Страница 65 из 84
Что же такого плохого в иерархии, окромя Вашего мнения о ней? Одни вещи более доступны, другие менее, но одни менее ценны, другие более. Вот иерархия ценностей и возможностей. Иерархия – это рабочая методологическая схема, Ваше видение любой многомерной системы так, чтобы извлечь из нее необходимый эффект, прагматику. Для практического рассуждения необходимо знать, к примеру, положения Орла и Духа хотя бы относительно нас, а еще относительно друг друга. По проекциям иерархии вычислить иерархию – тонкая работа. Все эти небанальные штуки (энергофакты) имеют признаки, принадлежащие только им, и если глубоко осознавать эти признаки, даже никак не называя их, можно увидеть процесс, их объединяющий. Несмотря на то, что все, что мы можем знать – это знание относительно нас самих, но именно оно-то для нас и важно, а чаще – единственно доступно.
Боясь же вероятной антропоморфизации понятий, человек прячет голову в песок. Это вместо того, чтобы рассмотреть варианты, и антропоморфные и неправдоподобные – отбросить. В это время, парадоксально, антропоморфизация и настигает его – он ведь сам антропоид! Когда мы говорим об устройстве вселенной Орла, следует указать – для кого говорим, для какого уровня иерархии оно таково, то есть учесть иерархию самих наблюдателей. А то антропоморфно-то как раз и получится. Боящиеся участвовать в подсчете «ангелов на острие иглы», чтобы не замараться, они тем самым демонстрируют отсутствие иммунитета к собственной нездравости. Похоже на то, как алкоголик в завязке говорит – «не буду смотреть футбол, а то напьюсь». Если человек состоит из рук, ног и головы, то не значит ли это, что, имея схему их взаиморасположения, мы конкретно больше узнаем о данном срезе человека? Чтобы на выходе получить хотя бы такое же знание, не то ли же самое следует делать с абстрактными вещами? Описание должно работать на практике, прямо в твоей жизни.
Например, все в курсе, что «Маги называют намерение неописуемым, духом, абстрактным, нагвалем» (КК, кн. 8). Но намерение есть Сила, пронизывающая всю Вселенную, а дух почему-то человеческий, а нагваль – это, к примеру, дубль, а то и человек двойной конфигурации. Не задумывались, как можно поставить знак «равно» между этими дико разными вещами? Требуется хорошее воображение, чтобы понять, как одно может быть другим, как малое может быть великим и малым одновременно, чтобы понимать, каким образом что связано. Без такого понимания взаимосвязанной системы Вы сами же и не можете ею пользоваться. Потому что имеете кучу бессмысленных вещей, которую с таким же успехом можно выбросить, как сплющенный КАМАЗом компьютер.
Причиной всего этого можно назвать плохую фиксацию в ОПТС. «Он объяснил, что если точку сборки не удается зафиксировать, нет никакой возможности воспринимать гармонично. В таком случае мы будем воспринимать калейдоскопическую картину несвязанных друг с другом образов» (КК, кн. 9). Однако, правильно и гибко зафиксировав свою ТС в ОПТС, Вы можете понять, что человеческий дух связан с намерением, как главный маршал по политической части связан с замполитом любой части, но при этом замполит подчинен и маршалу по своей линии и командиру части. У них разные и даже противоположные задачи и круг вопросов.
Иерархия как бы находится между уровнями, прошивает их, а внутри уровней – равенство. Зная эти признаки, можно сказать, что иерархия является нагуалем системы, в то время как равенство присуще тоналю (как одному отсеченному уровню). При этом отсечение уровня возможно только на время, и не по факту, а наблюдателем. Если действительно изолировать уровень, он тут же исчезает, как и не был. Таким образом, косвенно указывается, что противники иерархии в целом ограничены своим единственным исчезающим уровнем: обычное скучное первое внимание и никакого нагуаля – самоуничтожение, хорошо, лишь мысленное.
Основным свойством любого мира является уравнивание того, что в нем. «По одной дорожке бродим, этот слеп, а этот зряч» (Воскресенье). Это следует из определения мира: мир есть нечто, воспринимаемое наблюдателем, то есть именно наблюдатель уравнивает неуравнимое, и от того, как именно он делает это, зависит результат. Поэтому когда Вы жалуетесь на отсутствие равенства – это тот результат, которого Вы сами достигли, создавая мир из НЕЧТО. Вы хотите справедливости? Так получайте ее. Вот она, Ваша – сейчас и здесь. Глупо завидовать успешным, у них следует учиться, но еще глупее завидовать деградирующим. У Вас все впереди, радуйтесь. Подумайте, если у кого-то есть конфетка, потому что у него сегодня день рождения, а у Вас нет, потому что Ваш день рождения в декабре, то это еще не повод считать сей факт несправедливым. Иерархия справедлива, когда по данному вопросу высший включает в себя низшего полностью, то есть успешно прошел его путями и давно ушел дальше. Следовательно, высший понимает низшего. И это не неравенство. ЭТО РАВЕНСТВО. Оно в том, что сумма Ваших эффективных усилий по достижении некоторой величины неизбежно приведет Вас туда же, куда и каждого другого. Каждый получает то, чего заслуживает, а заслуживает он то, к чему подсознательно стремит равнодействующую своих сил.
Иерархия (как и ее отсутствие) всегда находится в восприятии наблюдателей. И наблюдатель наблюдателю рознь. Когда Вы смотрите «сверху» иерархии, то нет никакой иерархии, когда смотрите «снизу» – она есть. Вот пример: когда Вы становитесь пожилым человеком, то не видите особой разницы в возрастах людей, а в детстве каждый год разницы Вами будет замечен. Здравый руководитель всегда чувствует себя равным своим подчиненным. Но они могут думать иначе, и никак им не докажешь, они сами СОЗДАДУТ иерархию из ничего, со всеми вытекающими последствиями разной степени тяжести. Нередки также случаи, когда такие создаватели попросту принуждают своим намерением слабого руководителя СТАНОВИТЬСЯ деспотом и тираном, как они подсознательно и хотели.
В итоге мы видим, что иерархия подобна зеркалу. Каков сам человек, такую иерархию вокруг он замечает. Свободный, где бы в иерархии не находился, не усматривает ненеобходимого неравенства и потому не создает его. Замечать иерархию – удел младых и слабых, а осуждать иерархию – удел ущербных. Для воина-наблюдателя иерархии в негативном ее понимании вовсе нет, есть лишь вполне демократическое общение, идущее по своим законам, где ступени в иерархии обретаются любым автоматически – лишь на основании его адекватных действий, но вовсе не его капризных желаний или агрессивной самоуверенности. Проблема как раз в том, что Ваше место в человеческой иерархии, как и в любой другой образуется по факту, само, как сумма всего лучшего, что Вы содержите, а не в результате Ваших притязаний и фантазий относительно себя. Этот факт подтверждается в жизни многократно: как Вас оценивают в армии, в тюрьме, на работе, в другом ином многолюдном общении – то Вы и есть. Многолюдное общение создает эффект статистической достоверности оценки. Как примерно говорил А. Линкольн: «Можно недолго обманывать многих. Можно долго обманывать немногих. Но нельзя долго обманывать многих». При этом дело, скорее, не в количестве приверженцев, а в качестве: стоит учитывать количество одобряющих через коэффициент, расписанный в начале главы. Так Вы сами формируете свое окружение.
Ну и, кстати, еще о статистической достоверности. Большая часть диссидентов и правозащитников, имитирующих «глас народа», эксплуатирующих вопросы «справедливости», «равенства» и «свободы слова», на самом деле находится в жутком меньшинстве. Просто идеи, ими излагаемые, чересчур сильно «воняют». Как говорится, «мал клоп, да вонюч». В итоге – ложка дегтя портит бочку меда. Меньшинство здесь – это те, кому не повезло, неудачники, обиженки, духовные аутисты и прочие ментальные фрики. Может быть, они и неплохие люди в чем-то, но тот, кто сеет зло, будет наказан. А сеют они просто: стремясь попрать любую иерархию любой ценой – взять хотя бы ВОР (великая октябрьская революция 1917). Не прошло и 100 лет, казалось бы, понятно ж все. Не-а – нате Вам майдан 2014. Привлекательность негативного меньшинства связана с его зеркальной похожестью на меньшинство позитивное. Эйнштейнов и Христов поменьше будет, чем вась с егорами. Ну так, егорка, и кушай теперь отражение колбасы в зеркале.