Страница 6 из 12
На различия владения и вещного права автор указывает однозначно, что соответствует пониманию различия этих понятий в современном российском праве: «…слово “владение” употребляется у нас в самом пространном смысле, не только в обыкновенной речи, но и на языке официальных актов и даже в некоторых статьях Свода Законов. В этом пространном смысле можно, пожалуй, приложить это название и к праву наемщика, пользующегося имуществом по договору; но от употребления этого слова пользование наемщика или арендатора все-таки не становится вотчинным правом»[50].
И наконец, по тому пути, по которому изложены нормы о владении, вещных правах и праве собственности в проекте изменений Гражданского кодекса РФ, излагает свое видение этих правовых явлений великий русский правовед К. П. Победоносцев: «Право собственности есть полное, когда в пределах, законом установленных, владение, пользование и распоряжение соединяются с укреплением имущества в одном лице без всякого постороннего участия».
Автор еще раз указывает на фактический естественно-правовой характер предшествования владения вещным правам и праву собственности. «Что такое владение? Владение есть прежде всего содержание предмета в своей власти, с целью и намерением держать его на свое имя, за собой… Если посмотрим на владение с исторической стороны, то увидим, что оно обыкновенно предшествует собственности и служит ее заменой там, где понятие о собственности еще не утвердилось… Для примера обращусь к историческому обозрению русского права собственности. Первоначальный вид его есть владение, власть человека над землей, и основание этой власти заключается в свойстве человеческой природы; в законе природы, независимом от права… Но когда образуется понятие о праве собственности, владение составляет нераздельную часть его… В этом смысле право собственности есть владение, основанное на укреплении»[51].
Таким образом, раздел II «Вещное право» проекта изменений Гражданского кодекса РФ основан отчасти на положениях германского права, но в целом – на идеях дореволюционного русского правоведа К. П. Победоносцева.
Отсюда понятно, что на современном этапе развития и кодификации гражданского права в РФ говорить о внедрении в российское право «разделенной собственности» или «доверительной собственности» довольно трудно. Однако остаются два пути эффективного управления государственной собственностью без отчуждения государственных имуществ в частные руки (о чем говорилось в начале статьи).
1. Практическое внедрение в область управления государственным имуществом уже закрепленного российским законом права доверительного управления имуществом. Прообраз права доверительного управления также встречаем в работах К. П. Победоносцева. «Владение собственника, когда оно им не отделено и не уступлено по договору другому лицу как особое его право, не почитается прекратившемся в лице собственника, по случаю только временной его передачи собственником права управления (выделено нами. – З. Б.) имением по доверенности, ибо владение с целью распоряжения имением и в интересе другого собственника не есть, в смысле закона, владение, но одно лишь удержание, и притом не для себя, на которое потому и могут быть распространяемы определения закона о владении»[52].
В настоящее время доверительный управляющий, в отличие от дореволюционных времен, вполне может быть сочтен законным владельцем имущества, переданным ему в доверительное управление. Доверительный управляющий может пользоваться владельческой защитой на основании договора доверительного управления. Это положение может основываться и на нормах действующего Гражданского кодекса РФ, и на нормах проекта изменений Гражданского кодекса РФ, если таковой будет введен в действие. Доверительный управляющий будет основывать свою владельческую защиту на следующей норме проекта изменений: «Если в отношении вещи возникло несколько имущественных прав, включающих в свой состав правомочие владения, владельцем считается тот из них, кто осуществляет фактическое господство над объектом владения». И если имущество передано в доверительное управление (а без передачи имущества договор доверительного управления не считается заключенным), то единственным законным владельцем будет именно доверительный управляющий.
2. Внедрение в российское право доверительной собственности как вещного права с его императивным указанием в перечне вещных прав. В настоящее время перечень вещных прав ст. 216 ГК РФ не является исчерпывающим. Однако общепризнанным со времен римских глоссаторов является правило о том, что вещное право и его содержание должны быть закреплены в законе. В случае если доверительная собственность будет законодательно закреплена в ст. 216 ГК РФ (ст. 224 проекта изменений в ГК РФ 2010 года и ст. 223 проекта изменений в ГК РФ 2011 г.), то диспозитивная норма проекта изменений (о том, что одновременное владение одним объектом несколькими лицами не допускается, если иное не предусмотрено законом, договором или не вытекает из существа отношений между этими лицами, – ч. 2 ст. 210 проекта изменений в ГК РФ 2011 г.) будет основой для внедрения разделенной собственности, доверительной собственности на территории РФ. Диспозитивная оговорка проекта может дать начало законодательству о доверительной собственности в России.
В заключение размышлений о перспективах доверительной собственности в российском праве с позиций существующих проектов изменений в Гражданский кодекс РФ хотелось бы обратить внимание читателя на следующие обстоятельства. Во-первых, Россия имеет глубокие традиции разделенной собственности, как будет показано далее, и утверждение о том, что в российском праве не существует традиций для законодательного закрепления доверительной собственности, это, как говорит академик У. Э. Батлер, – «non sequitur»[53]; равным образом приведенные источники показывают неправильность утверждения большинства российских цивилистов о «чуждости»[54] для российского права «разделенной собственности».
Во-вторых, основываясь на положениях проекта изменений в Гражданский кодекс РФ, можно утверждать, что для правотворчества в области внедрения в систему российских вещных прав права доверительной собственности существуют две предпосылки:
• признание возможности существования в отношении одной вещи нескольких вещных прав (п. 3 ст. 209 проектов изменений);
• признание прав нескольких владельцев на одну вещь, если таковое будет предусмотрено специальным законом (п. 2 ст. 210 проектов изменений).
В настоящей монографии не дано картины всех возможных последствий внедрения trust’а в российское право, равно как и нет указания на необходимость его немедленного внедрения[55]. Однако в конструкции доверительного управления выявлены некоторые проблемы, которые указывают на высокую вероятность трансформации доверительного управления в конструкцию доверительной собственности. Предпринятый в исследовании исторический экскурс дает основания полагать, что появление нового вещного права, производного от права собственности, вполне возможно в частном обороте России. Внедрение в правосознание российского общества правового понятия и юридической защиты отношений особого доверия, равно как и самой модели trust, несомненно могло бы способствовать стабилизации экономических отношений в России, установлению возможности долгосрочных отношений по управлению инвестициями в России, особенно это касается инвестирования в российскую экономику частного капитала зарубежных лиц и компаний. Во-первых, таким инвесторам хорошо знакома модель trust как самостоятельная правовая конструкция, а во-вторых, особая охрана отношений особого доверия несомненно могла бы привлечь инвестиции на длительные сроки и обеспечить их эффективное коммерческое использование на легальной основе. Защита при помощи государства (государственных правоохранительных органов) отношений особого доверия могла бы способствовать гуманизации имущественных отношений и, в частности, гуманизации процесса управления чужим имуществом.
50
Там же. С. 194.
51
Победоносцев К. П. Курс гражданского права. Первая часть: Вотчинные права. М.: Статут, 2004. С. 221–222.
52
Там же. С. 224.
53
Батлер У. Э. Доверительная собственность в России: «истории законодательства» // Кодекс-into. 2004. № 1–2. С. 113. Первоисточник: Butler W. E., Trust Ownership in Russia: Towards a Legislative History, The Parker School Journal of East European Law, vol. I (1994). С. 113.
54
Суханов Е. А. Общие положения о праве собственности. Глава 19 // Гражданское право. Т. II. 3-е изд. / под ред. Е. А. Суханова. М.: Волтерс Клувер, 2007. С. 35.
55
Например, М. В. Кротов довольно категоричен: «Позаимствованное у других стран понятие доверительной собственности не получило сколько-нибудь значительного применения в нашей стране… Конструкция доверительной собственности, как инородное тело, была отторгнута нашим законодателем…» (Гражданское право / под ред. А. П. Сергеева, Ю. К.Толстого. 4-е изд. Т. 2. М., 2004. С. 680).