Заставь меня развестись

Свекровь и правда очень милая женщина. Жена военного. Она могла быть строгой и требовательной, но в то же время самой доброй и понимающей. А еще она умела разговорить людей. После десяти минут нашего знакомства она уже знала обо мне все. Я сама трещала не замолкая, а когда наконец-то замолчала, то услышала ее слова, обращенные к сыну: «Обидишь ее – я достану отцовский ремень».

За короткий срок нашей с Черновым семейной жизни Регина Борисовна стала мне не просто свекровью, она стала второй мамой. Мне было сложно после случившегося не отвечать на ее звонки, но по-другому я не могла. Уверена, она меня поняла.

– Пообещай, что злиться на меня не будешь. Поклянись.

– Игнатова, не тяни. Рассказывай!

– Буду считать, что ты пообещала, – продолжает раздражать меня подруга. – Короче, начали мы с того, что у меня идеальный маникюр и он ей очень понравился, а закончили тем, что ты собираешься идти в суд. Мирусь, я знаю, что это не мое дело и мне нельзя было и рта открывать, но тетя Регина так ловко умеет зубы заговаривать. Не знаю, как у нее это получается.

Иду винить нельзя. У Регины Борисовны и правда есть такой талант. Кристина жаловалась всегда, что ничего не получается скрыть от матери. Как бы подруга ни пыталась, женщина была в курсе всего, что делала ее единственная дочь.

Факт того, что свекровь теперь знает о моих планах на развод, меня никак не расстроил. Хоть я и не планировала кричать об этом во всеуслышание, все равно ведь понимала, что рано или поздно все вскроется. Зато теперь стало понятно, зачем женщина захотела со мной встретиться. Ей надо убедиться, что Игнатова не обманула ее.

– Злишься на меня? – напоминает о себе Ида, пряча глаза. – Хочешь, в наказание я съем твой калорийный батончик? Ты точно улыбнешься, когда на мне юбка треснет.

– Ну, на это я бы с удовольствием посмотрела, – подтруниваю над подругой, и, чего скрывать, мне нравится испуг на ее лице. – Регина Борисовна написала мне сегодня. Хочет встретиться.

– Да что ты? Ого-о! А ты чего? – перебарщивает с удивлением подруга.

– Ты в курсе, да? Она тебе говорила?

– Тетка пыталась телефон отвернуть, но я видела, что она тебе пишет, – сдается Игнатова, уже спокойно доедая свой салат. – И что ты думаешь? Поедешь к ней?

– Скорее всего, – отвечаю я, сама удивляясь своему ответу. – Она всегда была добра ко мне. И она не отвечает за поступки своего сына.

Ида понимающе кивает головой.

– Хочешь, я с тобой поеду? Так соскучилась по ее пирожкам с яблоками.

– Ты на диете. Не забыла?

– Тетя Регина внушила мне, что в ее пирогах ноль калорий. А я ей верю, – парирует она в ответ, мечтательно вздыхая. – Так, тебе нужна поддержка или нет?

– Сама справлюсь. Спасибо.

Я, недолго думая, достаю свой телефон и быстро набираю сообщение: «Добрый день. Через два часа вам будет удобно?» Ответ приходит почти сразу, и когда я его вижу, то понимаю, насколько идеальна эта женщина. «Конечно, милая. Приезжай. Я одна».

7.

– Ты даже представить себе не можешь, как я рада тебе, дорогая, – искренне улыбается свекровь, разливая жасминовый чай по кружкам. – Знаю, я не тот человек, которого бы ты хотела видеть, но я очень по тебе соскучилась.

– И я тоже, Регина Борисовна, – улыбаюсь в ответ, делая глоток фирменного чая свекрови. – А еще вы именно та, с которой я всегда буду счастлива увидеться. Ничего не изменилось в этом плане. Правда.

– Спасибо, Мирочка. Именно этих слов я ждала от тебя. Как ты? – женщина осматривает меня с ног до головы. – Твоя подружка проболталась, что ты решила съехать от родителей. Если что-то нужно, ты всегда, в любое время можешь ко мне обратиться. Ты ведь знаешь об этом?

Картинка из прошлого всплывает перед глазами. Подобный день, тот же диван, на котором мы, развалившись, планируем мою свадьбу с Никитой. Регина Борисовна больше всех помогала мне с подготовкой. Именно ей я звонила, когда не могла выбрать из кучи предложений один-единственный идеальный дизайн торта. Она отпаивала меня ромашковым чаем, когда мы переживали, что не успеем уложиться в срок. Свекровь не вмешивалась в наши дела. Она просто была рядом и поддерживала. Если подружки смеялись, в шутку подкалывая, что я просто собственница, которая хочет побыстрее окольцевать Чернова, то Регина Борисовна стала моей опорой в те волнительные и сумасшедшие дни.

– Уже все сделано. Мама помогла собрать вещи, а Олег – перевезти их.

Женщина кивает.

– Очень хорошо, что они тебе помогли. Как там мама? Наверное, она удивилась, когда ты сообщила, что собираешься съехать?

– Если и удивилась, то вида не подала. Не первый раз ведь провожала, – пытаюсь выдавить смешок, но получается какой-то истеричный скулеж. – Все хорошо у них. А вот Ида жаловалась, что вы опять провернули с ней один из ваших приемов и заставили разболтать все, что она знает.

– Ой, сложнее куриное яйцо расколоть, чем вашу с Кристиной подружку. Мне и стараться не пришлось, чтобы она все выболтала. Надеюсь, ты ее не отчитала за это. Знаешь же, что она не со зла.

– Знаю, – киваю в ответ. – Кстати, она тоже хотела заскочить к вам в гости.

– Правильно сделала, что не взяла ее. Мне нравится эта вертихвостка, но сейчас я хотела встретиться лично с тобой.

Вот догадывалась же, что меня не просто на чай пригласили, но все равно напряглась.

– Регина Борисовна, если вы хотите сказать, что Никита…

– Подожди, Мира, – перебивает женщина, кладя руку на мое плечо. – Не горячись. Если ты думаешь, что я буду сейчас отдуваться за своего сына, то ты ошибаешься. Он твой муж, и только он должен ползать перед тобой на коленях, держа доказательства в зубах.

– Тогда зачем вы позвали меня?

– Разве для этого мне нужен повод?

И перед тем как я собираюсь ответить, свекровь продолжает:

– Я хотела убедиться, что с тобой все в порядке. Мира, ты мне как дочь. Поверь, мне больно знать, что тебя кто-то обидел. Мне больно смотреть на своего сына. Клянусь, если бы у меня была возможность оторвать языки тем, кто с вами так поступил, я бы не раздумывая побежала искать перчатки.

Не думая, я обнимаю женщину, носом утыкаясь в ее плечо, чувствуя, как она обнимает в ответ. Даже после всего, что произошло между мной и ее сыном, я продолжаю чувствовать ее поддержку. Интересно, как она будет относиться ко мне после развода?

– Спасибо вам. А Никита ведь не знает, что я здесь?

– Конечно нет. Как он не подпускает меня к своим делам, я так же не позволяю ему вмешиваться в мои. Ты можешь быть спокойна. Сын не нагрянет сюда.

И мне этот факт приносит облегчение.

– Как Кристина?

Когда вспоминаю веселую и беззаботную подругу, в горле появляется ком.

– Эта фурия забыла дорогу к матери, – прыскает она. – Как ни позвоню, то трубку не берет, то спит, то на работе и ей нельзя отвлекаться.

– Она устроилась на работу?

– Представляешь? Мой избалованный ребенок теперь работает. Если бы Никита сам мне не сказал, что устроил сестру в компанию в качестве своей секретарши, то я бы не поверила.

Свекровь отстраняется и внимательно смотрит на меня.

Кристина всегда мечтала работать с братом, но Никита говорил, что пригласит ее только тогда, когда решит обанкротить компанию. Мне всегда нравилось наблюдать за их отношениями. Я завидовала, смотря на то, как брат заботится о сестре. Как поддерживает ее, но в то же время может и отчитать. Крис обожала брата, любила дразнить его и всегда считала его героем. Наверное, сейчас она меня ненавидит.

– Я рада за нее, – честно признаюсь. – Уверена, у нее все получится.

Регина Борисовна вспоминает про то, что в духовке стоит шарлотка, и почти бегом несется на кухню, оставляя меня допивать чай. Так странно находиться одной в этой комнате. Еще недавно здесь собиралась куча людей и от шума тряслись стены. Свекровь любит находиться в обществе, и, по рассказам Кристины, ее мама всегда с радостью встречала ее друзей. Судя по всему, сейчас это прекратилось. Когда смотрю на кресло, в котором всегда сидит Никита, в груди больно колет.