Страница 3 из 65
Магистр молча кивнул в сторону двери, жестом напоминая о тишине. Идя к выходу, Арика тщательно обходила товарищей — малейший шум или прикосновение, и их сон тоже прервется, а ведь экзамены на носу.
Дан провел ее знакомыми коридорами, толкнул дверь в свою комнату. Она была довольно большой. Кроме стандартного набора пластиковой мебели и компьютерного терминала, помещение загромождали полки с разложенными по ячейкам инфокристаллами — в отличие от Арики, книги Дан не любил, относясь к ним как к пережитку.
Подобные привычки на аграрной, архаичной планете, жители которой только-только начали строить свою промышленность, выглядели несколько странновато. С другой стороны, если Сообщество имело возможность обеспечить своих высокотехнологическими приспособлениями, то кому этим не пользоваться, как не Дану — одному из лучших врачей-Магистров?
Взгляд Арики против воли — как и при каждом ее посещении — задержался на единственном во всей комнате изображении — стереофотографии на столе. Красивая женщина с развеваемыми ветром волосами шла вперед, словно желая вырваться с поверхности изображения — в этот мир. Где она оставила любимого мужа и сына, уйдя за грань почти двадцать лет назад.
Арика отвела глаза — как и всегда. Дан до сих пор тосковал по Деле. Девушка не раз «прихватывала» его ощущения — хоть и смутно, но все же достаточно определенно, чтобы быть в этом уверенной.
Дан указал Арике на единственный стул, сам сел на кровать.
— Психоанализатор говорит, что ты опять не работаешь в полную силу, — сказал он с мягким упреком.
Арика пожала плечами:
— Может, недостаточна степень реальности сна? Я подсознательно чувствую, что это — игра. Кстати, потому, наверно, я так легко перехожу к реальности.
— Увы. Ведь ты входишь в сны с такой же легкостью. Твоя скорость адаптации в самых странных мирах просто невероятна. Словно у тебя в сознании нет барьера реальности.
— Ну и что?
— С одной стороны это прекрасно. Но в любом мире, даже в родном, даже вне миров, у тебя меньше шансов выжить. Ведь даже свое «я» ты не можешь принять как абсолютную реальность. Не говоря уже о том, что тебя окружает.
Арика помотала головой:
— Ой-ей-ей! Попроще нельзя?
— Пожалуйста. Для тебя все вокруг — игра. Ты не можешь в полную силу бороться даже за свою жизнь, потому что и себя не принимаешь всерьез. А ведь тебе придется отвечать за других.
— Чего ради?
Дан усмехнулся:
— Мы не особенно распространяемся о целях Сообщества. Так вот, оно готовит Магистров и Советников. Собственно, Советник — это Магистр, поступивший на официальную службу. Но и просто Магистр часто отвечает за слишком многое.
Арика мотнула головой, откидывая с глаз волосы, и спокойно сказала:
— Вывод: мне в вашей школе делать нечего.
— Не выдумывай. Просто поразмышляй над тем, что я сказал.
— Хорошо. Я пойду?
— Нет еще. У меня к тебе дело. Ты прекрасно контактируешь с животными, даже лучше, чем Магистры.
— Просто я привыкла.
— Вот именно. Пойдем-ка.
Через три лестничных пролета Дан свернул в узкий темный коридор, где пришлось идти почти наощупь. Наконец Магистр остановился перед небольшой дверью, но не открыл ее, а лишь откинул створку окошка на уровне глаз, жестом предлагая Арике заглянуть туда.
Дверь вела в один из внутренних двориков. Это была небольшая круглая площадка, очерченная замшелыми монастырскими стенами, такими высокими, что солнце сюда попадало лишь в полдень. Стены были глухие — ни окон, ни балконов. На земле лежали каменные плиты, кое-где разошедшиеся от времени. Летом между ними пробивались чахлые травинки. Сейчас же, несмотря на то, что вокруг монастыря лежал снег, дворик был чист и сух — его защищал силовой колпак, раскинутый над монастырем. Возле дальней стены на подстилке лежало существо. Арика сначала не поняла, что это такое. Она вглядывалась уже несколько минут, как вдруг существо вскочило, принюхиваясь.
— Почуял, — пробормотал сзади Дан.
Рыча и подвывая, существо кинулось на дверь и зацарапало камень. Арика отшатнулась, расширенными от ужаса глазами уставилась на Дана.
— Но это же человек!
— Это еще как сказать. Родители потеряли его в поле двенадцать лет назад. Тогда ему было полтора года. Вероятно, прибился к волчьей стае. Месяц назад крестьяне устроили облаву и наткнулись на него. Чтобы поймать мальчишку, пришлось убить восьмерых волков, да и сам он дрался как волк.
— И что вы хотите от меня?
Дан не успел ответить. Со стороны лестницы послышался голос:
— Дан, вы тут?
— Да.
Во тьме коридорчика вырисовалась фигура. Когда человек прошел под лучом света, падавшего из окошка, Арика узнала начальника монастырской стражи.
Поздоровавшись, начальник стражи бросил быстрый взгляд в сторону Арики. Она кивнула, собираясь уходить:
— До свиданья. Встретимся, когда вы освободитесь.
— Нет. Останься. Понаблюдай и подумай — нельзя ли его очеловечить.
Шаги мужчин затихли в каменном плетении лестниц. Арика закрыла окошко и привычно опустилась на пол, скрестив ноги. «Что ж, подумаем кого и как надо очеловечивать».
Сосредоточившись, она за неполную минуту «отключилась», ушла в себя. Скоро рычание и царапанье за дверью смолкли. Тишина не нарушалась даже дыханием. Мозг девушки стал прокручивать варианты.
Спустя несколько часов Арика встала, мысленно встряхнулась, вновь обретая способность видеть и ощущать. Критически осмотрела дверь с железными засовами и массивным висячим замком. Фыркнув, одним движением сорвала замок с резьбы. Высвободила покореженную дужку из петли засова, приоткрыла тяжелую дверь и протиснулась внутрь, доставая свободной рукой нож. Глаза Арики встретились с глазами человека-волка.
— Вы еще не спите? Добрый вечер.
— Добрый вечер, — Дан подвинулся, давая место Арике. — Что-нибудь можно сделать?
— С волком? Не думаю, — Арика небрежно села, стараясь, однако, не дотрагиваться до Дана. Она и на расстоянии с трудом скрывала глубокие раны на боку и руках, прикосновение выдало бы ее с головой. «Надо уходить. Так меня надолго не хватит», — подумала она, подавляя всплеск боли от неловкого движения. И почувствовала, что, нейтрализуя боль, прихватила чужую волну, только не физическую, а эмоциональную.
— Извините, Дан. У вас неприятности?
Перехватив удивленный взгляд Магистра, Арика прикусила язык.
— Извините, пожалуйста, — быстро сказала она, — мне пора.
— Стоп. Где это ты поранилась?
Арика растерялась окончательно. Видимо, она на миг опустила заслон.
— Не закрывайся, нечего, — Дан привычно сложил пальцы в магический знак, по углам комнаты загорелись светильники. — Ну-ка, показывай. Похоже, мальчик-волк действительно безнадежен. Зачем ты вызвала его на это?
Арика молчала. Дан, пройдясь по комнате, повернулся к ней:
— Ты его отпустила. И решила уйти сама, ведь это слишком серьезное нарушение, чтобы ты позволила себе оставаться тут. Хотя тебя, безусловно, оставили бы. Но гордость… Да и тот наш разговор… Все не вовремя, все поперек. Пришла попрощаться?
Арика кивнула.
— И все-таки, почему ты это сделала?
— Почему?! Вы хотели его очеловечить. Да это просто глупость и мучительство! Как вы не понимаете? Все ваше искусство основано на умении понять других, но как только вы сталкиваетесь с так называемыми «извращениями», вас словно переклинивает!
— По-твоему, человек-волк — это прекрасно, так и должно быть?
— Да нет же! Это неправильно! Но это факт, который уже не изменишь. Зачем превращать жизнь мальчишки в ад? В конце концов, он же не виноват в своем уродстве! Человеком он все равно никогда не будет!
Магистр вынужден был согласиться, что, похоже, девочка действительно не приживется в Сообществе — с такими взглядами. Этический кодекс, бес его побери. На младших курсах о нем не упоминали, но Арике это не помешало вычленить суть местных правил. Отметив паузу перед «уродством» он уточнил: