Байкеры

– Есть кто на смену? – Рассел поднял гитару над головой, вызывая своей могучей фигурой и растрепанной щетиной ассоциацию с викингом. – Нет? Ну и ладно. Тогда все по койкам, а мы с барышней прогуляемся под луной и до кустов, – он улыбнулся Элли своей фирменной кривоватой улыбкой и подмигнул ей.

– Вы только не забывайте, что завтра перегон триста с лишним миль, – напомнил Чейз. – А то обдерете кустами весь лак с кормы, придется весь путь стоя на пегах ехать.

– Пожалуй, внемлю доброму совету, – Элли мягко улыбнулась и первая поднялась на ноги. – Доброй ночи всем.

Джэм был уверен, что далеко не только он проводил взглядом ее стройную фигурку до самого домика, но когда Элли скрылась, зайдя внутрь, оказалось, что многие уже стали расходиться. Софиты наконец погасли, а Адам куда-то исчез.

– Ты же играл с ней? – поинтересовался Рассел, отдавая ему гитару. – Признавайся, было у вас что? – он поиграл бровями.

– Она тогда была замужем, так что исключительно работа, – ответил Джэм. Легонько тронул струны гитары – он не привык ложиться так рано, да и вечер был слишком хорош, чтобы торчать в номере.

– Но сейчас-то она в разводе, – Рассел хмыкнул. – И тут вообще почти все холостяки.

– Но шоу все-таки о мотопрогоне, а не “Свидание вслепую”, – заметил Чейз.

– Одно другому никогда не мешало! – авторитетно заявил Рассел.

Он широко зевнул, даже не подумав прикрыть рот рукой, и направился к своему домику. Чейз кивнул Джэму на прощание и тоже ушел. Остальные разбрелись по домикам молча, оставив его наедине с костром.

Скорее всего, сказывалась физическая усталость. У Джэма как раз закончились съемки фильма, полного каскадерских трюков, – в том числе и на все тех же мотоциклах, поэтому от короткого “пристрелочного” прогона он совсем не устал, но для других нагрузка наверняка была значительной. Да и время было еще раннее.

Он взял с соседнего бревна туристическую пенку – устроители позаботились о комфорте Элли и Игмы, двух девушек-участниц проекта, – бросил ее на усыпанную прошлогодней хвоей землю и с удобством устроился, опираясь спиной на ствол исполинской ели. Закрыл глаза, и пальцы сами собой заскользили по струнам.

О проекте Джэм узнал еще в прошлом году. Сразу же велел агенту отправить заявку, а потом забыл о нем на несколько месяцев – так плотно был занят на съемках мини-сериала.

Но, конечно, устроители ухватились за возможность завлечь в свои ряды звезду. Тем более, что Элли – Элеонора Ротаковски, куда более известная актриса, чем он, – согласилась на участие во многом потому, что уже работала с Джэмом, и призналась, что в таком мероприятии ей очень хотелось бы видеть знакомое лицо. Из остальных участников Джэм знал только мальчишку и Рассела. С Денни он снимался в одном фильме и неоднократно встречался на красной дорожке, а у Линка был пару раз приглашенным гостем.

Джэм опасался, что в угоду зрелищу и рекламе устроители усадят всех на безлико-одинаковые байки той фирмы, что заплатит больше. Но был приятно удивлен, когда увидел контракт: техническое оснащение целиком отдавалось на откуп участникам. Единственное требование – чтобы шлем и защитный костюм соответствовали стандартам. И все. А там – хоть голову Хищника на себя напяль, если готов носить лишние два-три килограмма. А эти чертовы косы полметра длиной меньше точно не весили.

Впрочем, каждый сходил с ума по-своему. Нравилось этому холеному придурку выпендриваться – его право. А когда надоест, косы можно будет и отрезать.

Теплый вечер, треск костра и любимая послушная гитара в руках настраивали на миролюбивый лад. Выкинув из головы все негативные мысли, Джэм удобно устроился так, чтобы видеть небо, и замурлыкал попсовую, но весьма мелодичную песенку.

Он допел почти до самого конца, когда понял, что его голосу вторит еще один. Почти неслышный, но приятный и, черт возьми, уже знакомый.

Джэм слишком удобно сидел, чтобы оборачиваться. И пришел в слишком благодушное настроение, чтобы раздражаться, что его покой нарушили. В конце концов, Зорг не сделал пока ничего плохого – разве что почти опоздал на выезд, заставив организаторов изрядно поволноваться. И выглядел как манекен в этой своей модельной одежде без единого масляного пятна. И шлем еще этот…

Желание петь куда-то улетучилось. Побренчав еще немного для порядка, Джэм зажал струны ладонью и сел.

Зорга он нашел только благодаря ярко светящемуся в темноте экрану ноутбука. Кажется, тот даже не заметил, что Джэм перестал играть – сидел, полностью погруженный в происходящее на экране. По светлым волосам то и дело мелькали цветные отблески, пальцы Зорга порхали по клавиатуре со скоростью, какой позавидовала бы машинистка печатного бюро.

"Геймер," – решил Джэм. Даже теперь боится надолго остаться оффлайн.

Интересно, он знает, как много мест на карте матушки-Земли, куда не добивает сотовая связь? Что ж, скоро узнает. Оставалось надеяться, что это знание не будет стоить истерики для несчастных организаторов. Впрочем, они ведь понимали, кого брали на шоу?

С этой неоптимистичной и довольно злорадной мыслью, Джэм пошел осваивать свой гостевой домик.

***

Нажав кнопку "Отправить", Мик с удовольствием захлопнул макбук и закрыл глаза. Все, теперь можно и отдохнуть.

Он привык всегда быть на работе. Управление корпорацией, состоящей из нескольких десятков складских хабов, без малого пяти тысяч супермаркетов по всему миру, торгующих почти полумиллионом номенклатур продукции, отнимало львиную долю времени. Правда, Мику удалось собрать толковую команду менеджеров, и его личное участие теперь требовалось лишь в крайних случаях, но все равно последний беззаботный отпуск у него был пятнадцать лет назад. Он тогда закончил сезон пятым, собирался подписать контракт на два года, и месяц на Карибах казался лишь началом настоящей жизни.

Жаль, что Фрейзер ушел. Играл он здорово, пел – тоже. Впрочем, это было совсем не удивительно, ведь на счету Джэмисона Фрейзера было уже два мюзикла, и в обоих он исполнял песни сам. По крайней мере, так говорил гугл. Правда, в жизни Фрейзер оказался совсем не таким веселым и улыбчивым, каким был на всех шоу и интервью. А вот Рассел Линк то ли не вышел из образа, то ли был и перед камерами, и вне их поля зрения всегда самим собой.

Мик ожидал большего напряжения – все-таки немногие имели опыт работы перед камерой. Но стараниями Адама, не требовавшего непременной активности от всех и сразу, вечер вышел приятным. Мик и забыл, как вкусно пахнет ночной лес, как аппетитно подрумянивается зефир, когда его жаришь на костре. И как он, хрустящий снаружи и тягучий внутри, может обжечь язык.

Впрочем, зудящая боль не испортила отличного настроения. Три часа поездки с ветерком зарядили энергией и начисто вымыли из памяти утреннюю встречу с поставщиком. Неприятный человек и крайне необязательный бизнесмен, он много лет делал что хотел, пользуясь тем, что является эксклюзивным импортером косметики премиум-класса из Туниса. Мик потратил полгода на то, чтобы выйти напрямую на производителя, и наконец смог сказать этому уроду, что в его услугах они больше не нуждаются. Пожалуй, это стоило полутора часов ожидания – его визави как обычно опоздал – и бешеной спешки, чтобы успеть к старту пробега.

Вокруг жужжали насекомые, но отличное азиатское средство, которое пришлось ждать почти два месяца, делало Мика совершенно невидимым для них. Может, стоило предложить средство Фрейзеру? Тогда бы он, возможно, не ушел так быстро. Что ж… Если не было живой музыки, всегда можно было включить запись. Так Мик и поступил: открыл нужную программу и врубил любимый плейлист.

Отложив ноутбук в сторону, Мик вытянулся на спине, широко раскинув в стороны руки и ноги. Как делал в детстве на заднем дворе, разве что не хватало распылителя автополива. Гувернантка всегда торопилась загнать его в дом – боялась, как бы мальчик не простудился. А Мику так нравилось смотреть на небо сквозь мелкие капли воды, переливающиеся в солнечном свете всеми цветами радуги.