Страница 2 из 15
И пощечина, которую я получила в квартире, была нанесена этим самым туманом.
Да, я всегда схватывала на лету. А потому пусть и неумело, пусть нахрапом, но начала направлять туман на противника.
В какой-то момент мне удалось подобраться близко, так близко, что я сумела нанести удар прямо в лицо. Резкий, сильный удар кулаком, который был окутан плотным черным туманом.
Он упал, я навалилась сверху. Его маска разлетелась… мне даже показалось, что на осколки. Но откуда в тумане осколки?
Впрочем, это уже было неважно. Потому что мужик, пропустивший удар, контратаковал так быстро, что я и «мяу» сказать бы не успела.
Вот вроде нависала над ним, а теперь сама лежу на лопатках, и с его носа капает кровь прямо мне на подбородок.
Но меня поразило совсем не это… совсем… На меня глядели мои глаза: такие же большие, зеленые, колдовские…
– Хороша, – выдохнул мужчина и медленно поднялся. – Я принимаю тебя.
Казалось бы, что такого он сказал? Принимает там куда-то, но туман взвился из меня столбом. А потом мое тело скрутило судорогой. Боль прошила каждую клеточку. Я не кричала, я кусала губы, сжимала кулаки, но кричать не собиралась. Ни за что. Я еще не проиграла.
Но когда так корежит… Будто выворачивает наизнанку, словно мои косточки кто-то безжалостной рукой перебирает и составляет по своему порядку. И я не смогла контролировать голос, отчаянный крик разрезал пространство, оглушил, дезориентировал меня саму.
Я пыталась перестать кричать, пыталась отрешиться, но боль мешала, а чернота, обрушившаяся на сознание, пугала до дрожи, до нового приступа и гортанного крика. Я не знала, что должна сделать, чтобы темнота исчезла, чтобы существо, которое таилось в ней, не трогало меня.
А в том, что существо было, – я не сомневалась совершенно. Настойчивое, оно давило силой и явно желало овладеть мной.
Нет уж! Не дамся!
Я уже не понимала, где происходит борьба, только ли в моем сознании или наяву тоже? Загребала руками пространство, брыкалась, продолжала хрипеть и гнать непонятное красноглазое существо. А ведь у незнакомца, который похитил нас с мамой, тоже было такое за спиной. Чудовище с красными глазами…
Не хочу! Не хочу!
Не знаю, что именно сработало, мое нежелание или мысль, что я лучше сдохну, чем впущу в свое сознание красноглазого монстра, но давление вдруг прекратилось. И я с удивлением отметила, что монстр-то не один, их полно в черном тумане, просто этот красноглазый сильнее и распугал других…
Однако я ошиблась, он не был сильнее всех. Иначе откуда шипение и злость, которую я ощутила от него? Откуда нежелание смириться и вместе с тем отступление…
Я пока не видела, не понимала, перед кем спасовало это страшилище, только ощущала, словно бы издалека, что неизвестный надвигается, неотвратимо. Мое тело продолжало выгибаться на песке, и я отстраненно отметила, что голос сорван, а я все еще никак не могу выбраться из этой чернильной тьмы.
В момент, когда я увидела голубые большие глаза, я готова была к новому залпу боли, но его не последовало. Обладатель необыкновенно красивых глаз, кажется, даже не голубых, а цвета морской волны – или они просто меняются, как хамелеон? – приблизился то ли к моей душе, то ли к моему сознанию. Физически я все так же валялась на песке.
От него исходила мощь, но она не давила, не заставляла отбиваться и не вызывала желания спрятаться. Наоборот, эта сила несла с собой уют и спокойствие. Я не боялась голубоглазого. Он не вызывал паники. Совсем нет.
И пусть я все еще не понимала, какого черта происходит, откуда-то появилось смирение и осознание, что как бы я ни поступила, прежней жизни не вернуть.
У меня не было здесь голоса, я не могла произнести ни слова, но это оказалось и не нужным – я уже понимала, что должна сделать.
Откуда появилось это знание, было сложно сообразить. Может, оно всегда жило со мной, может, появилось вместе с перемещением в это странное место…
Мне предлагали сотрудничество, долгосрочное, пожизненное. И если красноглазый мог добиться его своей силой, надавить, вымотать меня так, что я оказалась бы на грани жизни и смерти, то голубоглазый не желал причинять вреда. Он просто предлагал стать моим. Но не получив согласия, добиваться бы своего силой не стал. Ушел бы так же тихо, как и появился.
Все это пронеслось в голове за доли секунды, как и понимание: уйдет голубоглазый, монстр с красными глазами тотчас же продолжит мою агонию, чтобы получить желаемое – меня.
Выбор оказался невелик. А потому я дала свое согласие. Выбрала второго, хоть и понимала, что он намного сильнее и, возможно, страшнее, просто действует хитростью. Впрочем, хотелось верить, что дело вовсе не в хитрости, а в благородстве.
В последний раз я выгнулась на земле, в последний раз ощутила невероятную боль, а затем вытянулась и затихла. Затихла, прислушиваясь к собственному рваному дыханию и ощущениям, царящим в теле.
Что-то изменилось.
– Превращение оборвалось? – донеслось до меня. – Я ошибся?
Наверняка говорил тот мужик, с которым я дралась, но на меня такая апатия навалилась, что выяснять, в чем он там ошибся, совершенно не было желания. А вот лежать и ничего не делать – было.
В чувство меня привел крик мамы. Как я посмела забыть о ней и тех мужчинах, что ее окружили?
Сама не поняла, откуда взялись силы и как я оказалась на ногах.
Вот только вроде лежала, мечтая, чтобы меня никто не трогал, а уже стою и взглядом ищу маму.
Мама жива… и даже почти рядом со мной. Ее зачем-то ведут к нам. И мужик этот рядом стоит, смотрит на меня, вытаращившись.
– Что вам надо? – прохрипела я.
Голос все-таки оказался сорванным. Интересно, сколько времени я провалялась?
– Жива? – Мужчина впился взглядом в мое лицо, словно бы у меня третий глаз на лбу вырос.
– Не дождетесь, – сипло ответила ему. И бросилась к маме.
Ноги были деревянными, каждый шаг давался с трудом. Но объятья мамы стоили того, чтобы потерпеть.
Чувствовать ее дыхание, знать, что она рядом… Вместе мы справимся со всем. Даже с этим мерзавцем, который слишком по-хозяйски оглядывает мою мать.
И да, я не дура, понимаю, что не просто так у нас глаза с ним одинаковые и слова про дочь тоже неспроста, но это не значит, что я приму этого урода как своего отца! Он чужак и мудак! Точка!
– На что ты готова ради матери? – вдруг спросил он.
– На все.
– Все – меня устраивает. Я забираю тебя.
– Я сказала, что готова на все, убить, к примеру, а не то, что я стану подчиняться такому убожеству, как ты.
– Риша, не надо, – простонала мама.
– Все хорошо, мам. Я не боюсь этого урода.
– Ты разочаровала меня, Равьела. – Он перевел взгляд на маму. – На колени.
Я не успела ничего сделать. Вроде только ледяные руки мамы крепко обнимали мою талию, как в следующую секунду я осталась стоять одна, а мама…
Ее насильно опустили на колени, и охранники – или кто они? – нависли над ней, ожидая следующего приказа. Я дернулась к ним, но была остановлена холодным голосом «папаши».
– Еще шаг, и она умрет.
– Да кто вы? – рыкнула я. – Что вам надо?
Ярость вновь удушающей волной подступала к горлу. Только в этот раз я чувствовала небывалую силу, которой раньше точно не было. А еще – что-то происходило со мной, с моим телом… Меня била крупная дрожь.
– Я принял тебя, обратно слово не вернуть. Потенциал был… – вдруг сообщил мужчина с явным сожалением. – И пусть и ты разочаровала меня, но взрослая дочь для семьи – удача. Я выдам тебя замуж, и ты родишь сына.
Я опешила, но не спешила его перебивать.
– Я мог бы казнить вас обеих, но оставлю тебе жизнь. Равьела, прими с честью свою смерть.
– Чего?!
Я не знаю, как это произошло. Вот я стояла на земле, вот сжимала в ярости кулаки – и вдруг выгнулась дугой, ослепленная вспышкой нереальной боли, а в следующий момент вовсе оказалась в воздухе.
Мало того, я вдруг ощутила себя большой, сильной. Не до конца соображая, как я это делаю, я взмыла в небо и коршуном спикировала на тех, кто держал маму. Как не задела мамочку – не знаю. Вот только ее не коснулась тьма, которую исторг мой рот. Черное пламя! Смотрелось красиво.