Владыка

— Чего? — выпучил глаза генерал. — На борту «Летучего голландца» и аэропланы есть?

— Гидропланы, — опять подняв указательный палец, подправил капитан «авианосца». — Вернее, парочка автожиров на лыжах–поплавках.

— Автожиры — это такие стрекозы с лопастями огромного пропеллера на крыше? — уже неоднократно видел аппараты в небе Врангель.

— Они самые, только в транспортном положении верхние лопасти сложены, — кивнул Лебединский. — Автожиры спрятаны в кормовых ангарах по бокам палубной надстройки. Для спуска на воду гидропланов, поплавки катамаранов поднимаются к палубе, боковая стенка ангара опускается, создавая настил между плоской поверхностью поплавка и полом ангара. Затем автожиры выводятся на площадку, механики раздвигают и закрепляют лопасти несущих винтов автожиров. Поплавки катамарана выдвижными наклонными балками опускаются на воду, и полые баллоны лыж автожиров, касаясь воды, поднимают корпуса гидропланов над притопленными поплавками катамарана. Гидроплан отстыковывается и начинает разбег. Запускать в воздух автожиры можно поодиночке. Существенный их недостаток: взлёт гидроплана не удастся при сильной морской волне. Однако на реке таких ограничений у нас нет, и как только отойдём подальше от Асунсьона, то поднимем в небо воздушных разведчиков.

— Э-э, капитан, а мы не сильно разогнались? — со страхом взирая на белые буруны волн за бортом, покрепче вцепился в поручень Сёма. — Как бы на мель не наскочить.

— Впечатляющий ход! — восторженно оценил скорость клипера Врангель.

— Судно идёт строго по фарватеру, — успокоил пассажиров капитан. — Мы ещё не набрали полную скорость.

— С мореходными качествами «Летучего голландца» всё понятно, — нетерпеливо отмахнулся Врангель. — Лучше покажите теперь взлёт гидроплана.

Остальные члены комиссии, настороженно поглядывая в иллюминаторы на ускорившиеся тёмные берега, охотно поддержали разумное предложение. И пока судно сбавляло ход и готовилось выплюнуть в воду гидропланы, Врангель пожелал получить объяснение ещё одной неувязочки:

— Капитан, а вы не опасаетесь, что подобные инновационные суда начнут создавать конкуренты?

— Господин Ронин поручил контрразведке отваживать охотников, — капитан кивнул на скромно стоявшего в сторонке Алексея. — Любая незначительная авария на судне раздувается бульварной прессой до вселенской трагедии. А при вводе в опытную эксплуатацию судна с новыми электродвигателями, генераторами, аккумуляторными батареями, подъёмными электрокранами и лифтами — всякие ЧП случаются. Слава богу, пока без жертв обошлось, но мы упорно распускаем слухи о массовой гибели персонала. Да, честно сказать, если бы не выказанный офицерами черноморского флота профессионализм, то и в действительности бы жертв не избежали. Хорошо, что моряки–подводники с аккумуляторами наловчились обращаться, а то, попади в отсек с супербатареями забортная вода, — беды не оберёшься. Да и с навороченным электрооборудованием сплошная морока. Команда «Летучего голландца» чуть ли не наполовину из офицеров набрана. У какой страны ещё столько безработных специалистов найдётся? Корабли проекта «Летучий голландец» могут спускать на воду и обслуживать только отчаянные герои–энтузиасты. Нет, ни одно забюрокраченное морское ведомство не пожелает связываться с парусно–электрической плавучей бомбой.

— Господин Ронин, — обернулся генерал к молчаливому владельцу коммерческого флота. — А в каких акваториях вы намерены использовать казацкий клипер?

— Главный маршрут — между Асунсьоном и Новороссийском. В этих портах легко заправляться мазутом, да и основной товарооборот у нас между Парагваем и Советской республикой. Большевикам везём товары, обратно — эмигрантов. Жестяные грузовые контейнеры быстро разбираются и укладываются штабелями на верхней палубе.

— Не больно–то вместителен казацкий клипер, — недовольно засопел привередливый генерал.

— Основной объём грузоперевозок будут осуществлять обычные пароходы, — пожал плечами Алексей.

— А зачем тогда, владыка морей, тратиться на лишние прибамбасы? — скривился Врангель. — Ведь ни одно суверенное государство не впустит, без особого распоряжения, вооружённое судно в торговый порт.

— Ну во–первых, казацкий клипер не похож на военный корабль, — с улыбочкой развёл руками Алексей. — А во–вторых: мы можем перегружать грузы с борта на борт и вне территориальных вод.

— Контрабанда, — недовольно засопел генерал.

— Без неё родимой — конкуренцию империям не составишь, — с напускной грустью тяжко вздохнул владыка Парагвая. — Европейские колонизаторы весь мир своими сетями опутали. Нашей экономике, благодаря контрактам с голодранцами–большевиками, ближайшую пятилетку можно не беспокоиться за сбыт товаров, но надо же и о расширении торговой площадки думать. Будем всюду по зёрнышку клевать.

— И куда, владыка, думаешь расширяться? — недобро зыркнул на увесистый золотой крест на могучей груди батюшки Алексея генерал.

— Ну в Индию и на Ближний Восток британцы нас точно не пустят, а вот: Китай, страны Юго–Восточной Азии, Африка, Южная и Латинская Америка — наш регион. Здесь контроль послабее и товары наши в дефиците.

— Чем же отсталый Парагвай может пересилить промышленно развитые страны Европы?

— Контрабандой, — нагло улыбаясь, напомнил главный козырь казачий атаман. — Да и ближе нам до этих рынков, чем пароходам из Европы. Опять же, за счёт энергии ветра и всеядности казацких пароходных топок, нам дорога дешевле выйдет.

— В ближайшие пять лет Парагваю на советскую власть пахать придётся, — в свою очередь злорадно напомнил торговцу генерал. — Казацкая экономика на весь колониальный мир товаров не наготовит. Все же, чем конкретно промышлять думаешь, батюшка?

— Титул владыки мне больше по нраву, — шутливо подмигнув, огладил бороду ладонью неформальный хозяин Парагвая и просветил страждущих: — Торговля лекарством и оружием — самая прибыльная, да и Европа здесь нам не конкурент.

— Лекарственные препараты твои целители–китаёзы и доктора–эмигранты наловчились чудные варить, — неохотно признал очевидные достижения парагвайской медицины Врангель. — На цивилизованный рынок конкуренты–аптекари их не пустят, а в колониальных странах от травяных настоек, порошков и мазей отбоя не будет. Но вот насчёт оружия?..

— Так у парагвайцев покупать в розницу дешевле, — выдал спорный аргумент спекулянт.

— И откуда столько стволов взять?

— Сто тысяч европейских образцов купили по бросовой цене у большевичков, — пожал плечами атаман. — Казачьему войску разнокалиберный хлам ни к чему, с патронами одна морока. Да и от старых русских трёхлинеек, что белогвардейцы натащили, тоже надо потихоньку избавляться.

— Чем это вам, владыка, русское оружие не по душе? — нахмурился бывший командующий Крымской армией.

— Устарелая модель, — пожал плечами казачий атаман.

— У парагвайской армии винтовки ещё хуже, — совсем уж помрачнел генерал.

— Да казакам до государственной армии дела нет, — небрежно отмахнулся вождь анархистов. — Мы своё казачье войско содержать должны. И для этого будем современное оружие разрабатывать, но об этом поговорим завтра на закрытой военной коллегии.

— Ладно, отложим вопрос до завтра, — поджал губы генерал. — А как рассчитываете старьё аборигенам втюхивать?

— Так на то у нас признанные специалисты имеются, — подойдя к начфину, обнял профессионала за плечи Алексей. — Ты, друг Сёма, уже всю еврейскую родню из Ростова перетащил, теперь и из Одессы начал семьи вывозить?

— Коммуняки совсем коммерцию задушили — куда бедным евреям податься? — виновато развёл руками благодетель еврейского народа.

— Так и Парагвай не резиновый, — сдавил покатые плечи толстячка могучий атаман. — Парагвайские коммерсанты уже жалобы шлют на засилье евреев в торговле.

— Профаны не умеют бизнес вести, вот и завидуют деловым людям, — пискнув под тяжёлой рукой, оправдывался Сёма.

— Пусть–ка твои ушлые родственнички лучше покажут класс в зарубежной торговле, — не выпускал пройдоху из крепких объятий атаман.