Страница 4 из 17
Красные сектора приносят игроку болезни, увечья, снижение показателей и отрицательные таланты. Например, талант издавать адскую вонь. Таких мало, но зато каждый красный сегмент в несколько раз шире других.
Белые пусты и ничего не дают игроку, лишь сжигая попытку. Их больше трех четвертей от всего количества.
Синие, очень редкие, награждают полезными талантами, и чем насыщеннее цвет – от бледно-голубого до ультрамарина – тем выше уровень дара. Ультрамариновый сектор дает востребованный в местном обществе талант, владение которым делает владельца непревзойденным мастером, лучшим за всю историю мира.
Но самым желанным – и охваченный азартом Лука хорошо это прочувствовал – был золотой сектор. Сияющий, отливающий в лучах солнца золотой сектор сверхспособностей. Каждая из них может нарушать законы физики и магии и действует вопреки всему. Полная неуязвимость безо всяких магических щитов и брони, телепортация в любую точку планеты, абсолютная невидимость, невероятная мощь и сила, позволяющая касанием пальца разрушать горы…
Шанс, что выпадет золотой, приближается к нулю при любом количестве вращений Колеса, и каждый странник, заполучивший заветный сектор, добивался невероятных высот в том мире, где ему улыбнулась удача.
Существовал еще фиолетовый сектор – единственный на все Колесо. По крайней мере, ходили такие слухи среди странников, но Эск’Онегут никогда его не видел, хотя испытывал удачу много раз.
Озарение за озарением, идея за идеей, шаг за шагом – так Эск’Онегут постепенно раскрывал перед мальчиком истинное положение дел, давал понимание того, что с ним произошло, чтобы рано или поздно добиться полного слияния и жить уже единой личностью. Лука просто думал, что удар камня сделал его другим и ему открылись новые знания и умения.
Набрав полную грудь воздуха, Лука коснулся слова «Старт!».
Медленно, чуть ли не скрипя, Колесо стало набирать разгон. Перед Лукой пронесся стартовый сектор, сразу за ним шла череда белых, мелькнул золотой, снова много белых, красный, белый, белый, еще красный, белый, белый, белый, голубоватый…
Колесо вращалось все быстрее и набрало такую скорость, что цвета секторов слились в одно смазанное пятно, ничего не было видно, Лука потерял контроль над телом, как и Эск. В момент вращения Колеса время останавливается во всей Вселенной, и только сознание игрока, закрутившего его, остается активным, чтобы увидеть результат.
Лука потерял счет времени. Смазанное пестрое пятно стало четче, еще четче, а потом проявились и цвета убегающих секторов.
Ряд белых… Синий… Белый…
Колесо замедляло ход…
Глава 5. Рождение нового странника
Лука разочарованно наблюдал, как Колесо замедляет движение. Скорость уменьшилась настолько, что все поле зрения уже несколько секунд занимал широкий красный сектор.
И мальчик, и Эск’Онегут, поселившийся в нем, умоляли Колесо поскорее проскочить проклятый красный. Лука уже и не думал о сверхспособностях, о талантах, ему хотелось одного: остаться здоровым. При любом другом сегменте он таковым бы и остался, причем с вероятностью выше девяноста семи процентов. Но красный мог принести что-то похуже паралича.
Сам странник иронично ухмыльнулся – так работает Тсоуи. Если тело носителя проклято, то недавнее выздоровление обернется чем-то подобным – красным. Сектор слишком широк. Какой угодно другой уже проскочил бы.
Где-то вверху поля зрения замаячила граница сектора. «Давай, давай», – молил Лука. «Ну же! Именем всех богов заклинаю!» – мысленно рычал странник, разъяренный перспективой провести последнее перерождение в теле дважды проклятого мальчика, а как иначе, если тот родился калекой и сейчас снова им станет?
Граница между секторами почти застыла перед лицом Луки. За красным сектором следовал фиолетовый, странник видел его впервые за все свои девяносто девять жизней.
– Так не бывает! Серьезно? Боги, вы серьезно? – ирония ситуации довела Эск’Онегута, а вместе с ним и Луку, до истерики. Результат не объявили, а значит, Колесо все еще движется.
Эск’Онегут принялся обращаться лично к каждому богу, в силу которых уверовал в прошлых жизнях:
– Жестокий Хорвац, Акатош Вневременной, Безликий Истинный, Боже Всемогущий, К'Тун Оскверняющий…
Он успел перечислить всех и пошел по второму кругу, и тут Колесо остановилось. Луке казалось, что граница между секторами находится точно меж его глаз, но межмировой странник ликовал: пусть микроны преимущества, но в пользу фиолетового!
Право на разовое использование Колеса реализовано.
Результат вращения: фиолетовый сектор.
Награды: звание «Реминисцент».
– Эск’Онегут освобождается от эффекта Затухания, сохраняя весь накопленный опыт жизненных лет, начиная с текущего перерождения;
– Эск’Онегут сохраняет все приобретенные положительные таланты, сверхспособности и эффекты, начиная с текущего перерождения;
– при повторном выпадении фиолетового сектора Эск’Онегут получает право выбрать одну из утерянных сверхспособностей прошлых перерождений.
На Луку обрушился шум улицы. Он снова владел телом, а мир ожил. Мальчик морщил лоб, перечитывая непонятный ему текст.
Странник его устами расхохотался. Фиолетовый сектор – мифический фиолетовый сектор! – выпал ему в тот самый момент, когда ни одна из его наград никак на него не влияла. Уж лучше бы выпал самый захудалый талант, пусть даже умение играть на любом музыкальном инструменте! Можно было бы хотя бы зарабатывать вечерами по трактирам.
Эск’Онегут оказался в положении миллиардера, которому пообещали вечную жизнь и сохранение всех его денег тогда, когда гроб с телом внутри уже заколотили и закопали. Что толку от отмены Затухания, если это последняя жизнь? Отыграть минусовые очки Тсоуи, почти тысячу между прочим, за жизнь в теле нищего подростка невозможно. В своих лучших перерождениях странник зарабатывал несколько сотен, но никогда больше полутысячи.
Так что ни о каких новых талантах, которые бы с ним остались в будущих жизнях, если фиолетовый сектор выпадет повторно, речи быть не может. Потому что будущих жизней не будет, а на то, чтобы снова вращать Колесо, нет очков Тсоуи. Каких-то десять очков – цена на одно вращение – и их нет!
Пока Эск’Онегут сходил с ума, Лука, с наслаждением почесав затылок – не по привычке, а из-за того, что засалились грязные волосы, – взял ведро, схватив покрепче, и понес к канаве. Впрочем, в канаву сейчас превратилась вся дорога, залитая не только многодневными ливнями и весенними паводками, но и бытовыми отходами жителей трущоб.
Мальчик слил туда грязную воду и, определившись с направлением, побрел к общественному колодцу.
Эск’Онегут тем временем перебирал варианты, просчитывал вероятности, решал, что делать, и ничто из придуманного не давало ему ни единого шанса. Неподъемным грузом тянули в пропасть грехи позапрошлой жизни, когда он сжег все, что было, и ушел в минус, а бездействие прошлой повысило отрицательный баланс.
Он обречен влачить существование в не самом дружелюбном и развитом мире, причем без каких бы то ни было талантов и способностей. В конце этого скорбного жизненного пути странник закончит существование навсегда. Он закончит. А Лука?
В сознании забрезжило понимание и, разгораясь все сильнее, дало Эску – нет, не надежду, но ощущение правильности пути. В его – Эск’Онегута! – грехах не было вины и без того несчастного мальчика. А значит…
Надо решаться сейчас, пока не стало страшно! И тогда частица его сущности останется жить на многие, он на это надеялся, жизни. Лишь бы пацан не подвел и оправдал его ожидания.
Эск’Онегут глубоко вздохнул и непроизвольно закрыл глаза. Через биение сердца он активировал Исход.
Эск’Онегут, девяносто девятая жизнь.
Реминисцент (не подвержен эффекту Затухания).