Лилия

– Да уж, натворили вы… – Хаджарату сложно вот так сходу поверить в историю из ряда киношных сюжетов, хотя и сомневаться нет поводов.

– Процедура оплодотворения проводилась в медцентре, – продолжил сын. – Там же, в присутствии юристов, мы оформили все необходимые документы, согласно которым я несу ответственность за разглашение тайны рождения ребёнка, а главное – не претендую на него. Но теперь обстоятельства изменились, и я хочу принимать участие в жизни дочери, хочу, чтобы однажды она назвала меня папой, хочу дать ей всё – любовь, внимание, заботу. Держаться в стороне больше не хочу и не буду.

– Знаешь, а я всегда замечал… – задумчиво произнёс отец. – Белла ведь похожа на тебя маленького в детстве. Впрочем, ничего удивительного и подозрительного в этом не видел, списывая на генетику. Ты же копия матери. А почему внучка не могла унаследовать внешность бабушки? – как и считал. Назвал её именем лишь поэтому. Конечно, я не против, давай всё сделаем по закону, сдашь ДНК-тест и подтвердишь своё отцовство…

– Но что? – Теймур отошёл от окна и, засунув руки в карманы брюк, хмуро посмотрел на родителя – какие-то непонятные намёки прозвучали в интонации его голоса. – Тебя что-то не устраивает?

– Просьба одна есть…

Глава 14

– Какая просьба? – Теймур изогнул бровь и, пристально глядя отцу в глаза, пытается угадать направление его мыслей. Вроде всё выяснили… Или нет? – Вот как так получается: ты ничего не сказал, а мне уже кажется, что твои слова совсем не понравятся.

– Внимательно послушай, сын, – со всей серьёзностью заявил Хаджарат, – я хорошо понимаю тебя… Хочешь доказать ваше родство с Беллой – докажи, хочешь быть настоящим отцом – будь, хочешь сам воспитывать и принимать решения в отношении своей дочери – действуй, мешать не стану. Единственное, о чём прошу тебя, это набраться терпения и не торопить события.

– В смысле? – Теймур ещё больше удивился. Присел в кресло напротив отца.

– Я считаю, что разглашать тайну рождения ни в коем случае нельзя, никто не должен знать. Сейчас не самый подходящий момент. Пока рано.

– Рано? А чего ждать? Когда Белла вырастет – от неё тоже предлагаешь скрыть правду? И даже не заикаться ей, кто я? – сын возмутился, такой поворот его не устраивает – и так долго отсутствовал в жизни малышки. Теперь жалеет об упущенном времени, испытывая ядовитое терзающее чувство вины – надо было сразу взять на себя всю ответственность и обязанности, тогда многих проблем удалось бы избежать.

– Имел в виду, чтобы документально всё осталось как есть, не нужно придавать огласке эту историю.

– Гм… С какой стати? – Теймур подался вперёд и, опёршись локтями на свои колени, буравит отца убийственным, прожигающим насквозь взглядом.

– Каким образом я объясню ситуацию родителям Нуцы? – Хаджарат не отвернулся. Ничуть не уступает сыну, характерами мужчины схожи – оба филигранно используют методы психологического давления.

– Просто рассказать, как дело было, ведь ничего, порочащего честь и достоинство их дочери, не произошло. Она мечтала стать матерью, только и всего. А ещё, насколько мне известно, они отказались от опеки над девочкой, когда представили, с чем придётся столкнуться – ребёнок с особенностями развития им был не нужен. Потрясающе наплевательское поведение – тебе не кажется? Так какого чёрта я должен думать об их репутации и комфорте? Эти люди, вообще, интересуются внучкой, часто ли навещают её или, может быть, звонят иногда?

– Согласен с тобой по всем пунктам, – спорить с очевидными фактами, как и опровергать, отец не осмелился – родственников с другой стороны, действительно, не особо-то и волнует судьба Беллы. – И, тем не менее… – продолжил он.

– Нет! Этому не бывать! – Теймур перебил его. – Через суд я установлю отцовство и добьюсь всех прав на малышку, ты же сам озвучил – пусть всё будет по закону, а это и подразумевается в первую очередь. В свидетельство о рождении будет вписано моё имя. В договоре, который мы заключали с Багратом и Нуцей, чётко сформулировано: «в случае смерти обоих супругов, я могу претендовать на ребёнка, если возникнет такое желание, а финансовое положение позволит обеспечить её будущее». Возможностей хоть отбавляй – вагон и маленькая тележка. Более того, искренне этого хочу! Она – моя, и я никогда не откажусь от неё!

– Не мне тебе рассказывать: у известности есть минусы, – Хаджарат покачал головой. – И если эта история выплывет наружу, то поползут нелицеприятные слухи. Нашу фамилию будут полоскать все, кому не лень, и говорить, что в образцово-показательной семье — жена старшего брата родила от младшего, не вникая в детали. Предлагаешь оправдываться перед всеми? Те же журналисты начнут одолевать звонками, выпрашивая дать интервью и прокомментировать ситуацию. Им же ничего не докажешь, не убедишь в том, как было на самом деле.

– Опасаешься осуждений… так вот в чём причины… – Теймур усмехнулся. – Это и отличает нас с тобой – меня не заботит чужое мнение. Вообще без разницы. Достаточно того, что я знаю правду, остальное – не имеет значения. А Белла слишком мала, чтобы что-то понимать, и я смогу уберечь свою дочь от любого негатива. Пройдёт время и всё наладится, а эта история забудется.

– Упрямый ты… – отец шумно вздохнул. Бесполезно уговаривать сына и, объективно, он находится в своём праве.

– Весь в тебя. Лично я готов держать удар, а прессе рот заткнуть можно в два счёта – за это не стоит переживать. Лучше займись той «Мэри Поппинс» – её надо наказать, пусть ответит по всей строгости закона за применение насилия к ребёнку.

– Ладно, поступай, как хочешь, – задумчиво произнёс Хаджарат, – а с няней я разберусь. Обещаю.

Теймур отчётливо расслышал нотки сомнений в его голосе:

– Неужели, это ещё не всё? Разве не ясно, я не остановлюсь, пойду до конца, – он разозлился. – По-моему, обрести родного папу спустя столько времени, когда…

Отец перебил сына:

– Не об этом я волнуюсь…

– Если ты переживаешь за девушку, то… – Теймур без труда догадался, о ком пойдёт речь. И сразу озвучил своё решение: – Я не против её кандидатуры на должность няни. Проследил из окна за тем, как она обращается с Беллой и, кажется, уже нашла к ней подход. Зона моих интересов – дочь. На данный момент меня всё устраивает, во всяком случае пока. Будет справляться и далее, тогда проблем не возникнет, а мы поладим.

– Именно о Лилии я и хотел поговорить.

– Так ведь сказал – пусть работает.

– Это конечно радует… – уклончиво ответил Хаджарат.

– Да в чём дело? – сыну не нравятся странности в поведении отца. – К чему клонишь? Можешь нормально объяснить?

– Даже не смей смотреть на неё, приставать с недвусмысленными намёками или того хуже – пытаться затащить в постель. Как мужчина мужчину прошу не лезть на мою территорию.

– О-о-о… – протяжно произнёс Теймур, удивлённо приподняв брови. – Серьёзно? – он едва не рассмеялся в полный голос, когда сообразил, в чём же причины, но сдержался, дабы не оскорбить. – Мощное, громкое заявление. И что это значит?

– То и значит. Не надо делать вид, будто не понимаешь.

– Она твоя любовница? Не слишком молодая для тебя?

– Между мной и Лилей ничего не было.

– Зато, вероятно, есть в планах? Девушка-то в курсе этих гениальных затей? Выходит, ты для этого привёз её с собой? Откуда она вообще взялась? Где и как вы познакомились?

– Мне нечего добавить, я всё сказал. Остальное – никого не касается.

– Успокойся, эта Лилия совсем не в моём вкусе. Но хочешь или нет, а я буду общаться с ней и проводить время, и начну прямо сейчас, – он встал с кресла, намереваясь уйти немедленно. Откровенно провоцирует своими действиями и фразами. Ситуация его забавляет: шестидесятилетний мужик запал на девчонку и собирается приударить за той – смех, да и только.

– Теймур! Мы не закончили! – возмутился Хаджарат.

– Ну что? – сын остановился и резко обернулся.

– Я предупредил, не вздумай вмешиваться в наши отношения, – отец угрожающе прошипел сквозь сомкнутые зубы.