Ставка на смерть

— Смерть тиранам! Смерть Америке! — закричал Ахмед и, падая от полученного ранения, взмахнул искривленной саблей. Хок почувствовал на лице брызги крови султана, и старый араб повис на его руках, из его правой ноги фонтаном била кровь.

— Фрогги! Иди сюда! — во все горло закричал Хок. Он зажал рану султана вязаной шапочкой. — Вот, прижмите это к ране как можно сильнее. Я пойду за помощью!

Он увидел в метре от себя ботинок и дернул его, уложив мужчину на пол. Калашников, который тот держал в руках, со звоном упал, и Хок тут же его схватил. Прикладом автомата он вырубил теперь уже бывшего владельца и встал на колени. Ахмед полз на четвереньках по каменному полу и, кажется, направлялся к проему пещеры. Он, что собирается спрыгнуть с высоты ста футов? Нет, никуда он не спрыгнет, ему даже не удастся подобраться к проему, стрельба была слишком яростной.

А где Сток? Его ранили, убили?

Алекс поднялся на ноги. Он должен найти Фрогги. Французский снайпер и врач по образованию был единственным, кто мог залатать кровоточащую артерию султана. У Хока в голове сидела только одна мысль: заснять на пленку лидера Омана, говорящего правду. В дыму узнать хоть кого-то в этой чертовой свалке было невозможно. Если он не мог добраться до Фрогги, Фрогги придется подобраться к нему.

Он направил АК-47 вверх и выпустил мощную очередь в потолок.

— Фрогги, я сейчас дам вторую очередь в потолок. Пробирайся ко мне! — Алекс нажал на курок и опустошил магазин.

Кто-то постучал по коленке. Хок опустил глаза и увидел улыбающееся лицо:

— Mon ami, — сказал Фрогги, — чем я могу быть полезен?

Через десять минут все было кончено. Стоили нигде не было видно. Бандини погиб первым: вбегая в дверь, получил пулю в голову. Еще двоих гурков ранили в шею и грудь, Фрогги уже занимался ими. Если у них был шанс выжить, он позаботится о том, чтобы они им воспользовались. Майор Тони Танг и большинство его людей погибли. Хок с изумлением увидел, что Танг обезглавлен. Над его трупом стоял Гарри Брок с саблей Ахмеда в руке.

Большая часть тех немногих наемников и французских солдат, которые остались в живых, были ранены. На остальных Фитц и его ребята надевали наручники. Бойцы «Грома и Молнии» ответили противнику со страшной силой. Хок не сомневался, что, когда они входили в комнату, в их сердцах и умах пылало воспоминание о серьезно раненом Рейнуотере.

Фитц поставил четверых ребят у двери, чтобы они разбирались со всеми любопытствующими субъектами, пришедшими узнать, что это был за дикий шум. Сам вместе с Гарри Броком помогал Алексу с султаном. Они посадили смертельно раненого мужчину на стул и пытались аккуратно наложить повязку. Оманский лидер тяжело дышал.

— Фитц, — сказал Хок, приложив к трясущимся губам султана чашу с водой, — установи камеру. Посмотри, работают ли софиты. У нас мало времени.

— Я беспокоюсь за Стокли, — сказал Фрогги, поднимая камеру на штатив. — Мы не можем его найти.

— Сейчас у нас нет времени, чтобы беспокоиться о ком-то, кроме султана. Мы должны записать его выступление на камеру. Черт, ему плохо. Принесите мне воды и какую-нибудь тряпочку!

— Я понятия не имею, кто вы такие, — чуть слышно просипел султан, — но сегодня вы спасли множество людей.

— Все готово, — сказал Фрогги, — камера включена на запись.

Хок увидел горящий под объективом красный огонек и осторожно придержал умирающего мужчину. Казалось, султан прекрасно понимает, что происходит вокруг. Он положил руки на стол, расправил плечи и уставился прямо в камеру. В его глазах появился стальной блеск, и Хок понял: все будет в порядке.

— Ваше Высочество! — сказал он. — Я хочу, чтобы вы закончили свое обращение. Очень важно, чтобы ваши люди услышали эти слова. Мир должен узнать правду о том, что происходит в вашей стране.

— Да, — сказал Аджи Аббас, — я это сделаю.

И умирающий султан сдержал свое слово.

Он рассказал подданным о вероломстве и лживости нового французского правительства. О президенте Бонапарте, который их предал, о мучениях, которые пришлось претерпеть его семье от рук китайских «советников» и французских солдат, находившихся в Омане незаконно. В заключение он сказал, что народ Омана — мирная, законопослушная нация, и если Аллах, великий и справедливый, им поможет, то так будет всегда.

Султан откинулся на стуле и закрыл глаза.

— Спасибо, — Хок улыбнулся ему. Мужество, которое этот человек проявлял в самые тяжелые моменты своей жизни, было достойно восхищения.

— Эй, босс, — услышал Алекс за спиной голос Стока. — Иди-ка, посмотри на это. — Высокий мужчина, словно внезапно материализовавшись из воздуха, стоял у входа в пещеру. Небо за ним было темно-розового оттенка.

— Что там? — спросил Хок. Ему не хотелось отходить от султана, которому жить осталось несколько минут.

— Рыбацкие лодки, — с улыбкой сказал Сток. — Каких там только нет, черт подери. Траулеры, шхуны, шаланды. Штук сто! Они плывут с материка. Такое ощущение, что все оманцы, у которых есть лодка и весло, решили выйти в море под своим флагом. Наверное, они слышали взрывы, видели огонь? И решили спасти семью султана и вышвырнуть чертовых французов с острова.

Хок и Брок подошли и встали рядом со Стоком. Они взглянули вниз и не поверили своим глазам. Вид открывался потрясающий.

— Где Ахмед? — спросил Хок.

— Внизу на скалах. Там, где я его оставил, — ответил Сток. — Мы немного поспорили о будущем мира. Он проиграл.

— Фитц, — тихо сказал Хок, — не могли бы вы с Фрогги поднести сюда стул Его Высочества? По-моему, он должен это увидеть.

— Мы его уже несем, — сказал Фитц. Они осторожно опустили стул султана на землю.

— Кое-что очень интересное, Ваше Высочество, — сказал Хок. — Взгляните.

— Да, — мягко сказал Аджи Аббас, замутненными глазами оглядывая огромную армаду, спешащую на помощь его семье. — Это настоящее чудо, правда? — прошептал он.

Потом его глаза медленно закрылись, и он потерял сознание.

Казалось, каждый рыбак и каждый сын рыбака, живущие в Омане, вели лодку по опасной полоске воды, между материком и островом Масара. Французский патрульный катер потопил два или три суденышка до того, как Фитц сообразил, что происходит, и связался с французским капитаном, чтобы сообщить, что все кончено. Гарнизон форта Махуд, состоящий из французских и китайских наемников, сдался.

Капитан патрульного катера, который был рад любому предлогу уехать из этого богом забытого места, сдался по рации. Через полчаса их катер пришел в док — все оружие экипажа лежало на видном месте на палубе.

В доке их ждали Алекс, Стокли и Гарри Брок. Они увидели, как капитан «Обайдаллы» Али и экипаж патрульного катера помогают заложникам, среди которых большинство было женщин и детей, сесть в рыбацкие лодки. Через несколько минут они вернулись обратно на свой корабль, чтобы проверить, как там Рейнуотер, и столкнулись с Фрогги, который как раз выходил из капитанской каюты.

— Как он, Фрогги? — Сток взглянул в непроницаемое лицо француза.

— Господь Бог все еще решает его судьбу, — ответил Фрогги, пожимая плечами, — но я думаю, что он решит в пользу Вождя.

55

— Мистер президент?

Джек Макати оторвал взгляд от своего стола в Овальном кабинете и увидел стоящую в дверном проеме Бетси Холл, свою верную секретаршу. У нее было выражение лица, хорошо знакомое Макати. Что-то случилось. Уже почти десять часов вечера, а он еще только начал читать эти чертовы отчеты. Сегодня на совещание, которое президент ежедневно проводил в своем кабинете, он пригласил всего десять человек: обсуждаемый вопрос был слишком деликатным. Джек устал, как собака. Доктор Кен Бир, недавно принятый в штат Белого дома, сегодня утром сказал ему, что ему необходимо отводить больше времени на сон и физкультуру. И что надо меньше курить сигар, а также не пить бурбон и газировку. И что гольф не является физической нагрузкой, и…