Дневники полукровки

Вместо своего отражения, мы глядели на полуразрушенные склады и покрытые трещинами дороги. Ржавая водонапорная башня возвышалась над уничтоженным городом.

Аннабет фыркнула.

– У этого тупого щита есть чувство юмора.

– В смысле? – спросил я.

– Секокус, Нью-Джерси. Прочти надпись на водонапорной башне. Она постучала костяшками пальцев по поверхности щита.

– Ладно, очень смешно, щит. А теперь покажи мне, я серьезно, покажи мне местонахождение огнедышащего гиганта Какуса.

Изображение изменилось.

В этот раз я увидел знакомую часть Манхэттена: отремонтированные склады, выложенные кирпичом дорожки на улицах, стеклянный отель и навесная железная дорога, которая сворачивала в парк с деревьями и полевыми цветами. Я вспомнил, как был там несколько лет назад в день открытия с моей мамой и отчимом.

– Это парк «Хай-Лайн», – сказал я. – В квартале Митпэкинг.

– Ага, – согласилась Аннабет. – Но, где же гигант?

Она нахмурилась, пытаясь сконцентрироваться.

Щит приблизился к поперечным перекрытиям с оранжевыми баррикадами и обходными знаками. Строительное оборудование стояло пустынным в тени парка. Посреди улицы была выдолблена квадратная дыра, огороженная желтой лентой. Из ямы поднимался пар.

Я почесал затылок.

– Зачем полиции огораживать дыру в асфальте?

– Я помню это, – сказала Аннабет. – Это было вчера в новостях.

– Я не смотрю новости.

– Произошел несчастный случай с одним из строителей. Они прокладывали новый служебный тоннель или что-то в этом роде, и пламя внезапно вырвалось на поверхность.

– Пламя, – сказал я. – Как если бы там был огнедышащий гигант?

– Вполне возможно, – согласилась она. – Смертные бы не поняли, что произошло. Туман скрыл бы то, что они видели на самом деле. Они подумали бы, что гигант – это… не знаю… взрыв газа, или еще что-нибудь.

– Что ж, давай поймаем такси?

Аннабет с тоской взглянула на поляну Грейт Лоун.

– Первый солнечный денек за всю неделю, и мой парень хочет отправиться в опасную пещеру, чтобы бороться с огнедышащим гигантом.

– Ты потрясающая, – сказал я.

– Я знаю, – ответила Аннабет. – И тебе лучше бы придумать нечто особенное на вечер.

***

Такси высадило нас на Западной улице №15. Вокруг все было наполнено суетой, уличными торговцами, рабочими, покупателями и туристами. Почему вдруг квартал под названием Митпэкинг оказался раскалённой суматошной площадью, я не знал. Но это самое классное в Нью-Йорке. Он всегда меняется. Наверное, даже монстры хотели бы основаться здесь.

Мы двинулись к месту строительных работ. Двое полицейских стояли на перекрестке, но они не обращали на нас никакого внимания, когда мы свернули на боковую дорожку, а потом попятились назад и прошли под заграждением.

Дыра в асфальте была размером с двери гаража. Труба-опора уходила вниз, создавая что-то на подобии лебедки, а металлические ступени терялись внизу в клубах дыма.

– Идеи? – спросил я Аннабет.

Я  обязан был спросить. Будучи дочерью богини мудрости и стратегии, Аннабет любила составлять планы.

– Мы спускаемся вниз, – сказала она. – Находим гиганта. Забираем кадуцей.

– Вау, – ответил я. – И мудро, и четко.

– Заткнись.

Мы перебрались через заграждения, пролезли под лентой, и подползли к отверстию.

Я  то и дело косился на полицейских, но они не оборачивались. Пробраться в опасную дымящуюся дыру посреди нью-йоркского перекрестка оказалось подозрительно легко.

Мы опускались. И опускались.

Ступеньки, кажется, были бесконечны. Единственное пятно света над нами все уменьшалось и уменьшалось, пока не стало размером с почтовую марку. Я больше не слышал городской транспорт, только эхо капающей воды. Каждые двадцать футов или около того, рядом с лестницей мерцал тусклый источник света, но от этого спуск не переставал быть мрачным и жутким. Я был смутно осведомлен в том, что позади меня тоннель открывался в гораздо большее пространство, но я полностью сосредоточился на лестнице и на том, как бы не отдавить пальцы Аннабет, которая спускалась подо мной. То, что мы добрались до самого дна, я понял по всплеску какой-то жидкости под ногами Аннабет и по ее возгласу:

– Святой Гефест, – сказала она. – Смотри, Перси.

Я приземлился рядом с ней и оказался в луже грязи. Оглянувшись, я понял, что мы находимся в пещере размером с завод. Теперь тоннель был похож на узкий дымоход. Каменные стены были заполнены старыми кабелями, трубами, рядами кирпичной кладки, которые ранее, возможно, были фундаментами зданий старой постройки. Из лопнувших водопроводных труб, вероятно, когда-то бывших частью канализационной системы, непрерывно сочились вода, стекая по стенам вниз и оставляя на полу слой грязи. Мне совсем не хотелось знать, что было в этой воде.

В тусклом свете пещера казалась чем-то средним между зоной строительных работ и блошиным рынком. Вокруг были разбросаны деревянные ящики, наборы инструментов, древесина и куча стальных труб. Там даже был бульдозер, самоходная землеройная машина, наполовину утопавший в грязи.

Или еще лучше: несколько старых машин, непонятно каким образом попавшие сюда с поверхности, до отказа были забиты чемоданами и кучами кошельков. Повсюду небрежно валялись стойки с одеждой, будто бы кто-то обчистил целый универмаг. Но, что хуже всего, на стальных подмостках, с крючков для мяса свисали коровьи туши – обескоженные, потрошеные, готовые к разделке. Судя по запаху и летающим рядом мухам, туши были далеко не свежие. Этого почти хватило, чтобы сделать из меня вегетарианца, за исключением того надоедливого факта, что я просто жить не мог без чизбургеров.

Никаких признаков присутствия гиганта. Я надеялся, что его не было дома. Тогда Аннабет указала в дальний конец пещеры.

– Возможно, там.

Прямо во тьму вел идеально круглый тоннель диаметром в двадцать дюймов, будто бы сделанный огромной змеей. Ух… плохие мысли.

Мне совсем не нравилась мысль отправиться на другую сторону тоннеля, особенно пробираясь через блошиный рынок, строительное оборудование и коровьи туши.

– Как все эти вещи сюда попали?

Мне хотелось говорить шепотом, но мой голос все равно отдавался эхом повсюду.

Аннабет осмотрела местность. Ей явно не нравилось то, что она видела.

– Они, должно быть, разобрали бульдозер по частям и притащили сюда, затем собрали вновь, – предположила она. – Мне кажется, что именно так они прокопали систему метрополитена много лет тому назад.

– А что насчет другого хлама? – спросил я. – Машины и… эм, мясные изделия?

Аннабет поморщилась.

– Кое-что из этого похоже на уличную торговлю. Все эти кошельки и коровы… у гиганта, должно быть, была причина на то, чтобы притащить их сюда, – она жестом указала на бульдозер. – Эта штука выглядит так, словно пережила войну.

Когда мои глаза привыкли к темноте, я увидел то, что она имела в виду. Гусеничные тележки бульдозера были полностью разрушены, сидение машиниста обуглено, а в передней части устройства на отвале с ножом была огромная вмятина, будто бы что-то врезалось в машину… ну или кто-то ударил ее кулаком.

Тишина была жуткая. Взглянув на крошечное пятнышко дневного света над нами, у меня закружилась голова. Как пещера такой величины могла находиться под Манхэттеном, не разрушив при этом городской квартал и не затонув в реке Гудзон? Мы, должно быть, опустились на сотни футов ниже уровня моря.

Но, что действительно беспокоило меня, так это тоннель в дальнем конце пещеры.

Я не хочу сказать, что чувствую запах монстров, как мой друг Гроувер. Но внезапно я осознал, почему он так ненавидит опускаться под землю. Здесь чувствовалась тяжесть и опасность. Полубогам здесь не место. Внизу тоннеля что-то затаилось.

Я взглянул на Аннабет, надеясь, что она предложит прекрасную идею – делать ноги. Вместо этого она направилась к бульдозеру.

Мы только достигли середины пещеры, когда из дальнего конца туннеля эхом раздался жуткий стон. Мы с Аннабет нырнули за бульдозер как раз в тот момент, когда из темноты появился гигант, потягиваясь после сна.