Страница 13 из 14
Как и думала, звуки доносились из кухни. Там явно кто-то находился. Добравшись до двери, набрала полные легкие воздуха, щелчком пальцев включила свет и оторопела. Идеально убранное прежде помещение пребывало в полном беспорядке. Казалось, сюда добрался шаловливый ребенок и перевернул все вверх дном.
Кадка с мукой лежала на полу, хотя в пятницу я собственными руками поставила ее в шкафчик. От деревянной емкости во все углы тянулись следы в виде четырехлучевых звездочек. Пакет с сахаром валялся неподалеку от кадки и походил на решето, словно кто-то взял шило и тыкал им, пока были силы. Белые кристаллы, точно снег, припорошили поверхность шкафчиков, мойку и часть посуды. Весь стол был усеян хлебными крошками. От половины буханки ничего не осталось.
Еще больше я опешила, когда увидела виновника беспорядка. Им оказалась птица с невероятно ярким оперением. Как у попугая. Тот же клюв, забавный хохолок. Только будучи птенчиком, пернатый явно искупался в зелье роста, поскольку размерами походил на взрослого филина.
Шалопай настолько был увлечен изучением внешности, отражавшейся в начищенной до зеркального блеска сковороде, по которой то и дело стучал клювом, что не замечал меня. Я воспользовалась моментом: схватила первое попавшееся под руку полотенце и набросила на пернатого. В кухне поднялся дикий крик. Он визжал, царапался когтями, все время пытался цапнуть меня за руки. И пару раз добился своего.
Дальше умывальни унести разбойника не удалось. Я поставила его на раковину, ураганом вылетела в коридор, заперла дверь и прижалась к ней спиной.
– Плохая девочка, пло-охая… – донеслось мне вдогонку.
– Ты еще и разговаривать умеешь. Какой ужас! – произнесла на выдохе и смежила веки.
– Уж-жас… Уж-жас… – вторила птица.
Пальцы саднили. Взглянув на них, заметила кровь. Следовало поскорее обработать укусы, поэтому вернулась на кухню, достала яблочный уксус и прижгла раны. Около минуты я смотрела на царивший в помещении бедлам, затем набрала в колодце воды, закатала рукава, прочла несколько заклинаний по бытовой магии и принялась руководить уборочным инвентарем. Получалось складно, но медленно. Силы за день порядком иссякли, поэтому метла мела неспеша, словно никуда не торопилась, тряпка натирала стол и шкафчики с натугой, точно раз за разом встречала на пути препятствия. Виновник же беспорядка не замолкал ни на секунду. Порой говорил разборчиво, порой чирикал на своем, на птичьем. При этом громко. Пустота в умывальне лишь усиливала звуки. В итоге у меня разболелась голова.
– Ты можешь помолчать? – раздраженно воскликнула я.
– Да. Нет. Не знаю… – послышался ответ, следом разбойник запел на все лады.
Часы показывали начало двенадцатого, когда с уборкой было покончено. Я порядком выдохлась, хотелось спать. Птица же продолжала горланить:
– Ночка те-емная… Ночка лу-ун-ная…
Уронив лицо в ладони, сосчитала до пяти и отправилась в спальню с мыслью, что завтра хозяин пернатого обязательно даст о себе знать. Птица была редкой и явно дорогой. Но если вдруг до полудня объявления о пропаже не появится, то вызову видение.
Глава 4
Я догадывалась, что посетителей будет больше, чем вчера, но реальность превзошла ожидания. Стоило завернуть за угол и увидеть толпу, выстроившуюся у дверей конторы, как возникло желание развернуться и скрыться в четырех стенах уютного домика. И это в половине десятого! Только благодаря постояльцу с ярким оперением в новой обители тоже не было покоя. Лишь изредка устраивая короткие перерывы, он ночь напролет заливался трелью. Как не охрип?!
Заметив меня, галдящая очередь чуть затихла и принялась выстраиваться в шеренгу, споря, кто за кем пришел. Я громогласно поприветствовала собравшихся, предупредила, что начну прием только через полчаса, поскольку мне нужно настроиться, провернула ключ в замке и ступила в помещение. Не успела повесить сумочку и надеть шляпу с широкими полями, как зазвучала музыка ветра.
– Рабочий день… – раздраженно заговорила я, поворачиваясь лицом к входу, возвела глаза к потолку и прошептала на выдохе: – Опять вы. Разве вчера вечером не должна была состояться наша последняя встреча?
Лорд Харрингтон выглядел этим утром менее холено и свежо, чем накануне. Белки были красными, под глазами залегли тени. Очевидно, ночь у аристократа тоже выдалась бессонная.
– Жизнь внесла коррективы, – эмоционально вымолвил он и без приглашения опустился на стул для посетителей. – Мне нужна ваша помощь. Сестра в полном отчаянии. Рыдала всю ночь. Глаз не сомкнула. Не представляю, что с ней станется, если судьба нанесет новый удар. Слишком много потерь…
– Давайте по делу, – поторопила его. – Что от меня требуется?
– Найти любимого питомца Мелани, если можно так сказать. Люди подсказали, что для поисков вам необходима личная вещь пропавшего или как-то связанная с ним.
«Очевидно, под «люди подсказали» он имел в виду Коллин. Так бы и сказал, чего скрывать? Пусть делают, что хотят. Их жизнь, их выбор», – подумала я и вновь сосредоточилась на мужском голосе.
– К сожалению, это все, что Мелани удалось найти.
Ранний посетитель запустил пальцы во внутренний карман сюртука и положил на стол платок с вензелем, вышитым в уголке золотой нитью. Я развернула шелковую ткань и увидела ярко-оранжевое перо. С губ невольно сорвался смешок, в следующий миг они вовсе расплылись в ухмылке.
«Теперь понятно, кому принадлежит говорун. Почему сразу не додумалась?» – пожурила себя и осведомилась:
– У леди Харрингтон пропала птица?
– Не просто птица, а турако! – горделиво воскликнул шатен. – Его пение завораживает.
– Очевидно, я ничего не понимаю в вокальном искусстве. Или птица попалась бракованная, – пробубнила себе под нос.
Аристократ пропустил мои высказывания мимо ушей и продолжил:
– Турако у нас не водятся. Его привезли из-за океана для какого-то богача. Мелани увидела очаровательного птенца и влюбилась с первого взгляда. Пришлось выложить баснословные деньги, чтобы уговорить капитана корабля продать турако. Впрочем, он и теперь мне дорого обходится.
«Мне тоже его визит обошелся недешево. Придется сидеть теперь без сахара. Муки же меньше половины осталось», – пронеслась в голове нерадостная мысль.
– Но я души не чаю в сестре, поэтому готов…
– Исполнить любую ее прихоть? – закончила за Харрингтона, невежливо прервав.
– Скорее всего. Так вы возьметесь за поиски турако? – поглядел он на меня с мольбой. – Заплачу, сколько скажете.
Я взяла сумочку, отыскала ключ от жилища и положила перед герцогом.
– Найдете своего болтуна в домике миссис Чадвик. Он заперт в умывальне. Очень прошу, милорд, забрать этого трескуна до моего возвращения. Ключ положите под глиняный горшок. Впрочем, можете не закрывать. Воровать там нечего.
– Что он делает в вашем доме? – оторопело поинтересовался мужчина.
– Вы у меня спрашиваете? – повысила я голос на пол-октавы. – У самой чуть приступ не случился, когда увидела вашего турако! Благо, кухня осталась целой после его нашествия. Не птица, а саранча!
Внезапно зазвенела музыка ветра. В помещение нерешительно просунула голову темноволосая женщина. У нее были красные и опухшие от слез глаза. У бедолаги явно что-то случилось.
– Госпожа оракул, вы можете принять меня до десяти? Дело очень срочное, – спросила она дрожащим голосом.
– Проходите, – поманила я ее. – Милорд уже получил нужную информацию. Всего доброго, Ваша светлость!
– Крайне признателен за помощь, миссис Вудсток. В долгу не останусь, – поднимаясь, произнес он деловым тоном и сгреб со стола ключ.
– Не стоит благодарностей.
Я проводила герцога взглядом до двери, указала женщине рукой на освободившийся стул и напористо вымолвила:
– Рассказывайте, что у вас случилось.
– У меня пропал муж. Уехал вчера утром на базар в Наян, чтобы продать коня. Наян – это соседний город, – пояснила брюнетка тридцати пяти лет, заметив озадаченность на моем лице. – К обеду должен был вернуться. Но вот уже почти десять, а его все нет, – по женским щекам потекли слезы. Посетительница вытерла их ребром ладони и подалась корпусом вперед: – Он никогда раньше не пропадал. Соседка говорит, что загулял. Зашел в кабак, выпил эля, нашел там себе молодую девицу, падкую до денег, и кувыркается где-то с ней в постели. Но мой Алтон не такой. Он честный и порядочный. Я не знаю, что делать, где искать. У нас шестеро детей. Как я одна их подниму? – запричитала она и уронила лицо в ладони.