алехандро. — Ты только наша, cara…
— Вот уж не знала, что стану чьей-то карой, — притворно вздохнула Каролина, отвечая на его поцелуй.
За те несколько дней, что оставались до официального объявления об их свадьбе, Каролина вымоталась настолько, что даже уже не испугалась, когда Алехандро вечером объявил, что в особняке его семьи, их ждут на ужин. Девушка малодушно порадовалась, что мать Алехандро ни разу не приехала к нему на квартиру, чтобы познакомиться с невесткой. Возможно, среди толпы родственников, которые соберутся на ужин, той будет не до нее, а уж внимание остальных она переживет. К тому же, предстоял еще свадебное торжество, где будет присутствовать еще больше народа, но не станет же свекровь устраивать из него ярмарку тщеславия?..
Но, глядя на строгое лицо и неприступный вид сеньоры Алмейра, наблюдавшей за ними с последней ступени лестницы, Каролина с досадой понимала — ей тут не рады. Леонорра Алмейра взирала на невестку, как энтомолог на букашку, готовый пришпилить ту иглой, а затем с маниакальным наслаждением ее препарировать. Высокая, стройная, несмотря на свои годы, статная женщина в темном платье с глухим воротником. Она, скорее, напоминала строгую, чопорную учительницу какого-нибудь пансиона для благородных девиц, чем любящую мать и бабушку, о которой тепло рассказывал Алехандро. Но стоило взгляду темных глаз остановиться на сыне, как ее лицо преобразила теплая улыбка, и сеньора шагнула, оказавшись в объятиях Алехандро, оттеснив его от Каролины. Следом она обняла внука, и все это сопровождалось обильным потоком слов на родном им языке, что Каро тут же почувствовала, что ее заготовленная речь не идет ни в какое сравнение с тем диалектом, на котором они разговаривали. Девушка растерянно опустила взгляд, понимая, что ее намеренно проигнорировали.
— Мама, позволь тебе представить мою супругу — Каролина Алмейра, — на плечо девушки опустилась тяжелая теплая ладонь, привлекая ее к надежному боку мужа, и Каролина тут же вскинула голову, даря любимому признательный взгляд и теплую улыбку.
Алехандро смотрел на нее с нежностью, но при этом его взгляд ободрял, дарил уверенность в себе, которой ей так порой не доставало. Она расправила плечи и повернула голову, встречая полный ненависти взгляд черных глаз. Внутри все дрогнуло, но показывать собственную слабость она не собиралась. Как Каролина успела заметить, тут ее не ждет теплый прием и любящие «родственники», а потому придется отстаивать свое право на счастье самой.
— Добрый день, сеньора Алмейра, — старательно выговаривая слова на испанском, произнесла Каролина, приправив это спокойной улыбкой, — очень рада познакомиться с вами…
— Алехандро, ты, верно, шутишь⁈ — даже не ответив ей, холодно произнесла сеньора Алмейра, хотя в правильности собственного перевода, Каро сомневалась. — Это… не может быть твоей супругой! Кто она? Немедленно выстави ее за порог!
— Достаточно! — громыхнул голос Алехандро, при этом Каролина увидела, что он едва себя сдерживает. Его ноздри трепетали, выдавая гнев, и девушка осторожно накрыла его руку ладонью, тихонько шепнув, чтобы он сдерживал себя. Ну, ей-то не привыкать, что на нее смотрят с презрением и брезгливостью — столько перевидала за время работы в ресторанах, да и в его компании девушку не слишком жаловали коллеги. Но это не означало, что даже матери Алехандро сойдет с рук прилюдное унижение. — С этого часа, с этой минуты все присутствующие в этом доме будут разговаривать только по-английски в присутствии моей жены. Ты, мама, передашь мое требование прислуге.
— Но, Алехандро, — сеньора упорно не смотрела в ее сторону, а лишь театрально заламывала руки, изображая отчаяние, — но как же… Лорена? Ты не можешь поступить так с моей девочкой? Она же уехала в Париж за свадебным платьем, мы готовились к свадьбе и…
— Как готовились, так и будете готовиться, — ледяным тоном заявил Алехандро, утягивая Каролину следом за собой куда-то вверх по лестнице. Хорошо при этой некрасивой сцене не присутствовал Эрни. Мальчика отправили раньше вместе с еще одной дамой, одетой в серое платье с белым воротничком, по виду экономкой или управляющей этими хоромами. Каролина даже не успела ее рассмотреть толком, не то что запомнить имя и лицо, как та скрылась в глубине дома. Похоже, дисциплина тут лучше, чем в армии, — подумала девушка, следуя за мужем. Затем он резко обернулся и шагнул к матери. — Мама, прошу, запомни. Моя жена — Каролина, церемонию мы повторим уже через несколько дней. Мне нет дела до того, что там себе вообразила о нас Лорена. Немного позже мы с Линой подадим документы на усыновление Эрни…
— О-о, — протянула сеньора, и тут же ее лицо смягчилось, но Каро все равно достался ледяной взгляд. — Так это временно, ну, что же… я поговорю с Лои, пусть не отчаивается. Несколько месяцев…
— Мама! Услышь меня, пожалуйста, — несмотря на то, что Леонорра Алмейра полностью игнорировала требование сына и говорила на родном языке, Алехандро упорно отвечал ей на английском. Каро даже улыбнулась, подумав, что если препирательства со свекровью продолжатся, он в отместку заговорит с ней по-русски. Заметив ее улыбку, сеньора неодобрительно поджала губы. — Если ты и дальше захочешь видеть не только меня, но и внука, а в будущем и других внуков, наших с Каролиной детей, тебе стоит принять сразу к сведению, что другой жены у меня не будет. Каролина Алмейра здесь не на правах гостьи, она будущая хозяйка всего этого, — Алехандро обвел рукой пространство коридора, махнул в другую сторону. — Если нет… мы просто съедем в другой дом, благо их у семьи достаточно. Можем даже вернуться в Россию. Я свободно говорю на родном языке супруги, ей там будет комфортнее, чем в чужой стране. А для меня теперь интересы моей, — это слово Алехандро старательно подчеркнул, — семьи важнее.
Сеньора молчала долго, Каролина даже немного пожалела женщину, которой сын указал ее место, да еще в настолько грубой форме. Она даже хотела сделать шаг, чтобы обнять поникшие плечи свекрови, сказать, что Алехандро никогда не выполнит своих угроз, а она… она постарается… Да только взгляд, подаренный из-под ресниц вовремя остановил ее порыв. Нет, эту скальную породу не обтешет даже ветер и непогода, а именно так Каролина представила себе в мыслях Леонорру Алмейра. Да уж, вряд ли они когда-нибудь найдут общий язык, но надеялась, что практически приказ ее сына остановит сеньору от необдуманных действий и угроз в адрес Каролины.
— Я услышала тебя, сын, — уже на чистом английском проговорила она, а затем уже повернулась к Каролине. — Я рада приветствовать тебя в нашем доме, — сказано так, словно ей сделали огромное одолжение. Что ж, она и не надеялась. — Я рада обретению дочери в твоем лице, Лина. Можешь называть меня сеньора Леонорра, — «М-да, это будет непросто», — подумала Каро, но вида не подала, продолжая улыбаться спокойно и даже вполне искренне. Но сделала себе зарубку быстрее освоиться в этом доме, в этой стране, чтобы не чувствовать себя унизительно, а еще глухонемой. — Надеюсь, ты тоже пойдешь нам всем навстречу и, как можно, скорее освоишь испанский язык. Все же, испанцы на нем практически не говорят, как верно и у вас в… на родине. Это элементарная дань уважения.