Заэкранье

Парень-охранник жалеет о победе СССР в ВОВ. Но проваливается в лето 41-го. И солдаты вермахта прочищают ему мозги.

Глава 1: Таракан для вермахта

Заэкранье

Глава 1: Таракан для вермахта

"Здравицы в честь нацистов и нацистские приветствия на наших стадионах давно превратились в обыденность. Бороться с этим явлением власти даже не пытаются, стыдливо делая вид, что ничего особенного не происходит".

"Группировку поклонников фюрера нацистской Германии Адольфа Гитлера разоблачили в Центральном федеральном округе России. Об этом во вторник, 7 мая, сообщил РИА Новости источник в правоохранительных органах".

(из материалов СМИ)

Ростик сидел в трусах. Тупо пялился накусочек железа в руке. И никак не мог сглотнуть ком, внезапно подступивший к горлу. А ведь за минуту до того почти уговорил себя, что ему всё пригрезилось...

- Ростик, мусор вынеси! - доносится из кухни голос жены.

- Щас, - бурчит морщась молодой мужчина. Но делает совсем противоположенное. Плюхается на диван в зале.

В левой руке на отлете банка пива. Дорогущего и противного, зато немецкого! Правой в последний момент ловит пульт, чуть не соскользнувший рыбкой на пол.

Долгожданный танковый биатлон. Но усталость и монотонная трансляция сморили. Спустя 5 минут уже сопит, голова клонится. Но пиво не шелохнется.

Внезапно пахнуло жаром. Соню словно одергивает . он Заполошно вскидывается. Наэлектризованная тишина.

Телевизор молчит. Сгорел что ли? Чудится, что на сумеречном экране то ли пыль, то ли паутина.

Неуклюже поднимается, шаркает тряпичными шлепанцами к "ящику". В полуметре хозяину кажется, будто оттуда веет пыльным зноем.

Тянется протереть. Но рука проскальзывает по локоть, словно стекло разбито. Плохо спросонья соображая суется вслед.

Вытоптанная поляна у обрушенного здания. Окруженная чахлыми кустиками. А он как бы в оконном проеме. Внизу битый красный кирпич.

Правый тапок предательски скользит по ламинату. Не удержался, валится вниз. Хорошо высота по грудь. Да и прошлые занятия дзю-до выручили. Тело хоть и оплыло и обзавелось пивным брюшком, падать не разучилось.

Но всё-равно плюхнулся мешком. Вроде ничего серьезно не повредил. Так, слегка плечо ободрал на битом кирпиче. Да зловредный шлепанец метра на 2 отлетел.

Чертыхаясь, но всё так же бережно удерживая банку в отставленной руке, кое-как сел. Отряхнул пыль с бока и штанины. Осоловело поглядел на проем откуда вывалился. Мысли, придавленные пивным хмелем, движутся туго: "Это он чё? Как тут оказался?"...

Решил оглядеться и отдуваясь поднялся.

Попрыгал на левой ноге за обувкой. Не ходить же в носке. Колко, да и грязно. Под тапком виднелся смутно знакомый листок и Ростик подобрал его. В ушах забухала кровь - то оказалась гитлеровская листовка. Точно такая, как у него в заначке. Которую он нашел в 5 классе, когда играл с пацанами в войнушку в заброшенном особняке. Тогда он спрятался в подвале и в куче разодранных картонных папок в углу подобрал такой же листок. Похихикал над лозунгом: "Бей жида-политрука! Морда просит кирпича!". А потом заметил пропуск к немцам.

Ладошки сразу вспотели. Потому, что представилось, как этот пропуск волшебным образом делает его крутым. Круче одноклассника в немецком костюмчике и кроссовках "адидас". Которые тому привезли родители, работающие в Германии.

Он тогда, воровато озираясь и краснея от стыда торопливо запихнул найденную листовку за пазуху. А дома спрятал в потайное место, аккуратно свернув. И доставал изредка помечтать о тех вещах, которые мама с бабушкой не могли ему купить. А хотелось порою до слёз... Но та, дома, давно полуистлела и воняет почему-то мышами.

А эта совсем новенькая. Поднёс поближе - вон даже свежей газетой пахнет! Получается, недавно отпечатанная? Ростик огляделся. Чуть левее и дальше лежало ещё несколько похожих бумажек. Сопя поковылял туда.

В кустах послышался треск. Пыхтя, Пропотевшей спиной вперед протиснулся мужик. С винтовкой наискось. Какую-то бандуру на колесиках волочет. Ба, да это же архаичный "максим"! Пулемет такой.

— Кино что ли снимаете? - участливо интересуется попаданец. .

Моргнуть не успел, как гость бросил громотуху, какие-то коробки, и наставил сорванное из-за спины оружие на него.

Сузившиеся глаза на прокопченом лице цепко обыскали окрестности.

— Ты кто таков?

— Да так, проходил мимо, -иронично жмет плечами парень.

— Беляк? - с удивлением кивок на синию футболку и ядовито-зеленые спортивные треники.

— Да уж скорее русак, - вздыхает наш, щупая редкие волосы на рано обозначившейся лысине. И переводит разговор: — Пивка хлебнешь?

Служивый конвульсивно сглатывает. С любопытством вертит банку, принюхивается, чуток отхлебывает. Потом с видимым сожалением возвращает: — Не браток. Мне нельзя, обопьюсь потом. Мне бы лучше водички сейчас, да некогда - фрицы вот-вот понаедут. Ты лучше помоги-ка "максимку" дотащить.

— Неа, браток, ты уж как-нибудь сам, усмехается тот. А про себя думает: "Ага, нашел лоха! Сам тащи, тебе за это деньги платят".

Мужик зло сплевывает: — Кино, говоришь? Ага, щас немцы приедут, покажут кино, - подхватил оружие и заторопился к противоположенному краю поляны.

Ростик провожает его задумчивым взглядом: "Вроде не фанатик-комиссар... И на фига они, замордованные большевиками, дрались с цивилизованными немцами-освободителями? Сейчас бы жили, как в Европе!"

Осматривается. Кинокамер не заметно, хорошо замаскировали видно. В размякшем сознании шевельнулось тревожное: "А вдруг это никакое не кино, а...", - но он не желает додумывать и отмахивается от неудобных мыслей, как от назойливых мух.

Слышится стрекот словно швейная машинка. У бабушки в деревне такая была.

Из кустов, по еле заметной давно заросшей грунтовке выныривает мотоцикл.

Водитель при виде пестро одетого человека не растерялся . Резко повернул влево к остову здания. Поняв, что осталась лишь передняя стена, затормозил. Так, чтобы все держать в поле зрения.

Пассажир в коляске тотчас направил на Ростика дырчатый раструб пулемета. "Современный! Не то, что у того большевистского тюти", - мелькает в голове.

Мотор предусмотрительно оставлен молотить на холостых оборотах.

— Хенде хох! - пролаял пулеметчик. Ростик решил подыграть. Кое-какие немецкие слова он знал. Из тех же фильмов про войну. И с готовностью воздел руки.

Потянулся к банке.

— Ахтунг! Гранатен!!! - заверещал тот же немец. И вдавил приклад в плечо.

— Нихт гранатен, - снисходительно, словно ребенку пояснил Ростик, - Бир, дойчланд. Дун-кель, - скосив глаза прочел по слогам латиницу