Разреши тебя любить

– То есть выбор мнимый. По факту его нет, – заключаю я.

– Максим, я все понимаю, и мне жаль, но тебе нужно вернуться и расставить все точки и запятые. Я серьезно. И поверь, я приму тебя обратно или, наоборот, подпишу твое заявление, если ты решишь уйти. Но съездить тебе придется, – запускает лифт и выходит на следующем же этаже.

Мозгоправ, твою же….

Глава 2. Кира

– Ну что, девчонки, – в кабинет бухгалтерии заглядывает довольная физиономия нашего айтишника Сереги. – Собираемся в баре, как и хотели?

Стрелки часов близились к пяти вечера.

– Я пас, – поднимаю руки вверх. – Мне ребенка забирать из сада и оставлять его совершенно не с кем.

– А как же соседка? Она тебя все время выручала, – тут же заломила бровь Ленка, менеджер по работе со СМИ.

– Я стараюсь не злоупотреблять добротой  и отзывчивостью тети Наташи, – складываю все необходимое в сумочку.

– Лариса Пална, ну, хоть вы ей скажите! Надо хоть иногда выбираться, – заканючила девушка. – И ты, между прочим, обещала мне выбраться с нами разок. Это вообще-то традиция, раз в месяц заваливаться в бар, – нагнетает девушка, а Серега то и дело кивает головой, как болванчик.

– А что, – пожимает плечами главбух. – Я поддерживаю. Кстати, тоже выберусь с вами, – говорит женщина, чьей помощницей я являюсь. А Серега чуть не подпрыгивает на месте от радости, чем заставляет меня рассмеяться в голос.

– Хорошо, я заберу сына из сада и приеду к вам, адрес только скиньте.

– Вот и отлично, а то за год работы ты была только раз, наверное. На вписке, – смеется Ленка и, подойдя ко мне, записывает на листочке адрес бара, где обычно они собираются. – Вот, ждем к семи вечера. Так что, – играет бровями, – не опаздывай.

Рабочий день заканчивается раньше на час, и мы дружно вываливаемся из своих кабинетов.

– Кстати, не видели сегодня нашего главного? – вдруг подает голос Митя.

– Оленьку Ивановну? – откуда ни возьмись, появляется Леночка.

– Да, ее как вызвали туда, – показывает указательным пальцем вверх, – так ее и не видели, – констатирует Митя.

– А по какому поводу вызвали-то, никто не в курсе? – кто-то интересуется, но наш балаган прерывает появление той самой Ольги Ивановны.

– Не разошлись еще? – входит она на этаж в расстегнутой меховой жилетке. Кидает сумочку на стол и приземляется  на диванчик.

Все замерли.

Ольга Ивановна, или как ее еще ласково зовет коллектив, Оленька, иногда добавляя отчество, – девушка примерно моего возраста. До тридцати. Маленькая, ладненькая. Как кукла барби. Всегда красиво одета, со сногсшибательным парфюмом. С первого взгляда показалась чересчур зацикленной на своей внешности с минимумом руководительских качеств. Как говорили многие. Но! Девушка шикарно справлялась со своими обязанностями. А коллектив оказался бойким. И Оленька прекрасно находила со всеми общий язык. Поэтому крайне редко за мое время работы здесь, а это почти год, вызывалась на ковер, туда, к главным. И вот сейчас она сидит с таким уставшим выражением лица, что все замерли в ожидании новостей.

– Оленька Ивановна, не томите, что там стряслось? – приседает рядом Леночка.

– К нам едет ревизор, – подает голос девушка.

Повисает тишина. Все переглядываются.

– В смысле? – первый отошел Сергей.

– В том самом. Там наверху решили, что мы расслабились. Не понимают, как у нас из-под носа уходят важные тендеры. Поэтому и решили нас проверить.

– Так, – усмехнулся Митя. – Я так понимаю, это не самое страшное. Такое ощущение, что следующей фразой вы нас убьете просто.

– Да, Митя, ты прав. Проверяющий не кто иной, а сам Муромцев, – слышится дружный вздох.

Только я одна стою, не понимающая, что такое происходит и кто такой этот…

– Кто такой Муромцев? – чуть ли не одновременно спрашиваем мы с Леной и переглядываемся.

– Он работал до вашего прихода, – подхватывает меня под локоть Серега. – Главенствовал у нас. Оленька ходила под его началом. Зверь-мужик.

Почему-то я уже не хочу никакого бара и боюсь начала новой недели. Потому что реакция коллектива на эту новость однозначна. Народ не в восторге.

– И чем нам это грозит? – тихо задаю вопрос.

– А тем, что он перевернет вверх дном все агентство, чтобы понять, кто самое слабое звено, чтобы сказать  «прощайте», – загробным голосом выдает кто-то из ребят.

– Ой, да ладно вам! – спохватилась Лариса Павловна. – Ничего смертельного не произойдет. Муромцев – адекватный мужик, с опытом. Его чутью позавидовать можно. Так что с его появлением в нашем агентстве дела только в гору могут пойти, – выдает тираду главбух. – Я серьезно, и нет, я ничего не имею против вас, Оля, – улыбается женщина. – Просто я работала с Максимом с открытия этого филиала, и уж поверьте моему опыту, скучно не будет. Прошерстит всех и каждого. Но он адекватно оценит нашу работу, будьте уверены, – и бодрой походкой зашагала в сторону выхода.

Прощаюсь с командой друзей. Я могу их так  называть, потому что именно они помогли мне достаточно быстро влиться в коллектив, приняли как родную.

А на улице как-никак первое декабря, снег то и дело да радует. Поэтому приходится задержаться, отогревая свою ласточку. А как только машина отогрелась, выезжаю с парковки.

– Мамуля! – бежит моя радость, как только меня увидел. Улыбаюсь. Подхватываю на руки уже нелегкого карапуза.

– Как прошел день? – целую в румяную пухлую щечку.

– Холошо, – довольно улыбается сын.

Прощаемся с воспитателем и топаем к машине.

– Степочка? – смотрю в зеркало заднего вида на пристегнутого к креслу ребенка. – Ты не против посидеть сегодня с бабой Наташей?

– Ой! –  хлопает в ладошки Степка. – А она поиглает мне на пинино?

– Думаю, она тебе не откажет.

– А ты будешь лаботать? – хлопает длинными ресничками мальчишка.

– Да, немного, – чувствую себя вруньей. Но не объяснять же ребенку, что мама поддалась на уговоры товарищей по работе и решила уделить себе немного времени. Одним лишь успокаиваю, что у нас с сыном все выходные впереди. Которые мы, как всегда, проведем вместе.

– Теть Наташ, – стоим на пороге квартиры соседки по лестничной клетке и одновременно лучшей маминой подруги со студенчества. Благодаря ей я попала на работу в агентство.

– Ой, мои хорошие, – услышав это “ой”, я поняла, откуда у сына это восклицание. – Проходите, чаю попьем, –  приглашает войти в квартиру женщина.

– Теть Наташ, я хотела попросить вас посидеть с сыном. Хотела отлучиться, – неудобно просить ее, но я знаю, что  мне не откажут. Более того, она любит Степку как внука.

– Да какие вопросы, дорогая. Давай, иди, если торопишься. А мы со Степаном найдем чем заняться, верно? – обращается к сынишке как ко взрослому, и мальчишка гордо задирает курносый носик и радостно восклицает:

– Да!

Целую его в щечку и наказываю слушаться и не баловаться.

– Мамуль, ты зе знаешь, что я холосый мальсик.

– Мужчина ты мой, – целую в щечку. – Я скоро, – и закрываю за собой дверь.

Заскакиваю домой на полчаса, чтобы немного привести себя в порядок. Сменила костюм на практичные джинсы и блузку на рубашку. Немного подправила макияж.

Ну, вот вроде и готова. Прекрасно понимаю, что ничего страшного не будет, если я уделю себе немного внимания и позволю расслабиться. Но совесть все равно бушует, и внутренний голос так и требует остаться дома.

Поправила курточку, сменила сапоги на высоком каблуке на легкие сапожки и вышла из дома.

На парковке у бара много машин, и я еле нашла местечко, где притулиться. Чуть дальше от самого бара, на соседней улице.

“Мы все в сборе!” – прилетает сообщение от неугомонной Леночки.

“Я уже тут”, – отвечаю, входя в помещение, крутя головой по сторонам.