Байкеры

Мик рассмеялся, запрокинув голову.

– Кажется, я стал Элли-фетишистом и Джэм-фетишистом, – сказал он, запустив под одеяло и вторую руку. Теперь его пальцы с силой разминали ступню Джэма.

Джэм против воли улыбнулся и перевернулся на спину.

– Надеюсь, ты не ждешь, что обещанный минет я буду делать прямо сейчас, – протянул он.

– Я думаю, что ты очень устал, – тихо сказал Мик, выделив голосом слово “очень”. Он поймал вторую ногу Джэма и теперь растирал ее.

– О, ты просто не представляешь, как! – Джэм нащупал вторую подушку и запустил ее в Зорга. – И в этом виноват ты, – припечатал, стараясь сдержать улыбку.

Мик с легкостью перехватил подушку и улегся на животе рядом с Джэмом, уютно подмяв ее под себя.

– Заметь, если бы мне не помешали, тебе пришлось бы куда проще, – сказал, глядя в глаза Джэму. – Кстати, у меня есть новость. Но я расскажу только вам двоим.

– Это ты предлагаешь мне сейчас встать, одеться и предстать перед разъяренной разбуженной Элли? – Джэм развернулся, отзеркаливая его позу под одеялом.

– У нас есть, чем ее задобрить, – Мик кивнул на оставленный на тумбочке пакет. – Блинчики, йогурт, яичница и кофе.

– Нет, ты не понял, – Джэм состроил зловещую гримасу. – Блинчиками эту женщину не заткнуть.

– План Б? – предложил Мик. – Мы потихоньку заходим, ты целуешь, а я вручаю шоколадный батончик из автомата в коридоре и шокирую публику сенсацией?

– Ну да, ты, пролетевший пол коридора с батончиком в заднице, будешь той еще сенсацией, – хмыкнул Джэм. Мик рассмеялся, и он невольно им залюбовался. – А что, сам поцеловать боишься?

– То есть тебе батончик в заднем проходе не грозит? – Мик вытащил из-под себя подушку, лег на нее щекой. – А как насчет плана В? Мы заходим, целуемся, и пока она в шоке, я выкладываю сенсацию, а ты преподносишь кофе?

– То есть ты предлагаешь зайти в номер к Элли Ротаковски, где она спит голышом после жаркой ночи, и поцеловать не ее? – Джэм выгнул бровь. – Пожалуй, батончиками наши задницы не отделаются.

– План Г? – Мик, кажется, был готов и к плану Д, и Е, и так далее до Я. – Напишем ей, что знаем один секрет, и подождем тут? Поймаем ее, зажмем между нами и будем обнимать, пока она не подобреет?

– Вот этот вариант уже реальнее… Был бы, если бы я не стер себе вчера член до основания, – Джэм с трудом подавил желание скользнуть рукой в штаны и проверить, не вздулись ли на головке мозоли. – И если бы тут стены были бы хотя бы немного плотнее картона. У меня за стенкой Рассел, между прочим.

– Рассел не вернется в номер как минимум пару часов, – рука Мика снова скользнула под одеяло, но не коснулась члена, остановилась на бедре. – От натертостей могу посоветовать местный лосьон для тела. Очень действенный, одна жалость – тюбик маленький.

– Ну допустим, я вотру твой живительный лосьон, окончательно проснусь и даже встану с кровати, – Джэм усмехнулся, слабо веря в то, что действительно способен на это в ближайшие пару часов, и в красках представив, какой ценой достались Зоргу знания о размере тюбика. – Но Элли мы все равно не добудимся. Чуткий сон – это совершенно точно не про нее. Я бы сказал так: разбудить ее может только ведро воды.

– Тогда нашим задницам точно не поздоровится, – вздохнул Мик. – Значит, план самый последний: я кормлю завтраком тебя, а когда она проснется, быстро заказываю ей в номер обед, – он потерся щекой о подушку и потянул на себя край одеяла. – Ты в курсе, что у тебя кондиционер поставлен в режим “Арктика”? – спросил, ввинчиваясь под одеяло.

– А ты в курсе, что уже к вечеру весь персонал будет знать, что Ротаковски ела, и кто ей это заказал? – Джэм дождался, когда он уляжется, и скользнул рукой по его колену, останавливаясь на бедре.

– Тогда я закажу в свой номер, а потом тихонько прокрадусь к ней, – Мик положил ладонь Джэму на грудь, но не спешил ни касаться сосков, ни двигаться вниз. Кажется, оргазмов вчера хватило обоим, а вот жажда прикосновений осталась неутоленной.

– Без меня ты никуда не прокрадешься, – Джэм придвинулся ближе и сунул ногу между зорговских коленей. – Я знаю код от двери, а тебе его точно не скажут.

Зорг обнял его, придвинулся еще ближе и с комфортом положил голову Джэму на плечо.

– Тогда разделяемся, – решил он. – На мне – добыть мамонта, а твоя задача – пронести его в пещеру.

– Ты только что пристыковался, – Джэм понизил голос до шепота. – Уверен, что уже хочешь разделиться?

– Ты забыл об отправной точке событий: когда Элли проснется, – Джэму стало интересно, а вообще бывают ситуации, когда Зорг не знает, что ответить. – А пока она спит, мы ждем. В стыковке.

– А потом ты свалишь, а я снова грудью на амбразуры? Или, точнее, не грудью, а… – Джэм придвинулся еще ближе и толкнул его бедрами.

– Я готов понести свою долю ответственности, – Мик быстро ухватил Джэма за бедро, не давая отстраниться. Вчера они оба слишком усердствовали вечером, и сегодня ниже “ватерлинии” оставался пока что полный штиль, но ощущения все равно были приятными. Джэм снова вспомнил, о чем подумал вчера: с сексом все понятно, а вот то, что происходило сейчас, принадлежало к другой вселенной. – И не только перед Элли, – шепот Мика не касался ушей, он будто проникал сразу в душу.

– Я не закон, чтобы нести передо мной ответственность, – Джэм скользнул ладонью на упругую круглую ягодицу и стал гладить ее, как частенько гладил Элли. – Но второго такого облома, как вчера, Элли точно не переживет. Пошлет обоих и надолго.

Мик погладил Джэма по спине, и в этом движении не было ничего от дежурного касания.

– Я подумаю, как обезопасить нервы Элли от излишних перегрузок, – пообещал он, и Джэм понял, что уверен: Зорг решит поставленную задачу. – А насчет закона, то в постели он один: все должны остаться удовлетворенными.

– Я это слово с утра не выговорю, – покачал Джэм головой. – Оттраханными должны все остаться. Так, чтобы как сегодня – даже не вставало на охуенного мужика в твоей постели.

На щеки Мика плеснуло алым, и Джэм мысленно записал себе маленькую победу: он сумел пробиться сквозь броню уверенности недостижимого мистера-сколько-там-в-списке-Форбс.

– Охуенным меня называли десять лет назад, – сказал Мик, прижимаясь ближе, и Джэм понял, что насчет “не вставало” надо говорить только за себя. – Но про себя я скажу: в моей постели охуенных мужиков не было так давно, что встанет, даже если это будет последняя эрекция в моей жизни.

– Так что ж ты сразу не сказал? – Джэм прищурился и медленно двинулся ладонью с задницы к ширинке. – В таком виде тебя к Элли пускать нельзя.

– Хочешь сказать, барышня может испугаться? – прошептал Мик, подаваясь вперед, притираясь к ладони Джэма.

– Барышня может себе тоже что-нибудь стереть, – Джэм аккуратно потянул язычок, и молния немедленно разошлась под напором чертовски внушительного члена. – Она, конечно, покрепче меня, но все же… – он погладил пальцем ствол сквозь тонкую ткань трусов.

– Я обещаю быть крайне внимательным и не допустить, чтобы она стерла себе хоть что-нибудь из всего того нежного, до чего вчера мне так и не удалось добраться, – Мик коротко вздохнул, когда Джэм накрыл его член ладонью, как ковшиком.

– Поверь, если она решит себе что-нибудь стереть, от тебя очень мало что будет зависеть, – выдохнул Джэм, чувствуя, как кровь все-таки медленно, неохотно, но наполняет уставший член.

Он уже собрался избавить Зорга от мешающих джинсов и даже взялся за пряжку ремня, когда услышал негромкое бульканье телефона.

– Элли проснулась, – констатировал даже с некоторым сожалением. – Звук стоит только на нее и на Адама, остальные на беззвучном.

Мик кивнул, улыбнулся, прижал ладонь Джэма к своему животу и застегнул ширинку.

– Отлично, кофе в термостаканах, наверняка еще не остыл, – сказал он. – Пойдем к ней, после такой ночи она точно голодная.

– Не спеши, – Джэм дотянулся до телефона. – Я в душ схожу. И нет, – он улыбнулся, обернувшись к нему, – тебя я снова не зову.