Косячь как попаданка

— Это оно? — вместо приветствия кивнула я на зелье.

— Да. Осталось дойти до двери и взломать её.

— Пойдем.

Я шла впереди, но каким-то шестым чувством почувствовала, что Нейл притормозил при подходе к погребу.

— Это пристанище Отверженного, — пробормотал он.

— И что? Это единственное место, куда не шляются, а обходят за версту.

— Наверное, у них есть повод. Не думала?

Я фыркнула и остановилась:

— Брэн нормальный парень, не заразный и не чумной…

— Если бы он был уродлив — ему не разрешили бы остаться на континенте, — напомнил Нейл.

Я с неохотой кивнула, признавая его правоту.

— Я уже была внутри и ни один раз. К тому же, тебе наверняка захочется узнать, как я здесь оказалась? — Нейл подтвердил. — Вот поэтому нам лучше поговорить там.

Больше мы не спорили, только озирались, чтобы не попасться никому на глаза. Нейл плеснул зелье в замочную скважину, дверь вздрогнула и как будто выплюнула из отверстия клубок дыма, открываясь. Нейл предупредительно придержал её, пропуская меня вниз, потом вошел следом, плотно закрывая дверь и защелкивая щеколдой.

Привычно пройдя к столу, села и рукой предложила Нейлу занять место напротив, но тот как в цирке, ходил по помещению и все разглядывал, пока не остановился напротив железного пузатого агрегата, накрытого большой холщевиной. Он протянул руку, но я остановила:

— Лучше не трогать. Брэн впадает в бешенство, когда его штучки трогают.

Но Нейл не послушал, сдернув ткань и обнажив тускло блестящий бок собранного железного монстра.

— Ты еще ждешь его? — вдруг презрительно улыбнулся Нейл.

— Кого?

— Брэна? Отверженного.

— Да, Олан обещал.

Нейл оторвал взгляд от металлолома и удивленно поднял бровь:

— Олан обещал? Тебе? С чего бы?

— Какая разница? Пока я не узнаю о тебе всё — не собираюсь делиться своими секретами.

Нейл согласился, в последний раз осматривая железную штуковину и набрасывая на нее ткань.

— Но Отверженный больше сюда не вернется. Скоро на площади состоится казнь. Поедешь смотреть?

— Чья казнь? — не поняла я, немного теряясь, как быстро Нейл перескакивает с темы на тему.

— Казнь Брэна. Он нарушил главный запрет часовщика. В этом мире нельзя скрещивать неразрешенную алхимию и механику под страхом смерти.

Брэна… казнят⁈

Я хотела потратить время на выяснение личности Нейла, хотела докопаться до его мотивов, но после этой сногсшибательной новости, ни о чем другом думать просто не могла. Я приставала с вопросами о казни и причинах.

— В этом мире магии почти не осталось, зато алхимики оседлали последнюю волну, научились из остаточных магических ингредиентов составлять зелья и порошки, которые усиливают ту или иную способность. Не только человеческую.

Нейл сделал паузу, будто подчеркнул важность своих слов, но я все еще не понимала.

— Дирижабли в этом мире летают на зелье алхимиков, пароходы и паровозы ходят не на пару, а на зелье. Каждый день алхимики открывают новые способности использовать магию, скрещивая её с механизмами. Но старая война еще не забыта, когда маги выставили роботов в сражение с людьми и почти уничтожили все противоборствующие расы.

— Стой… Маги, роботы… Это же было сто тысяч лет назад!

— Давно, не спорю. Но память в мире Вечного еще длиннее. Во время старой войны именно маги отстояли право быть высшими, а потом их покарала проказа — они вымерли все до единого.

— Хороший экскурс в историю. Брэн тут причем?

— Ты меня перебила. Я как раз говорил, что алхимики алхимичат, но все это под запретом. Часовщики не хотят повторения войны за власть, поэтому есть утвержденный список алхимических зелий для использования их на механизмах. Тягловая мощь, например, облегчение конструкции, прочность, противокоррозийность и другие. При этом алхимикам запрещены опыты с механизмами. Здесь часовщики-ищейки строго блюдут разграничение тех, кому можно заниматься алхимией, а кому только механикой.

— Но ведь на какой-то лекции говорили про черный рынок? Там явно продают зелья не по списку.

Нейл кивнул, подтверждая, а я продолжила:

— А покупать может кто угодно?

— Может. Покупать и продавать на свой страх и риск. Список разрешенных зелий пополняется, но очень медленно, после изучения всех свойств в лабораториях часовщиков. Вот только создатель нового зелья до народного признания уже не доживает.

— Зачем тогда так рисковать? Зачем смешивать то, за что можно лишиться головы?

— Ха, деньги. Всегда и везде — деньги. Запрещенные зелья дают сверхдоход. Более быстрый дирижабль успеет совершить больше рейсов и перевезет больше пассажиров. Непотопляемый пароход возьмет на борт в два раза больше пассажиров и гарантированно доставит до нужного порта. Даже в спорте, выносливый конь имеет больше шансов на победу.

— Но кони живые.

— В скачках участвуют механические кони, Айна.

— Получается, Брэн зная всё это, пытался открыть новое зелье? Чтобы обогатиться?

— Не только. Еще он сам создал механический агрегат, — Нейл снова перевел взгляд на пузатое сооружение. — Знаешь, для чего он?

— Нет. Мы не настолько близки, чтобы он делился со мной своими тайнами.

— Неважно. Ищейки прошарили здесь каждый уголок и забрали Отверженного, обнаружив механику и опытные зелья. Его казнят. Надо это принять.

— Нет, Нейл. Его забрали из-за меня. Какой-то магический след от артефакта вел к Брэну. Вот и все. Он закрывал эту колымагу мешком, а с ищейками разговаривал на пороге…

Не сразу заметила, как изменилось лицо Нейла, но вздрогнула, когда он заговорил со мной особенным голосом:

— Ты и артефакт? Какое отношение ты имеешь к артефакту, Айна?

— Да никакого! Я только дотронулась, а все как с ума посходили!

— Дотронулась? Только?

— Вот и ты. А что такого?

— Айна… Или как там тебя по-настоящему зовут? Никто, кроме Призванного, до артефакта дотронуться не может!

Да-да, о чем-то подобном я уже догадалась.

— Я не Призванная, ладно? Но точно знаю, что Брэна забрали из-за чертового артефакта, а не из-за запрещенных опытов.

Нейл недоверчиво склонил голову набок.

— Ты за него беспокоишься? Он тебе никто. Казнят еще одного Отверженного.

— Нейл, мне здесь все — никто.

— Но Отверженный что-то для тебя значит?

Я всплеснула руками и даже немного порадовалась, что этот жест мой, а не Айны.

— Ничего. Но если он попал в застенки из-за меня, я хочу ему помочь. Это же естественно!

— Айна, это глупо! Если его сейчас не казнят, то потом все равно вздёрнут. Он не только Отверженный, милостью Сиятельного оставшийся на материке, но еще преступник. Его рано или поздно поймают и накажут.

Из пламенной речи Нейла я выхватила две вещи. Что Брэна не казнят. И что он оказывается под милостью Сиятельного.

— Сиятельного, за которого я должна выйти замуж?

— Причем здесь это? Кстати, тут замуж не выходят, а избирают. Не проколись. Я именно это хотел подчеркнуть — ты со своей инородностью рискуешь больше, чем этот Отверженный. Тебе как можно быстрее нужно ассимилировать.

Он замолчал, но я поняла, что главное еще не сказано.

— И я готов помочь.

— Мне двадцать восемь и я уже пять лет в теле Нейла.

— Как?..

— Клиническая смерть после аварии, полагаю… Не помню того момента. Я разбился на мотобайке, до последнего был в сознании. Скорая, реанимация и последнее, что помню, это крик про дефибриллятор.

— Электричество?

— В смысле?

Я дёрнула плечом:

— Последнее, что помню я — в меня шибанула молния.

Нейл вздернул брови.

— Я не связывал свой переход сюда с электротоком. Но здесь с этим напряг. Уровень продвинутого восемнадцатого века.

— Как ты разобрался с родственниками? Они же заподозрили, что ты ненастоящий Нейл?

— Мне повезло. В это время настоящего Нейла как раз посвятили. Я начал новую жизнь в теле восемнадцатилетнего подростка.