Нити Судьбы

— Шая, — услышала хриплый голос, и наконец-то мне немного удалось сфокусироваться на его лице, — я хочу лишь искупать тебя. Расслабь ручки! — Хио говорил, а я словно под гипнозом смотрела на его губы, которые по мере произношения не доходящих до меня слов, расплывались в едва заметной улыбке. Он прекрасно понимал, как действует на меня, и… все равно тянет. Чего он ждет?! — Хорошо милая! Я хотел все сделать немного по другому, но ты, не оставляешь мне выбора.

Несколько шагов вниз, и наши тела, погружаются в теплую, не приносящую облегчения воду, которая намочив вещи, лишь усугубила ситуацию.

— Хио… — шепчу я, наблюдая за алмазной каплей, стекающей по его бархатистой коже, стремящейся как можно скорее достичь большой воды.

— Да, милая? — в полголоса отзывается мой ненаглядный.

— Почему ты медлишь? — росинка почти достигла цели, но, я, подхватив ее языком, слизала. Мммм… какой он вкусный!

— Боялся спугнуть, — миг, и я сижу на широком бортике купальни, а руки Хио, беспрепятственно освобождают нас обоих, от лишней одежды, которая в данный момент совсем неуместна. — Но ты, сама сделала первый шаг. — Очередная мокрая тряпица отлетает в сторону, и я остаюсь абсолютно нагой. — И теперь, я не отпущу!

А дальше происходит то, чего я не ожидала — меня моют! Да… да… тщательно, и со вкусом. Изучая при этом действии все мои впадинки и выпуклости, сводя с ума и так возбужденное до предела тело. Прикасаясь губами к каждой вымытой клеточке, ноготкам, волосам.

Горячие ладони, скользят по коже, то и дело, останавливаясь, то на груди, то опускаясь вниз, накрывают собой самое сокровенное, где пальцы мужчины начинают порхать по уже мокрым, сочащимся от желания лепесткам, так и просящим, раскрыть их, проникнуть глубже, заполнить всю ту пустоту, которая образовалась в результате его поглаживаний. Боги! Как же я хочу, чтоб мой златоглазый, отбросив всю эту прелюдию, опрокинул меня на спину, и, подмяв под себя, вошел! Но… он продолжает сводить с ума, дразнить, заводить еще сильнее, будто проверяя, свою, и мою грань выдержки. И… я сдаюсь!

Подаюсь всем корпусом вперед, обхватывая его шею руками, а торс ногами. Да! Теперь не сможешь ускользнуть! Я слишком близко! Кожа к коже! Мой стон облегчения, сливается с его рыком. Руки прижимают меня крепче, почти до боли, но я лишь хрипло выдыхаю, пытаясь слиться с ним в единое целое, утонуть в его ласках, раствориться в объятьях, прекратить наконец-то эту агонию.

— Сейчас… — со стоном выдыхаю я, чувствуя как его горячая, подрагивающая плоть, упирается в мое разгоряченное естество. — Дааа…

Одно поступательное движение, и преграда, оставляя после себя отголоски боли, пала, а окружающая нас реальность взорвалась миллионом маленьких искорок, которые оповещали меня о том, что пути назад больше нет! Наш союз признали боги! Мои, или его не важно! Главное что он мой, а я его! Мы не сможем долго жить друг без друга! Умру я — умрет и он! Но если все будет наоборот, мне придется смириться с болью, для того, чтобы удержать остальных. Да… это мой рок, наказание за то, что я оказалась «особенной».

Хио замер, давая привыкнуть к новым ощущениям. Его руки удерживали меня за бедра, не позволяя при этом пошевелиться, а губы хаотично целовали все, что попадалось на их пути. Казалось, он сошел с ума! Его глаза стали фантастическими: вся радужка была заполнена жидким золотом, которое казалось живым! Оно словно море, плескалось в своем плену, не имея возможности разлиться за очерченные границы. Это зрелище завораживало! Я тонула, даже не пытаясь выплыть, спастись, убежать!

А дальше все было как во сне! Нежные, плавные движения, сменялись сильными, и резкими, они качали нас на волнах блаженства, не позволяя при этом выбраться на сушу. Да и не хотелось на сушу! Хотелось плыть глубже, и глубже, пока огонь внутри наших тел не уйдет, не потухнет, не остынет, оставляя после себя лишь до боли приятную, разливающуюся внутри негу.

Наше рванное, сбившееся дыхание… сплетение тел… тихие, стоны, рычание… шепот — все это давно смешалось! Буря захватила наш разум полностью! Отгородила от всего ныне существующего! Забрала все без остатка! Оставляя лишь древний инстинкт, обладать тем, кто принадлежит тебе. Больше ничего нет… не существует… испарилось… мир взорвался миллионами звезд, и… потух.

Еще не открыв глаза, потянулась, и от воспоминаний, хлынувших в мозг, заурчала, как пересытившаяся кошка. Перевернулась на живот, и, уткнувшись в подушку, промычала что-то совершенно не связное, желая при этом выплеснуть на ни в чем неповинную перину еще не затихшие чувства.

Казалось будто бы вот, только мгновенье назад, горячие руки мужа, блуждающие по моему телу оставили завоеванную территорию, и сейчас просто отстранились на мгновенье, для того чтоб снова ринуться в бой, доставить еще больше удовольствия, унести меня ввысь и снова окунуть в темные омуты невероятного блаженства. В этом весь он — мой Хио! Нежный, страстный, дикий, прекрасный. То медлительный и мягкий, а спустя секунду — ураган, сносящий своими действиями и эмоциями все преграды, которые могли бы разделить нас вчера, но… их просто не было, и муж доказывал мне снова и снова, что таковых и не предполагается! Он весь мой! Без остатка!

Снова потянувшись, почувствовала приятную ломоту в теле. Улыбнулась пронесшимся воспоминаниям, откинула шелковистое одеяло, и присев на край огромнейшей кровати, осмотрела свое внезапное пристанище.

Мда… до сегодняшнего дня я считала что знаю, что такое богатство и роскошь, но именно сейчас поняла, насколько сильно заблуждалась. Даже покои самого повелителя эльфов не сравнить с тем, что окружает меня в данный момент.

Это что-то невероятное! Так и хочется остаться в этой спальне, и никуда из нее не выходить. Да я бы, если честно, не отказалась и пожить здесь хоть немного. Может, удастся милого уговорить погостить тут еще немного? Ну, по крайней мере до того момента, пока мы не разберемся, что там с его городом произошло. Да и с гнездом тоже… и со… стражем.

— Ой, мамочки, — соскочив с кровати, чуть не навернулась, не заметив возвышения, на котором стоит это чудо сотворенное руками невероятно талантливого мастера. — Что же теперь будет? — ступая босыми ногами по мягкому, воздушному ковру, метнулась к ближайшей двери, в глубине души надеясь на то, что за ней обнаружиться ванная комната. Но, не успела! Меня прямо на «лету» перехватили чьи-то руки:

— Асаи, — прошептал чарующий, бархатистый голос, от которого все внутри задрожало, и я, расслабившись, откинула голову на грудь моего белокрылого гиганта. — Что тебя так взволновало? — вот вроде спросил без лишних эмоций, но я, скорее всего себя так накрутила, что моментально напряглась. Тут же вспомнились обрывки моего недавнего, необдуманного поступка. Перед глазами одна за другой, будто издеваясь надо мной, вспыхивали картинки, напоминая о странном, не присущем мне поведении. Почему я бросилась на стража? Почему не убила его? Ведь могла же! Он был открыт! — Шая?!

И что ответить? Я ведь чувствую, что он не хочет мириться с наличием остальных мужчин. Один, два, или три — ему без разницы! Он не примет! Позволит спасти, но не даст приблизиться. Будет насмерть стоять между мной и ними. Как объяснить, что это противостояние ничем хорошим не закончиться?

А я? Что делать мне? При заключении союза я предупредила крылатого о том, что он будет не единственным. Меня же будет тянуть к каждому, кто предназначен мне этой заразой — судьбой.

Разобраться бы еще с моими мальчиками. Тяга к каждому из них какая-то странная. К одним более сильная, а к другим приглушенная, или почти незаметная. Но она есть! И особенно сильно меня начало тянуть к Арсу и Савашу уже после того, как их рабское тату исчезло. Значит, истинный зов к остальным я почувствую лишь тогда, когда мне удастся освободить их.

— Шая?! — едва заметное движение, и наши глаза встречаются. Хио долго и пронзительно смотрит, будто ища что-то в моем взгляде, а после, вздохнув, прижимает к себе. — Прости, — вот что значит связь истинных! Он чувствует меня так же хорошо, как и я его. С одной стороны это невероятно удобно, а с другой — ничего не спрячешь.