Страница 18 из 123
- Откуда же у меня такое устройство?
- Вот мы и выясним.
- Подождите. Отмотайте еще раз назад и приблизьте тот кусок, где я стою в метре от двери.
Штукк снова тяжело вздохнул и прокрутил назад.
- Ну и что я должен здесь увидеть?
Королев молчал. Вот он в метре от двери...
- Замедлите, пожалуйста, этот фрагмент.
Штукк нажал клавишу несколько раз - видео затормозилось и медленно поползло вперед. Королев, по-прежнему, стоял в сорока сантиметрах от двери. Вдруг около щели считывателя пропусков мелькнул какой-то предмет, напоминавший тряпку, которой смахнули пыль. Едва видимая "тряпка" коснулась щели считывателя и тут же пропала.
- Видели? Нет, вы видели? - вскричал Королев.
- И что тут такого - обыкновенный блик от стеклянной двери, - невозмутимо ответил Штукк.
- Какой же это блик? Почему-то до этого никаких бликов не было, а тут, когда я подхожу к дверям, он вдруг появляется. Как это можно объяснить?
Несколько мгновений Штукк стоял, молча глядя на экран ноутбука и задумчиво потирая красный подбородок. Королев понял, что тот находится в, неожиданном для него, тупике, и не знает, как продолжить разговор. Еще через секунду Королев услышал сухое "разберёмся", произнесенное так тихо, будто это был неведомый потусторонний шепот. В груди Петровича разлилось приятное тепло, как после чашки горячего чая. Теперь молчал он, давая возможность дознавателю в полной мере осознать свою оплошность из-за торопливости, или по причине долгожданного стремления поймать предателя, или из-за еще каких-нибудь желаний, о которых можно было лишь догадываться, но Петровичу было в этот момент решительно наплевать - лишь бы поскорее отсюда убраться, и лечь на свою любимую кровать, уснув сладким сном.
До Королева, в критические минуты, доходило, как до жирафа, и он прекрасно об этом знал. Вот и сейчас, ни с того, ни с сего, он спросил о том, о чем, в принципе, и не надо было спрашивать:
- А что сказал сам Кульков? Вы же тоже его допрашивали?
Штукк пожевал нижнюю губу. Потом медленно ответил:
- Никто его не допрашивал - исчез ваш Кульков.
- То есть, как исчез? - Королев уставился на Штукка, и тот вдруг подавился собственной слюной. Когда он откашлялся, то сказал последнее, что должен был услышать Королев:
- Вы сейчас идите к себе. Если будет нужно, мы вас вызовем. Вы свободны.
- Но, как же так: где Кульков-то? - не сдавался Петрович.
- Я же сказал вам: позже мы вас вызовем и доложим о результатах. Свободны, - прошипел Штукк, и кивнул охранникам, всё это время стоявшим в кабинете возле дверей. Они подошли к Королеву и взяли его под руки, как в прошлый раз.
- Отпустите, я понял, - сказал Петрович, освобождаясь от цепких рук охранников. Те его отпустили, но не отошли ни на шаг, давая, тем самым, понять, что могут повторить то, что сейчас сделали.
Петрович обошел их с правой стороны и вышел из кабинета, не закрыв за собою дверь.
Он шел по коридору до своей комнаты, как в тумане, не видя перед собой ничего, кроме белых глянцевых стен. С трудом передвигая ноги, Королев все-таки дошел до комнаты отдыха, и тут же упал на свою кровать, не успев раздеться. Так он и уснул тяжелым неприятным сном.
Глава 11
Когда Королев проснулся, в комнате отдыха никого уже не было. Поняв, что проспал первый раз в жизни, он тяжело открыл глаза и посмотрел в высокий серый потолок, одновременно прислушиваясь к тихому шелесту лопастей кондиционера, висевшего на шестиметровой высоте - прямо над его головой. Разноцветные ленточки, привязанные к защитной решетке, болтались от искусственно создаваемого ветра, словно здесь, в комнате, была открыта маленькая, никому не заметная форточка. "И если превратиться, допустим, в муравья, - лениво рассуждал Петрович, глядя полузакрытыми глазами на никелированную решетку огромного вентилятора, - то сейчас же можно вылезти на свободу. Тогда можно будет навек забыть и о Штукке, и о Кулькове, и об этом вездесущем Наумочкине", которого он прозвал про себя гауптштурмбанфюрером. "Но если он упадет на меня, - влезла, ни с того ни с сего, неудобная мысль, когда кондиционер вдруг зажужжал громче обычного, - этот чертов секретный объект лишится ценного слесаря. Отбежать я, конечно же, не успею, поэтому... поэтому... Ладно, хватит дурака валять - пора и за работу браться". Тяжко вздохнув, он встал, застелил кровать, глотнул воды из бутылки, и неспеша побрел в столовую, машинально здороваясь с теми, кто его, торопясь, обгонял или шел тяжелым шагом навстречу со смены.
Ежедневные повторяющиеся действия называются режимом. Тот, кто соблюдает режим - соблюдает дисциплину. Сегодня Королев нарушил и то и другое. Вместо того, чтобы сразу идти в столовую, он остановился около того таинственного кабинета, в котором его вчера допрашивали. В ту же минуту какой-то сквозняк пролетел по коридору. Петрович невольно поежился и снова втянул голову в плечи, как вчера перед начальником охраны, будто, его вытолкнули из теплой комнаты на мороз. Обычно природа закладывает в живое существо чуточку страха, и то существо сторонится тех мест, где ему однажды было плохо и страшно. Но Королеву, судя по всему, этого охранительного чувства досталось гораздо меньше, чем остальным: сейчас ему, несмотря на возродившийся секундный страх, было интересно узнать, что же, в конце концов, с ним произошло тогда, 14 - го декабря, наивно думая, что кто-то будет разговаривать с предполагаемым подозреваемым.
Петрович для чего-то слегка нагнулся вперед и постучал в дверь таинственного кабинета. На его часах в этот момент было одиннадцать утра. Ему никто не открыл. Он забарабанил сильнее - результат тот же. "Наверное, сегодня у них не приемный день", - саркастически подумал Петрович и пошел в столовую - он не ел со вчерашнего вечера.
Как только он открыл двери столовки, тут же, при входе, столкнулся с Наумочкиным.
- Надо поговорить, - шепнул Наумочкин и потянул его за рукав в коридор.