Одинокий. Злой. Мой

Какой из него ученый, если сам умудрился пасть жертвой как чужих, так и собственных экспериментов?

Какой из него орк, если он потерял способность обращаться в боевую форму? Если аура после темного ритуала была разодрана в клочья до такой степени, что он сам всерьез полагал, что останется на всю оставшуюся жизнь простым человеком?

Конечно, по природе своей он был сильнее и выносливее любого человека — генетика-то никуда не делась, — но это не значило ровным счетом ничего. Платон перестал быть полноценным орком.

Только вот темный дар, который он принял незадолго до злополучного ритуала, оказался гораздо более живучим, он пустил корни так глубоко, что даже трещавшая по швам аура не была помехой колдовству. Да, теперь каждое применение силы грозило стать последним, убивало его физически, но зато он обрел такую мощь, какой не имел ни один из его братьев.

Он остановился перед закутком в темном переулке, перед мрачным спуском в подвальное помещение. Вывески еще не было, но, насколько он понял, «Серая моль», очередной притон, организованный Виктором Ковтуном для всякого рода нечисти, должен будет располагаться именно здесь.

Платон оглянулся. Серпа за ним не было. Что ж, тем лучше. Разговаривать с владельцем заведения и так будет непросто, а уж отмахиваясь от назойливой галлюцинации…

Вздохнув поглубже, мужчина толкнул дверь. Та легко поддалась, пропуская вперед.

Посетителей в «Моли» ожидаемо не было. Только раскиданные всюду материалы, строительная пленка, краска.

— Ты пришел! — услышал он восторженный голос беса.

Виктор Ковтун сидел на краешке установленной в углу сцены с шестом посередине, зарывшись в кипу каких-то бумаг. Увидев Платона, он тут же сгрудил все в сторону и радостно подскочил на ноги.

В прошлую их встречу Платон не особо обратил внимание, но при ярком свете горб, торчащий из-за спины беса, особенно бросался в глаза. Хотя на самом деле с позвоночником у того все было в порядке — под пиджаком были спрятаны недоразвитые крылья.

Он был некрасив, тощ, абсолютно не примечателен — если бы не этот «горб». Мимо такого пройдешь и даже не обратишь внимания. Ничто не выдавало в нем талантливого кукловода, который тайно управлял изнанкой столицы, а сейчас решил расширить свое влияние в северо-западном регионе.

— Сомневался, что я приду? — не удержался от усмешки Платон. Ну да, обставить арбитров, запревших его в родовом поместье, может далеко не каждый.

Виктор не дошел до него несколько шагов, шумно втянул носом воздух, облизнулся и расплылся в довольной улыбке.

— Хочешь чего-нибудь? Коллекцию вин уже привезли, но есть и напитки покрепче.

Бесы были кем-то вроде энергетических вампиров, только питались не энергией напрямую как таковой, а чужими темными секретами, муками совести, болью и виной.

Как раз всем тем, чем Платон был наполнен до самых краев.

— Не увиливай от вопроса, — хмыкнул он. — Если ты думал, что я не смогу выбраться из ловушки арбитров, зачем тогда назначал встречу?

— Мне было интересно, насколько ты упертый. И ты полностью оправдал мои ожидания. Кроме того, я ведь ничего не терял — ты сам сюда пришел. Так что насчет выпивки?

— Нет, спасибо, предпочитаю разговаривать на трезвую голову, — Платон оглядел строительную разруху. — Расширяешься?

Они с Виктором были знакомы, но не настолько, чтобы запросто вести приятельский разговор. Впрочем, ему и самому было интересно, почему Ковтун решил открыть новое заведение именно здесь. С недавнего времени он стал негласным тайным покровителем низшей нечисти столицы — сразу же после того, как при странных обстоятельствах умер его хозяин, который руководил всем прежде. Целые кланы шли на поклон к Виктору. А тот, совсем молодой мальчишка, умудрился держать их в ежовых рукавицах. Он выглядел хилым, но был хитер и талантливо управлял своими «подданными», зная все их слабые места, давя на нужные точки.

Видимо, сейчас он намеревался увеличить свое влияние. Интересно только, сам будет мотаться между городами или поставит управляющего.

— Да, нечисти этого города не хватает хорошего заведения, где можно отдохнуть после тяжелого дня, — кивнул Виктор так, будто его волновала судьба обычной нечисти, и сам же оборвал нелепые попытки наладить общение. — Ладно, хватит ходить вокруг да около. Скажи, чего ты хочешь — и я назову свою цену.

Они опустились за стол, Платон мельком глянул на разношерстные документы. Кажется, что-то финансовое. Скопление цифр и сумм.

Виктор выглядел не очень хорошо. Уставший, измученный, с запавшими глазами — очевидно, он провел за работой не один день безотрывно, забыв про сон и отдых. А может, давно не «питался».

— Мне нужно от тебя несколько вещей.

— Давай по порядку.

— Хорошо. Для начала: ты узнал, кто такой этот Нику Альбеску?

Не то чтобы Платона так волновал обидчик Марьяны — просто заводить разговор нужно было с чего-то, что они уже упоминали ранее.

Виктор тотчас сузил глаза, облизал тонкие губы. Облик его перестал казаться расслабленным.

— Раздобыл. Но, если бы я заранее знал, чего может стоить мне эта информация – заломил бы цену повыше.

— Пока ты не заломил вообще никакой цены.

— И точно. Что ж, у меня есть возможность это сделать, — бес явно был на взводе; он понизил голос и наклонился ближе: – Слышал об Арджеше?

— Продолжай. – Предчувствие было скверным.

Арджеш — область на территории современной Румынии. Считалась родиной древних вампиров, много веков назад захвативших власть на континенте. Когда ты бессмертный – тебе даже необязательно побеждать своих врагов, всегда можно их просто пережить.

Но не вечны оказались даже бессмертные. Платон был еще подростком, когда к власти пришли арбитры, перебив перед этим вампиров Арджеша.

Говорили, что истинных вампиров не осталось. Только полукровки – долгоживущие, но далеко не всесильные и не бессмертные, да упыри – помешанные на жажде крови низшие твари.

– В общем, из того, что мне удалось узнать, а времени у меня было не много, – деловито продолжил Виктор, – Нику Альбеску – один из сынов Арджеша. Много столетий он правил вместе с родичами, но пару веков назад был изгнан. Как же там… – Он покрутил узкой ладонью в воздухе. – Мне понравилась формулировка: «За жестокость, недоговороспособность и чрезмерный садизм». Учитывая, какими кровавыми дьяволами были все представители вампиров, это прям впечатляет, да? Сейчас же он приезжает сюда с бродячим цирком. Дает представление «Семь грехов света». Не кажется ли тебе это странным?

«Серп бы наверняка оценил этого Нику», – мелькнула отстраненная мысль.

– Расскажи, что еще знаешь.

– Как я уже сказал, информация мне дорого обошлась, – невесело хмыкнул бес, не спеша делиться.

Хотя по блеску в глазах было видно: ему явно есть что сказать.

– И чего ты хочешь?

– Подружиться, – подмигнул Виктор. – Так гораздо удобнее, знаешь ли. Друзья не ведут счетов.

Платон скрипнул зубами, но узнать подробности сейчас было важнее.

Такой друг, как Виктор, может быть как надежным союзником, так и опасным врагом, от которого не отделаешься. Что ж. Раз сам завел этот разговор, да ещё и собирается попросить Виктора о других одолжениях…

Придется сотрудничать.

– Так что там еще?

– А еще… самое интересное. Арбитры. Они в курсе, что Нику Альбеску приехал в город. И, судя по всему, были в курсе его существования с самого начала. У них вроде как договор о ненападении. Он не претендует на власть и не мутит воду. Они – подчищают за ним кровавый шлейф от убийств людей и закрывают глаза на нечисть, которую он периодически похищает. Милый симбиоз. Правда? – Скулы беса побелели. – Нику имеет доступ к старым тайникам и кладам Арджеша, до которых у арбитров не дотянулись руки, так что в деньгах не нуждается. Путешествует по миру в свое удовольствие, находясь над всяким законом. В случае столкновения с ним – защиты искать негде.

Он помедлил, но потом добавил практически одними губами: