Вернуть Любовь

— Твоим мнением насчет драки никто не интересуется, не так ли? — резко отозвался Борис. — Ты и сам хорош, голубчик.

Я застыла, почувствовав, как Саша нежно накрыл мою ладонь, лежавшую на моей коленке, своей рукой.

— И всё таки я сделал правильно. Заступился за свою жену.

Борис покачал головой, но крик Леши прервал их спор.

— Даша!

Тревога в его голосе заставила всех вскочить и обернуться. Лёша бросился к жене, вдруг навалившейся на столик, где разрезала кекс. Она вмиг побледнела, часто и прерывисто дышала. Лёша одной рукой обнял Дашу за талию, а другой — приподнял опустившуюся на грудь голову.

— Даша... Дорогая!..

— Все хорошо. — Жена слабо улыбнулась ему. — Так, слабость.

— Да хватит вам!— воскликнула Ника.—Скажите же наконец всем то, о чем я знаю уже несколько месяцев! — Не дождавшись разрешения, она объявила: — Даша ждет ребенка.

— О! — Я впоследствии никак не могла вспомнить, кто именно издал этот радостный возглас. Я, да и все остальные тоже, даже Борис, бросились с поздравлениями к смущенной паре.

— Я так рада за тебя! — искренне воскликнула я. — Ты хорошо себя чувствуешь? Может, чем-нибудь помочь?

Даша многозначительно пожала мне руку.

— Ты что-нибудь знаешь о детях?

— Нет, — рассмеялась я.

— Тогда ты просто незаменимый помощник!..

Мы дружелюбно улыбнулись друг другу, и я порывисто поцеловала в щеку будущего отца.

— Поздравляю, Лёша!

— Спасибо...

Противный скрип отодвигаемого стула заставил всех обернуться. Саша выскочил из комнаты. Правда я успела увидеть его лицо. Оно походило на отражение в разбитом зеркале.

Саша.

Топор рассек воздух и со свистом врезался в полено. Хрясть! Полено раскололось надвое. Я наклонился, отбросил дрова в сторону, затем взял другое полено и установил поудобнее.

— Что ты делаешь?

Хрясть!

— Свитер вяжу. Похоже?

— Не слишком полезное занятие для твоих ребер.

— Мои ребра в порядке.

Хрясть!

Лёша прислонился спиной к заборчику.

— Знаешь, Сань, ты, видимо, самый эгоистичный сукин сын, какие только существуют на свете.

Хрясть!

Хмуро взглянул на брата, прежде чем отбросить расколотое полено и взять новое.

— А ты как хотел? Чтобы я порадовался за то что вы даже не соизволили сообщить? Извини, что разочаровал тебя.

Я замахнулся, но Лёша неожиданно выхватил топор. Вспыхнув, я выпрямился.

— Я не разочарован, — сказал Лёша и бросил топор на землю. — Я взбешен, а мать так вообще расстроена. Она рассчитывала, что женитьба изменит тебя.

— Почему ты не сказал мне сразу? — выкрикнул ему в лицо. — Сколько уже месяцев?! Почему держал в секрете? Наслаждался предвкушением?

— Нет, хотел уберечь тебя.

— От чего?

— От боли, которая терзает сейчас твои кишки.

Выдохнув, я направился к дому, но Лёша схватил меня и прижал к сараю.

— Я до сих пор не говорил тебе о своем ребенке, потому что знал, как это заденет тебя, причинит боль. При одной лишь мысли об этом я взвивался. Чертовски взвивался! Но так уж легли карты, и мы ничего не можем поделать. Я не просил, чтобы мой ребенок стал первым внуком у Громовых. Пусть сначала был бы твой, как и должно быть. И что же, мне теперь не заботиться о своем потомстве? Нет, конечно. Я потрясен. Пылаю от счастья из-за ребенка, не могу его дождаться. Однако, — продолжал Лёша вплотную подойдя ко мне, — это не значит, что мы с Дашей не горюем о твоем, умершем вместе с Таней. Очень даже горюем. И будем… Но жизнь продолжается, Сань. По крайней мере для большинства из нас. Хочешь прожить оставшуюся жизнь в могиле? Что ж, твое дело. Но ты женился на прелестной девушке, которая — по неизвестным мне причинам — любит тебя. Ты любишь ее, но продолжаешь убивать себя из-за случившегося. Жизнь продолжается, Сань, продолжается. Так насладись наконец, твою мать, ею и своей женой!

Лёша резко отдернул руку и отвернулся. Не успел он сделать и нескольких шагов, как я схватил его за плечо. Лёша машинально приготовился к удару.

— Угомонись, псих!— усмехнулся я.— Я разозлился на то, что вы сразу не сказали... А так я рад за вас, поздравляю!

Я прижал брата к себе, чувствуя, как боль из груди уходит. Да, мне больно, что я лишился и ребёнка и любимой женщины, но брат прав- жизнь продолжается!

— Блин, придурок, ты нас напугал!— выдавил Лёха.— Даше и так плохо из-за токсикоза, а после твоего ухода, она вообще заявила, что ей не нужен ребёнок такой ценой...

Я ошарашено посмотрел на брата.

— Что? Она что с ума сошла?

Я резко вошёл в дом. Все вздрогнули и смотрели на меня, пока я шёл к Даше. В глазах Кати явно читалось предупреждение: «Что ты творишь? Она же не виновата!»

Даша тоже с опаской смотрела на меня. Я прижал ее к себе.

— Поздравляю, Дашуль! И выброси дурные мысли. Дети- это же такое счастье.

Даша облегченно выдохнула и взглянула на меня глазами, полными слез.

Глава 15.

Саша.

—Как ты?— внезапно спросила Катя, едва мы вошли к себе в дом. — Так ты не знал?

— О чем?

— Что Даша беременна.

— Нет.

— Я думала, Лёша сказал тебе.

— Нет. А ты не догадывалась?

— Нет. Да и как я могла догадаться?

— У женщин, говорят, на этот счет здорово развито шестое чувство, — произнес я. — Я думал, может, ты догадывалась.

— Нет. Хотя заметить было несложно. Ведь уже на нашей свадьбе над ней подтрунивали за второй кусок торта.

— Кажется, она поправилась на несколько килограмм.

Катя улыбнулась:

— Естественно.

— Уже шесть месяцев! Не верится, что Даша так долго держала все в секрете. Правда, она высокая, и при соответствующей одежде можно скрыть многое. Господи, скоро родится ребенок, а мы до сих пор ничего не знали.

Катя повернулась ко мне и пристально посмотрела на меня.

— Ты же понял, почему они скрывали?

Выдохнув, я опустил голову.

— Понимаю.

— Когда ты выскочил из дома, на Дашу было страшно смотреть...

— Я ведь извинился перед ними и поздравил...— вскипел я.

Катя не успела ничего ответить, как мы оказались в кромешной тьме.

— Ой, что это? — Сорвался у нее с губ глупый вопрос.

— Либо пробки, либо обычное отключение. Сейчас проверю первое.

— Нет, не оставляй меня! — Воскликнула она, вцепившись мне в руку.

— Кать, ты чего?— Глаза постепенно привыкли к темноте. Спасало еще то, что на улице было полнолуние, и свет от луны освещал кухню.— Темноты боишься?

— Немного…

— Судя по тому, как ты схватила меня, то не немного.

— Извини… — Даже в темноте увидел, как покраснело её лицо.

— Хорошо, пойдем вместе…

Она двинулась вслед за мной, можно сказать, наступая на пятки. И тут совершенно неожиданно ударилась бедром об угол небольшой тумбочки, стоявшей в коридоре. Схватившись, за ушибленое место, Катя громко вскрикнула.

— Больно?

— Конечно!

Катя.

С детства боялась темноты, но когда ударилась, стало не до страха. Бедро болело сильно.

Саша протянул руку и потер мое бедро. От его прикосновения меня словно пронзило током, часто задышав, я почувствовала, как сердце мое начинает биться с бешеной скоростью. Накрыв его руку своей, я попыталась убрать ее…и уже в следующее мгновение была прижата к его мускулистому телу.

Губы Саши были теплыми и мягкими, от его поцелуя у меня подкосились ноги. Обвив руками его шею, я крепче прижалась к мужчине. Он терзал мои губы в страстном, полном желания поцелуе, не давая ни секунды, чтобы отдышаться.

Руки его ласкали мою спину, опустив их ниже, он сжал мою попку, и я остро ощутила его возбужденную плоть. Застонав, я провела рукой по его щеке, твердой груди.

Прервав поцелуй, его губы переместились на мою шею, не отрываясь, Саша усадил меня на злосчастную тумбочку. И вдруг он стянул с меня футболку. Засмущавшись, я хотела его отодвинуть, но он не позволил мне этого сделать.