Рожденная заново

Александр знал, что девушка переживает, принимает любую несправедливость близко к сердцу.

— Алекс, они же люди! — воскликнула Аня, — вне зависимости от статуса и достатка. А люди любят жизнь. Ну не может просто так тринадцатилетняя девочка покончить с собой.

Шаман вздохнул и, кряхтя, поднялся.

— Холодает. Пойдемте в дом. Сделаю нам всем чай.

— Не все люди любят жизнь, Аня, — сказал волхв, — далеко не все.

***

Вдруг Алекс понял, что продрог до нитки. Горячий чай с травами от Чуку — это средство от любых недугов, душевных и физических. Закрывая за собой дверь, волхв в порыве осеннего ветра четко расслышал слова: «найди ее». Давненько они с ним не говорили.

Шаман усадил девушку и Александра на деревянные стулья, покрытые накидками, сшитыми им из кроличьего меха. Чуку слегка прикрыл шторы, чтобы яркий свет заката не слепил глаза. Затем он заварил свой фирменный чай. Вдыхая яркий и терпкий аромат, волхв подумал, что неплохо бы получить ответ на свой вопрос.

— Чуку, что насчет поиска ведьмы?

— Ведьмы?! — вскричала Аня, — какой ведьмы, сенсей?

Алекс снова сморщился. Его раздражали эти англицизмы и прочие заимствования. Он вкратце описал ситуацию, и девушка с видом опытного сыщика села раздумывать над проблемой.

— А когда она появилась? Каким образом? Сколько ей лет? Где живет?

Вопросы нескончаемым потоком сыпались на Александра. Один вызывал другой, провоцируя третий и приводя к появлению следующего. Порой Аня его изрядно утомляла, но в заданных вопросах крылась горькая правда. Ведь он и правда ничего не знает о ведьме. Алекс взглянул на шамана, мирно жующего свежую мягкую булочку.

— Чуку, что мы вообще можем сделать?

— Не знаю, — сказал шаман, — это очень трудная задача. Я поиском не занимался уже давно. Если она крещеная, то ничего не почувствую. А если крест носит постоянно, то ведического следа не будет. Духи таких людей не видят.

Все трое задумались. Александр понимал, на что намекает шаман. Ведическим следом старик называл духовную силу. У ведьмы она должна быть особенно яркой, но, как и сказал Чуку, проведенные в детстве христианские ритуалы скорее всего гасят в ней все способности.

— Загляни в Навь, может там что отыщется, — сказал волхв.

— Ты сейчас пошутил? — в гневе спросил шаман, — я шаман и мое предназначение — славить жизнь. Я больше не буду обращаться к темной магии.

Чуку знал, о чем говорил. Навь — это темное место, аналог нашего мира, населенный умершими душами. Вход туда был разрешен только обученным искусству мертвых волхвам, темным шаманам, некромантам, которых уже было не отыскать. Когда-то в Совете был один волхв, способный заглянуть за завесу, но он покинул мир света и теперь обитал во тьме — изгнанник Каин Вуд.

— Я могу попробовать, — сказал Александр, — только проведи ритуал.

— Алекс, не надо, — испуганно проговорила Аня, — я читала об этом. Это очень опасная магия.

— Соглашусь с егозой, — сказал Чуку, — если даже тебе удастся пробраться в Серую Навь, то, что ты там увидишь может лишить тебя рассудка. И это в лучшем случае. В худшем ты не вернешься или притащишь с собой что-то, что потом не изгонишь обратно.

— У нас нет выбора, — сказал волхв, — отправляй меня туда.

Подготовка заняла не больше часа. Все ингредиенты у шамана были в погребе: засушенные травы, немного волчьей крови для требы и шаманские инструменты: бубен, варган и зеркало Толи. Вкратце объяснив суть процесса, он надел ритуальную одежду, взял барабан и стал отбивать четкий ритм. Александр же снял вещи и сел на колени в круг, выложенный травами. Следуя указаниям шамана, волхв закрыл глаза, стараясь сосредоточиться на ощущениях. Аня тем временем подожгла благовония и стала окуривать комнату. Стоял полный мрак и тишина, прерывающаяся лишь размеренными ударами барабана.

Волхв ждал. Постепенно его окутывала полнейшая пустота, звук инструмента удалялся, пока совсем не пропал. Холод, проникающий в самую суть Алекса, вывел его из транса. Волхв огляделся, вокруг стояла серая мгла. Он поднялся. Ни шамана, ни девушки нигде не было. Что-то смотрело из тумана, повсюду скрывались сотни невидимых, но голодных глаз. Он услышал пение, напоминающее голос матери. В последний раз Алекс слышал его, будучи ребенком. Нежный, полный заботы, женский голос манил волхва вперед. Однако оберег на запястье, выжженный самим Стрибогом, заставил Александра остановиться. Он взглянул на руку и остолбенел: вены приобрели черно-синий оттенок, вздулись и постепенно ползи по руке вверх. Что-то большое бестелесное пролетело прямо над головой.

Но Александр не боялся того, что происходило. Серая Навь была не только миром покоя для умерших, но и тюрьмой для агрессивных, опасных существ. Они постоянно пытались прорваться в мир живых, но прочные оковы Мары удерживали их. Волхв был защищен, он сам по сути являлся оберегом. Поэтому духи могли лишь воздействовать на сознание, а не нанести прямой вред. Еще одна темная, злая сущность пролетела совсем близко и словно шлейфом, обдала Алекса могильных холодом. Он поёжился и стал осматриваться. Боль в руке усилилась, он увидел, что почти вся рука покрылась черной хворью. Значит, нужно поторопиться. Закрыв глаза, волхв глубоко вдохнул, игнорируя боль и затаившийся страх, который постепенно выползал, словно мерзкое насекомое. Он пытался увидеть путь к ведьме. Если у нее есть сила, значит, она связана с миром мертвых. Иначе не могло быть.

Впереди замаячил слабый огонек. Вот оно! Мужчина двинулся вперед, несмотря на то, что его ноги вязли в тенях, словно в болоте. Каждый шаг давался тяжело, приходилось преодолевать постоянное сопротивление, но он знал, что так нужно. Нужно идти, нужно найти ее, нужно спасти. И вот, окончательно укрепившись в намерении победить тьму и выжить, волхв заметил, что идти стало легче. Тени уползали, будто змеи, роясь и скалясь на мужчину. Спустя какое-то время он увидел очерченные границы перехода. Александр вышел на светлую поляну, освещаемую белой луной. Взглянув на руки, волхв удовлетворенно вздохнул — морок пропал. Оберег молчал.

— Спасибо, — прошептал он и направился дальше.

Серая Навь явила ему свою светлую сторону, в которой покоятся мертвые души. В самом сердце поляны, покосившись, стоял идол, огромный и молчаливый. Алекс почувствовал страшную тоску в сердце. Давным-давно, когда они с сестрой были маленькими, их отец помогал возводить большой лик Стрибога в их деревне. Именно он открыл в маленьком волхве не дюжую духовную мощь. Теперь все было уничтожено. Лишь в мире мертвых по-прежнему стоял могучий деревянный лик, охраняя покой тех, кто никогда не увидит, что стало с их родной землей. Внутри волхва закипела злость, ярость, и старое, давно забытое, желание отомстить. Вокруг начала сгущаться тьма. Оберег снова напомнил о себе.

— Ну уж нет! — крикнул волхв и одной мыслью рассеял видение.

Откуда в этой части мира мертвых появилось зло? Неприятное чувство защемило в груди. Тьма Нави постоянно пыталась проникнуть в сознание Александра, лишить его уверенности, напомнить о самых страшных моментах прошлого. Он медленно подошел к лику и тут же отшатнулся.

— Чернобог, — произнес волхв, — но почему? Здесь?

Ответом ему была лишь тишина. Нормально ли, что в Нави так пусто? Он не знал ответа. Внезапно мужчина ясно услышал в сознании скрипучий, тяжелый голос. Его пронзила боль, и Алекс рухнул на колени, схватившись за голову. Эта сила была гораздо более мощной, чем те жалкие потуги, с которыми до этого его пытались одолеть низшие духи. Однако вместе с болью, он увидел Слово. Лик дал волхву знание, которое тот искал, а затем выдворил его из Нави.

Аня сидела на бездыханном теле Александра и со всей силы лупила по щекам. Когда тот очнулся, его лицо горело, но параллельно он испытывал страшный холод. Чуку всплеснул руками и побежал за покрывалом.

— Ты жив, сенсей! — девушка обняла его.

Волхв тут же понял, что все еще совершенно голый и деликатно попросил ее отвернуться.