Лисичка с секретом

Тем более не так давно Алинка мне проболталась, что Виталик тайком отваживает всех парней от меня. И если бы не наша с ним ссора, во время которой я даже забыла рассказать ему об этом, то это был бы однозначный повод для выставления мною претензии в его адрес. Ведь он поступил некрасиво по отношению ко мне, даже если двигали им исключительно благие намерения. Так что придётся запастись терпением или же довести парня до стадии кипения своим занудством, чтобы он сам по доброй воле выложил свои секреты. Думаю, что второй вариант предпочтительнее».

— Всё-таки это лишнее мама. Лучше я подожду, когда он сам решится рассказать.

— Я думала, ты заснула, - по-доброму рассмеялась Елена Тимофеевна, а в её душе расцветала гордость за рассудительность дочки, - но как скажешь. А если ты помоешь посуду, то я обещаю ненавязчиво и аккуратно расспросить Виталика сама. С твоего позволения конечно.

— Спасибо мама, так будет лучше. И посуду я конечно помою. Интересно мы когда-нибудь накопим на посудомойку? – последнюю фразу девушка протянула мечтательно. Но мама, щёлкнув фантазёрку по носу, бескомпромиссно прервала радужные мысли:

— Нас всего двое, какая может быть посудомойка? Тем более ты уже почти взрослая девушка, практически невеста на выданье. Найдёшь себе жениха и упорхнёшь из отчего дома, поминай как звали. И зачем мне одной нужна эта машина, только место лишнее занимать будет.

— Ох мама, какая ты рациональная, - укорила родительницу Василиса.

— Разве это плохо? – удивилась в ответ женщина.

— Конечно не плохо, но иногда скучновато, - ответила дочь как ей казалось примирительно, не желая сгущать краски и обижать маму понапрасну. Тогда как на самом деле Василиса думала, что излишняя рациональность — это не просто скучновато. Руководствоваться исключительно лишь разумом для неё представлялось катастрофическим занудством, пресностью, граничащим с тоскливой меланхолией, а там уже и до депрессии рукой подать.

Не зря Василиса упоённо зачитывалась книгами, они регулярно будоражили фантазию, не давали скатиться в унылую тоску и серую хмарь. Хотя девушку порой заносило в её воображении, что она будто теряла связь с реальным миром. Но внимательная мама не забывала лишний раз спустить дочь с небес на землю и указать на реальное положение вещей. Даже если для Василисы это было в некоторой степени болезненно. В такие моменты мать с дочерью могли серьёзно поссориться. Лишь бесконфликтность, передавшаяся Василисе именно от матери, позволяла женщинам быстрее находить точки соприкосновения и идти навстречу друг другу, не заостряя ненужное внимание на острых вопросах. Возможно то, что они жили вдвоём, также играло свою роль. И мать, и дочь прекрасно понимали, что кроме друг друга в большом и враждебном мире по большому счёту у них никого нет. Друзья-товарищи — это безусловно прекрасно. Но случись, не дай Бог, что-нибудь серьёзное и страшное в их семье (тьфу-тьфу три раза через левое плечо) кто ещё станет для них опорой и поддержкой? Только мать и дочь. К сожалению, или может без всякого сожаления, раз так сложилась жизнь, но только они были друг у друга. В этот жизненный период их семья состояла лишь из двух человек.

К вечеру снегопад наконец-то закончился. Из окна квартиры можно было увидеть, как уличные фонари беззастенчиво освещают исполинские сугробы, что сотворила природа-мать. Каждая из снежинок под светом фонарей при этом ярко и весело поблёскивала, подмигивая каждой из своих граней, создавая некий диссонанс между весёлым настроением снежинок и пугающими размерами сугробов.

Привычно полусидя на кровати в своей комнате за чтением книги, Василиса услышала звонок входной двери. Затем мамин крик, что откроет сама. Спустя несколько минут дверь её комнаты отворилась, и Ли́са, подняв глаза, с улыбкой встретила Виталика. Она скучала… Недавняя ссора все же её доконала. Девушка так привыкла к присутствию этого человека в своей жизни, что раньше даже не задумывалась об очевидных вещах. Зато после ссоры, а затем после примирения она, наконец, поняла, как много Виталик на самом деле значил для неё.

Василиса между прочим миллион раз задумывалась, а стоила ли новая дружба с Алинкой того, чтобы перестать общаться с Виталькой, который на минуточку был не просто другом, а самым близким человеком для неё после мамы. И Ли́са знала ответ. Даже десяток новых друзей и подруг не стоили испорченных отношений с Витом. Единственное, что удержало тогда девушку от безрассудного поступка – отказаться от общения с Алиной – это данное слово. Как бы ей ни хотелось переиграть всё назад, но становится предательницей по отношению к Алине, Ли́са не могла.

И сейчас глядя на парня, привычно усевшегося в изножье её девичей кровати, девушка чувствовала себя счастливой. Они помирились с Виталькой, он рядом с ней. А это уже очень много! Тем более всё повернулось более чем удачно. У Ли́сы теперь есть не только Виталик, но и Алина, которая с каждым днём всё больше и больше нравилась девушке и постепенно она впускала ту в свой ближний круг, раздвигая личные границы.

— Был на тренировке? – спросила девушка, уже заранее предвидя ответ. Парень выглядел спокойным и пах ярким ароматом геля для душа. Влажные волосы тоже красноречиво подтверждали предположение Василисы.

— Как прошло? – не дожидаясь ответа на первый вопрос, Ли́са поторопилась задать новый. Она не хотела перебивать друга, но такое поведение выдавало некую напряжённость. Девушка становилась тараторкой, когда нервничала. К тому же вопрос прозвучал двусмысленно. Его можно было отнести как к тренировке, так и ко встрече с отцом. И вероятно второй вариант беспокоил Ли́су больше всего.

— Нормально, как всегда, - голос Виталика звучал размеренно. Вальяжная поза – а он лежал поперёк кровати всем туловищем, сцепив руки под затылком, и упираясь ногами, согнутыми в коленях, в пол, чтобы не скатиться - говорила о том, что парень в благостном расположении духа и нисколько не переживает после неожиданной встречи с отцом. Чего не скажешь о Василисе.

— Как прошло с отцом? – Ли́са не выдержала и все же задала мучавший её вопрос напрямую. Она знала, что ходить вокруг да около с ним не получится. Ведь за последний год он достиг небывалого мастерства в уклонении от неприятных для него разговоров.

— Нормально всё, не переживай, - отмахнулся Виталик. А Василиса почувствовала обидный укол в груди. Он снова собирается оставить её без ответов. Будто она не его лучший друг, а так… напарник для выполнения школьных заданий, да соседка, чтобы поделиться угощением, оставшимся после празднования Нового года и Дня рождения. Или может быть и того хуже – навязчивая дочка подруги его матери. Которую и игнорировать нельзя – мама обидеться, но и подпускать слишком близко к себе нет ни малейшего желания. А то вдруг узнает что-нибудь лишнее или в душу лезть начнёт с глупыми девчачьими расспросами. Весь позитивный настрой Василисы испарился. А после того как девушка всего несколько минут назад сама себе призналась насколько дорог для неё сидящий рядом парень, обида разрасталась сильнее обычного, выходя из-под контроля, превращаясь в ядовитую кислотную горечь.

— Ты домашку сделала? Сейчас передохну и перепишу по-быстрому, - Виталик не спрашивал, он озвучивал заурядные и привычные им двоим фразы. Ели бы не его внезапная встреча с отцом, то уроки они выполнили бы сообща, как повелось за последние годы.

Но Василиса впервые рядом с Витом почувствовала себя… униженной?! Её будто использовали!

Но возможно ли такое, что вся многолетняя дружба с Виталиком, лишь плод её воспалённого воображения, с лихвой черпаемый из прочитанных былин и сказаний? Девушка неосознанно скрестила руки на груди и сильнее вжалась в изголовье кровати, стремясь оказаться подальше от парня, который сам того не подозревая, неосторожным словом ранил подругу достаточно сильно. Но, не замечая изменившегося поведения Ли́сы, Виталик, погружён в свои собственные размышления, а возможно, как водится, у парней, просто не придающий большого значения девичьим переживаниям. Ведь, как известно, девушки и женщины абсолютно всех возрастов любят размышлять и переживать абсолютно обо всём на свете, начиная от сломанного ногтя на пальце или что завтра нечего надеть, заканчивая всемирным потеплением, грозящим экологической катастрофой в планетарных масштабах или же всемирным похолоданием, предвещающим новый ледниковый период. В общем, он, спокойно поднявшись с кровати, достал из рюкзака и разложил на письменном столе свои и её тетради, и удобно устроившись за этим же столом, принялся сосредоточенно переписывать.