Дневники полукровки

Так, что же я забыл?

У меня было (мимолетное) искушение солгать. Но две вещи остановили меня: во-первых, я не хотел лгать Аннабет, а во-вторых, она была слишком умна. Она видела меня насквозь.

Так что я сделал то, что получалось у меня лучше всего: тупо уставился на неё и включил «дурачка».

Аннабет закатила глаза.

– Перси, сегодня восемнадцатое сентября. Что произошло ровно месяц назад?

– Месяц назад был мой день рождения. Восемнадцатого августа. Это была правда, но судя по выражению лица Аннабет, это был не тот ответ, которого она ожидала.

Не помогло даже то, что сегодня она выглядела неимоверно хорошо. Аннабет была одета в обычную оранжевую футболку лагеря-полукровок и шорты, но ее загорелые руки и ноги, казалось, сияли в свете солнца, а светлые волосы были разбросаны по плечам. На шее у нее красовалась кожаная веревочка с разноцветными бусинками, сделанная в нашем тренировочном лагере для полубогов – лагере – полукровок. Ее свирепые серые глаза были ослепительны, как никогда. Мне просто хотелось, чтобы эта свирепость была направлена не на меня.

Я попытался включить мозги. Месяц назад мы победили титана Кроноса. Она это имела в виду? Тогда Аннабет решила дать мне прямую наводку.

– Наш первый поцелуй, Рыбьи Мозги. Прошел ровно месяц как мы встречаемся.

– Ну… да!

Я  подумал: «Празднуют ли люди события вроде этих? Должен ли я запоминать все дни рождения, праздники и юбилеи?»

Я  попытался улыбнуться.

– Вот почему мы сейчас довольствуемся этим прекрасным пикником, не так ли?

Аннабет поджала ноги под себя.

– Перси… я в восторге от пикника, правда. Но ты обещал, что сегодня вечером у нас будет особенный ужин, помнишь? Не то, чтобы

я  ожидала этого, но ты сказал, что кое-что запланировал… так что…

Я расслышал в ее голосе нотку надежды, смешанную с сомнением.

Она ожидала, когда я признаю очевидное: я забыл. Я конченый неудачник. Я не гожусь в бойфренды.

Только из-за того, что я забыл, вы не должны принимать это как знак, что я не забочусь об Аннабет. По правде говоря, последний месяц с ней был потрясающим. Я был самым счастливым полубогом в мире. Но, особенный ужин… разве я когда-либо упоминал об этом? Может быть, я выпалил это случайно после того, как она меня поцеловала, но тогда я был словно в тумане. А может быть, некий греческий бог, замаскировавшись под меня, пообещал ей это, чтобы подшутить над нами. Ну, или я просто отвратительный бойфренд.

Пришло время сознаться. Я прочистил горло.

– Ну… Внезапная струя света едва не ослепила меня, будто бы кто-то

пускал солнечных зайчиков прямо мне в лицо. Я осмотрелся и увидел, как доставочный фургон припарковался посреди поляны, где парковка вообще запрещена. Сбоку на фургоне было написано:

ГЕРПЕС У ПРИНЦЕСС

Минуточку, извините… у меня дислексия. Я прищурился и попытался прочесть снова:

ГЕРМЕС ЭКСПРЕСС

– О, Боже, – пробормотал я. – Нам пришла почта.

– Что? – спросила Аннабет.

Я указал на грузовик, из которого вылезал водитель. Нам нем была коричневая рабочая футболка, шорты до колена, стильные черные носки и бутсы. Из-под его кепки торчали светло-пепельные волосы. На вид ему было около тридцати, но зная по личному опыту, на самом деле ему было около пяти тысяч лет.

Гермес. Посланник богов. Личный друг, распределитель героических поисков и, зачастую, причина головных болей.

Он выглядел грустным. Гермес хлопал себя по карманам и заламывал руки. Либо он потерял нечто важное, либо выпил слишком много экспрессо в олимпийском кафетерии.

Он заметил меня и кивнул в мою сторону, будто бы говоря: «Иди сюда!».

Это могло означать многое: если он лично принес вести от богов, то это не сулило ничего хорошего. Если он хотел чего-то от меня, то это тоже было не хорошо. Но видя, как он только что спас меня от объяснений перед Аннабет, я чувствовал такое облегчение, что мне было все равно.

– Вот облом, – я старался звучать как можно более грустно. – Нам лучше узнать, что ему нужно.

Как правильно следует приветствовать бога? Если для этого есть какое-нибудь руководство по этикету, то я не читал его. Не уверен, должен ли я пожать ему руку, встать перед ним на колени или поклониться и завизжать: «Я не достоин!».

Я знал Гермеса лучше, чем большинство других Олимпийцев. За эти годы он помог мне несколько раз. К сожалению, прошлым летом мне пришлось бороться против его сына, Луки, который находился под воздействием Титана Кроноса, в смертельной битве за судьбу всего мира. Смерть Луки не была полностью моей виной, но она все еще отбрасывала тень на мои отношения с Гермесом.

Гермес осмотрел парк, как будто боялся, что за ним следят. Я понятия не имел, почему его это беспокоило. Обычно боги невидимы для смертных. Никто кроме нас даже не обращал внимания на доставочный фургон.

Гермес перевел взгляд с меня на Аннабет.

– Я не знал, что ты приведешь с собой эту девчонку. Ей придется поклясться, что она будет держать свой язык за зубами.

Аннабет скрестила руки на груди.

– Эта девчонка тебя слышит. И прежде чем я поклянусь в чем-то, тебе бы лучше рассказать в чем дело.

Не думаю, что когда-либо видел бога, едва не впадающего в панику. Гермес заправил выбившуюся прядь серых волос за ухо. Он снова затеребил свои карманы. Кажется, что его руки действовали отдельно от его мозга.

Он наклонился и понизил голос:

– Я серьезно, девочка. Если об этом узнает Афина, она никогда не прекратит дразнить меня. Она и так уже думает, что намного умнее меня.

– Так и есть, – ответила Аннабет. Конечно, она относилась к этому предвзято. Афина ее мать, в конце концов.

Гермес вперился в нее взглядом.

– Пообещай. Прежде чем я поведаю вам суть проблемы, вы оба должны пообещать, что будете хранить молчание.

Внезапно я кое-что осознал.

– Где твой посох?

Глаза Гермеса подёрнулись. Он выглядел так, словно готов был разрыдаться.

– О, Боги, – произнесла Аннабет. – Ты потерял свой посох?

– Не потерял! – огрызнулся Гермес. – Его украли. И я не прошу твоей помощи, девочка!

– Ну и ладно, – ответила она. – Вот и решай свои проблемы сам. Идем, Перси. Давай выбираться отсюда.

Гермес зарычал. Я понял, что мне придется прекратить этот спор между своей девушкой и бессмертным богом, и я совсем не хотел принимать чью-либо сторону.

Небольшой экскурс в историю:

Аннабет раньше путешествовала с Лукой, сыном Гермеса. Со временем у Аннабет появились чувства к нему. Когда Аннабет повзрослела, Лука тоже начал испытывать к ней эти чувства. Затем он перешел на сторону зла. Гермес винит Аннабет в том, что она не помешала этому. Аннабет винит Гермеса в том, что он был ужасным отцом и тем самым подтолкнул Луку к злу. Лука погиб на войне. Гермес и Аннабет винили в этом друг друга.

Запутались? Добро пожаловать в мой мир.

В любом случае, я понял, что все закончится не очень хорошо, если эти двое объявят друг другу ядерную войну, поэтому и решил влезть в их перепалку:

– Аннабет, послушай. Дело вроде серьезное. Дай я его выслушаю,

а  затем вернусь обратно к тебе, хорошо?

Я улыбнулся ей, надеясь передать этой улыбкой что-то вроде: «Эй, ты же знаешь, что я на твоей стороне. Боги такие засранцы! Ну, что тут поделаешь?».

Однако, вероятнее всего, моя улыбка выражала совсем другое: «Это не моя вина! Не убивай меня, пожалуйста!».

Прежде чем она запротестовала или нанесла мне какое-нибудь телесное повреждение, я схватил Гермеса за руку со словами:

– Давай отправимся к тебе в офис.

Гермес и я сидели в его почтовом фургоне на паре коробок, на которых было написано: «Ядовитые змеи. Смертельно». Возможно, это и не было лучшим местом, чтобы устраивать посиделки, но все же лучше чем другие коробки, гласившие: «Взрывоопасно, не садиться» или «Драконьи яйца, не ставить рядом со взрывоопасными».