Костяная корона

– Хотелось бы верить, что у тебя не погибнет пол армии, – медленно произнес Ниессар, спускаясь по ступеням. Ему не нравилась эта идея, хоть он и был ее зачинщиком. Он уже сотню раз пожалел, что согласился с Динианом. Ему казалось, что можно было пойти и другим путем, но другого пути он не знал. Он представлял, что будет, когда он объявит это своему народу. Найдутся ли те, кто сможет отдать свою жизнь за других?

С такими серыми мыслями он и сел в свою повозку. С одной стороны, ему совершенно не хотелось ехать обратно в Номмаринн, но он понимал, что сбежать у него не выйдет. С другой, его ждала его семья. Сын и дочь, милая, родная Сиэлла, его луч света. Ниессар вспомнил ее милое личико и прекрасные золотистые локоны, доставшиеся ей от матери, погибшей от драккена двадцать лет назад. Поэтому он не сбежит. Но даже если бы посмел – его бы нашли. Нашли и казнили.

Его повозка отошла через час. Ниессар лишь забрал свои бумаги и тут же уехал из Лорхейма, уехал с тяжелым сердцем. Солнце все так же приветливо светило, лишь изредка пропадая в облаках. Советники правителя молчали, изучая бумаги, но Ниессар знал, что у них на уме. Он и сам не хотел того, что его ждало впереди. Но будущее неотвратимо.

Уже в пути, Ниессар снова почувствовал холод. Он высунул руку наружу и почувствовал приятное тепло. Что ж, подумал Ниессар, Знак пал на него. Рядом с ним ехали его советники, но от них нельзя было и слова добиться: оба заснули мертвым сном, держа в руках свитки. Он попытался растолкать их, но они и не думали просыпаться. Ниессар выглянул в окно и увидел своих слуг и стражников на конях, никто из них не спал. Вдруг, правитель почувствовал, что в его передвижной палате кто—то есть, помимо него и советников. Перед ним сначала никого не было, но вдруг он увидел темный силуэт.

– Ты поступил и глупо и разумно одновременно, – произнес властный голос.

– Я знаю, – усмехнулся старик и поднял глаза. Перед ним сидел Энвор – один из самых могущественных магов мира сего. Он был одет в темный плащ, обрамленный золотыми и красными линиями, вырисовывающими невероятные узоры. На голове его был капюшон, из под которого выбивались белые пряди волос. Ниессар не видел его глаз, но прекрасно знал, что у мага не было зрачков. Его глаза были полностью белыми, но он не был слеп. Он видел невидимое и ведал неведомое.

– Привлекая в это дело богов вновь, вы наживаете себе больше проблем, что для них, что для себя. Ты не забыл, что богов – девять? Я знаю, что и ваши восемь справятся и дадут вам возможность выбрать короля, но все же, боги жестоки, особенно те, про кого забыли.

– Вряд ли его забыли. Нам объявил войну…

– Я знаю. Некромант снова хочет залезть под Сиинаил, но у него ничего не выйдет. Я говорил это двадцать лет назад, скажу и сейчас. Девятый бог заперт и забыт, король Сиинаила в плену, а его народ разбросан по острову. Но драться с Некромантом, значит драться с мертвыми. Это может отправить Сиинир в Бездну. Мне это пока неинтересно, видишь ли, я еще ни разу не был у вашего Круглого озера, а о нем ходит столько легенд, что я не могу не обратить на него внимание. Ну, а теперь начистоту. Видишь ли, Ниессар, я, как ты уже наверняка понял, смог побывать на вашем заседании. Мне известно, кто чего хочет больше всего. Мне известно, почему Лорхейм и Асперион послали свои войска на помощь оролингам. Что Кистан, что Диниан, хотят занять трон. И у них куда больше шансов, чем у остальных – любому дураку понятно, что настолько могущественные правители могут многое. Остальные тоже хотят, да и ты тоже не против посидеть на драконьих костях. Но, посмотрев на вас всех, я убедился, что никому из них трон лучше не давать. Диниан умен и властен, но его амбиции не остановятся на одном лишь Сиинире – он захочет власти и за пределами вашего континента. Это похвально, но он вряд ли сможет сохранить остров в целости. Вряд ли кто—то из вас пойдет за ним к эллам или на Дарву. Кистан не так умен, как его союзник, жаден и опрометчив и, сам того не зная, он потакает Диниану.

– Это знают все, – пожал плечами Ниессар, – ни для кого это не секрет.

– Гетрис так боится своих наследников, что изживает их один за другим. Если он станет королем, то запрется в столице, и не будет вылезать из нее до самой смерти, собрав вокруг себя свои войска, с интересом наблюдая, как вас уничтожают, он даже драккенов не вызовет. У остальных нет таких воинов, способных победить, так что остальные не в счет. Они превратят королевство в загнивающий кошмар, сначала, убрав всех правителей с дороги. Ты самый благородный из них и самый мудрый. Благородство это хорошо для короля, когда у него нет врагов, а у тебя их пока нет. Я могу тебе открыться, ты один еще ни разу не выдавал тайн. Драконорожденный на острове.

– Что? – изумился Ниессар. – Его нужно найти и как можно скорее! Мы можем посадить на трон истинного короля!

– Не думаю, что вообще сможете, – покачал головой Энвор. – Вы уже нарушили заветы Рейвара, так что не кори себя за незнание. Драконорожденный будет восстанавливать связь с драконами. Как ты думаешь, кто первым кинет в него камень? Ты, Ниессар. Я скажу, что полетит столько камней, что можно будет ваше Круглое озеро превратить в каменные руины. Рейвар Освободитель был последним драконорожденным королем, остальные… что ж, остальные лишь следовали его заветам, которые вы меняете. И меняете правильно.

Правитель неуверенно взглянул на мага. Тот лишь сверкал уверенной усмешкой и ждал. Чем больше проходило времени, тем больше Ниессар начинал дрожать. У его рода было выражение: «упасть в кровавое озеро». Похоже, теперь это выражение применимо к нему.

– Ты прав, Энвор, – склонил голову Ниессар. – Но что же делать тогда? Он наверняка узнает о турнире и наверняка сможет туда попасть.

– О нем беспокойся в последнюю очередь. Я сумею его убедить. Но, пожалуйста, Ниессар. Дерись за этот престол так же, как и другие правители. Если ты победишь – у этого острова тогда еще будет надежда.

Энвор исчез, оставив Ниессара наедине с мыслями. Его советники начали просыпаться.

Глава 8

За деревней находилась пыльная и занесенная песком дорога, которая вела к небольшому, медленно умирающему лесу, в котором, по словам людей, находились бандиты. На дороге были видны следы от конских копыт и небольшие пятна крови. На дороге валялся последний из той шайки, что недавно напал на деревню – он успел уйти со стрелой в спине, но рана его добила.Дэйвион перевернул тело и оглядел его. На застывшем лице отразилась гримаса боли, а трупные черви уже успели забраться к нему в рот и выпали на песок. Дэйвион с отвращением отвернулся и зашагал в сторону леса, сплюнув на дорогу.

Жители деревни хотели пойти с ним, но Драконорожденный посчитал их лишь обузой и ушел один, захватив с собой немного провизии. Путешествовать один он привык, полностью погружаясь в свои мысли, что случилось и сейчас.

Когда драконы даровали ему благословление, они взяли с него клятву, что он подчинит остров их власти. Дэйвиону казалось, что это было только вчера, но прошло уже двенадцать лет с того момента, как в его жилах потекла кровь драконов. Девять лет он учился у драконов и три года был вынужден странствовать по миру, даже не заглядывая к своей семье. Каждый день он вспоминал своих сестер, молодых, веселых девочек, которых он видел в последний раз три года назад. Вспоминал он и отца и мать, и даже младшего брата, которого в последний раз видел двенадцать лет назад. Его отец, Хоушелл Росс говорил, что Дэйвион слаб и никогда не станет таким, как его младший брат Рейир. Так продолжалось до тех пор, пока отец не отправил его к драконам. Дэйвион не знал, приносили ли его тогда в жертву, но когда он впервые ступил под тень опустошенных гор, когда впервые увидел яркие синие глаза огромного дракона, все мысли попросту вылетели у него из головы.