Страница 36 из 46
— Вечный? — рядом со мной взвизгнула Ула и моментально упала на каменный пол, вытянув руки в сторону белобрысого.
Я подняла взгляд от Улы на остановившихся мужчин и еще раз посмотрела на молодого худого парня, которому на вид только-только исполнилось двадцать. От силы двадцать один, чтобы без разрешения мамы и папы мог пить пиво.
— Вечный? — удивилась я.
— Кто они? — все так же спокойно произнес Вечный, разглядывая нас без тени любопытства.
— Что вы тут делаете⁈ Не-ме… Не-медлен-но вон из обители Вечного! — вскричал старичок, потрясая пальцем на выход.
Ула нелепо поползла задом наперед к выходу, заставляя меня наступить ей на подол, чтобы не смела выскакивать в пасть дракона.
— Пусть сначала он, — я кивнула на Вечного, — утихомирит свою тварь. Мы еле успели спрятаться. Он чуть не спалил нас!
Оба мужчины, и парень и короткий старикашка разинули рты, уставившись на меня.
Что я опять неправильно сказала? Они же только что сами хотели усмирить дракона!
— Кто ты такая? — лично обратился ко мне Вечный.
— Невеста Сиятельного… То есть, избранная. Буду… Вечером.
— Та самая? Избранная Кайла? — парень прищурил свои нереально кристальные глаза под темными ресницами, так неподходящие к белоснежным волосам, сдвинув черные брови.
— Та самая, — уверенно пробормотала я, поддевая носком Улу, чтобы она уже встала на ноги, а то мне становилось все более неловко под взглядом ледяных глаз Вечного.
— Я усмирю дракона, — вдруг хмыкнул он, — а вы немедленно садитесь в карету и возвращайтесь во дворец под опеку Сиятельного.
— У нас нет кареты, — пробормотала я, наконец-то поднимая Улу и прижимая ее дрожащую к себе.
— Будет. Посвященный, распорядитесь, чтобы девушек доставили в дворец.
Парень стремительно прошел мимо нас и вышел за дверь.
— Он точно справится? — неуверенно спросила я Посвященного Храма.
— Он же Вечный, деточка. Ничего с ним не случится. Тем более у него со зверюгой сильная ментальная связь, — ворчливо проговорил старичок, заставляя нас следовать за собой.
Какими-то переходами, темными коридорами, мы прошли на другой конец замка, вышли к внутренним постройкам, где при нас запрягли шикарную карету четверкой белоснежных лошадей.
— Мамочки, я поеду в карете Вечного, — причитала Ула. — После этого и умереть не жаль!
— Что ты заладила «умереть да умереть»? Но я думала Вечный чуть постарше…
— А ты не думай об этом! Думай, как умрут от зависти все придворные, когда нас на карете Вечного привезут!
— Ула! — я закатила глаза от ее наивности, но саму безумно тревожил тот факт, что мой страж остался в Храме и до вечера его как-то придется оттуда забрать.
Но как?
— Успеть бы вернуться до омовений, — не унималась подруга.
— Что будет, если мы опоздаем?
— Так никто же не увидит нашего возвращения.
— Хорошо бы, — вздохнула я, отмечая, что приготовления закончены и нас приглашают в карету.
Ворота открылись, четверка лошадей вывезла нас с внутреннего дворика и понесла по улицам Кракса. Город продолжал свою суетливую жизнь, забыв о драконе и учиненном им беспределе на главной площади.
Продвижение кареты Вечного похоже создавало больший ажиотаж, чем утренний шум дракона. Поначалу мы выглядывали в окошки, но из-за пристального внимания к карете горожан, задернули наглухо занавески и ждали конечного пункта.
— Ой, что будет… Ой, что будет, — шептала Ула, прикладывая ладошки к щекам.
— Что будет? Ведь мы ничего такого не сделали!
— Ты совсем умом тронулась, Айна⁈ Это же Вечный! Сегодня мы узнали его имя. Он прошел в шаге от нас. Мы едем в его карете! Я не знаю… Не уверена…
— В чем, Ула? Говори уже!
— После такого почета, отдаст ли Сиятельный тебя своему сыну?
— Что-о-о⁈
Такого поворота событий я точно не ожидала!
— А как ты хотела? Ты теперь не Приближенная, а Помеченная Вечным!
Для меня все их обращения и титулы так и оставались пустым звуком, но я не могла не отметить другого:
— Значит и ты теперь Помеченная?
— Я⁈ Ну что ты, нет. Ко мне Вечный не обращался. И я никогда не была Приближенной.
— А… И как теперь изменится мое положение?
Ула дернула плечом:
— Уже никак, ты же этим вечером станешь избранной. Тебя и так отметили. Но с учетом повышения статуса, Сиятельный сам может захотеть взять тебя, а его сын может унаследовать тебя.
— Что сделать?
— А как ты хотела? — снова развела руками Ула.
Я отвернулась к задернутому окну и прикусила губу. Собственно, мне плевать на изменившееся положение, если я уже решила бежать этим вечером. Сначала в академию, где возьму помощника для задания стража, затем на пятую землю, где нас никто не будет искать.
Кто согласится пойти со мной, я не знала, но надеялась, что одна я точно не останусь.
Карету беспрепятственно пропустили в ворота дворцовой площади Сиятельного. Ула окончательно затихла и теперь видимо от всей души желала, чтобы придворные пропустили наше прибытие.
— Если никто не узнает о встрече с Вечным, то и смены статуса не будет? — вдруг пришло мне в голову.
Ула отмерла:
— Нет, конечно! Вечный тебя увидел и запомнил. При следующей встрече он снова отметит тебя. Если ты скроешь изменение статуса — тебе не простят.
— Не понимаю…
— Такой закон — и если ты его не соблюдаешь, тебя отвергают. Это самое страшное наказание!
— Ула, это закон Правды?
— Ну да. И если человек не признается сам, Ищейки потом все равно узнают. И перед оком Вечного ложь не укроется. Понимаешь? Так попадаются все пришельцы, порченные и юродивые. Они знают, что их все равно найдут. Так лучше пережить отселение, чем смертную казнь…
— Но… Ула, всех же пришельцев казнят! Всех! Не отселяют на Острова, а казнят.
— Так и есть. Ведь пришельцы не знают наших законов, не приходят с повинной в Храм. А когда их разоблачают, они уже нарушившие закон — их казнят.
Меня пробрал озноб. Нейл прав, порядки нужно менять, а у нас с ним нет обратной дороги.
У него нет, а у меня еще может получиться…
Никаких шансов остаться незамеченными не было. На парадную лестницу вышли все обитатели дворца, от хозяев до служащих.
Первым, кого я увидела, выходя из кареты, оказался сам Сиятельный, Кайл стоял рядом и его замешательство было мне понятным, а вот вид его папаши не понравился. Тот явно просчитывал выгоду из моего нового положения.
Нас подхватил вихрь придворных с щебетом всевозможных вопросов. Но дамы так перекрывали в шуме друг друга, что мы с Улой только жались друг к другу и отмалчивались.
Одного взмаха рукой Сиятельного оказалось достаточным, чтобы нас оставили в покое и отступили, позволяя самим дойти до Сиятельного и его сына.
— Ты всё больше и больше удивляешь, Приближенная О’Рейли, — проговорил отец Кайла. — Пройдите за мной и расскажите все в подробностях, каждый жест и каждое слово Вечного!
Так и получилось, что вместо времени на омовения, мы потратили его на пересказ Сиятельному подробностей этого утра.
— У меня остался только один вопрос, — встрял Кайл, когда всё было сказано, — что привело вас утром этого дня в Храм на главной пощади?
О, как я старалась избежать этого вопроса! Но сын Сиятельного очень внимательно слушал нас, чтобы потом добить очевидным.
— Я… Хотела получить что-то вроде благословления Вечного, — осторожно начала я, чувствуя, по какой зыбкой почве ступаю. — Хотела счастливого будущего и уверенности, что все сложится к лучшему.
Мне никто не ответил, даже Ула не шикнула, что немного приободрило.
— Ты могла сходить во дворцовый Храм, к нашему Посвященному, — настаивал Кайл.
— Да кто пойдет в обычный Храм, когда рядом главный? — удивилась я.
— И то верно, — прервал спор отец Кайла. — Но теперь встает вопрос, не оскорбиться ли Вечный, если его Помеченная будет избрана моим сыном, а не мной?
— Отец!..
— Помолчи. Сегодня вечером она должна войти в наш род. Какая разница чьей избранной, твоей или моей? Но раз её отметил сам Вечный…