Любимая для эльфа

Так ничего и не надумав, Роберт поднялся в квартиру, не снимая обуви, прошел в кухню и прямо в кроссовках лег на диван.

Колетт находилась там и готовила ароматный яблочный пирог — его милая хозяюшка.

Роберт лег и уставился в потолок в полном молчании.

Колетт было достаточно увиденного, чтобы без всяких слов понять — случилось что-то скверное. Возможно, ужасное.

Разбитые руки Роберта и незнакомая одежда на нем красноречиво намекали на это.

Убавив нагрев, чтобы пирог не подгорел, Колетт осторожно присела рядом с любимым и принялась расшнуровывать его кроссовки.

Когда ей бывало плохо, Роберт часто делал ей расслабляющий массаж. Колетт делать массаж не умела, но решила, что даже простые поглаживания помогут.

Она действовала верно. Роберт прижался к ней, словно в поиске защиты, и даже мимолетно улыбнулся уголком губ — так вымученно, что у Колетт защемило сердце. Но она ничего не спрашивала, только гладила и целовала Роберта легонько, пока он не произнес:

— Котена, не надо... Я не могу сейчас... Я...

Колетт остановилась, с тревогой глядя в его красивое лицо с высокими скулами. В ужасе расширила глаза, когда Роберт выдохнул.

— Я убил человека. Почти...

Ее такой родной... Такой жестокий, какую же глупость он натворил?! Кого? За что???

Но то был непонятный, плохой возможно человек... Мужчина? Женщина?

А Роберт лежал тут, на домашнем диване, он доверял ей, и крепко обняв Роберта, Колетт зашептала:

— Я с тобой... Ничего, значит, так надо было... Ничего... Мы все спрячем, все скроем, я с тобой!

Его реакция явилась неожиданностью — Роберт злобно оттолкнул Колетт и кулаком ударил в блестящий пол, в аффекте не замечая боли.

— Этот уебок тоже хотел все скрыть!!!

И тут же, словно опомнившись, Роберт прижал Колетт к себе.

— Прости меня, прости, прости!!!

Колетт, уже привыкшая к его перепадам настроения, не выказала удивления.

— Давай я тебе налью чай, а ты мне все расскажешь...

У нее немного дрожали руки.

Роберт криво ухмыльнулся.

— Чай... Тут бы водочки. Ладно, наливай! Вернее, я сам налью. Сиди, Котена.

У Колетт начался нервный озноб, и сделав всего пару глотков чая, Роберт обнял ее, чуть поморщившись от боли. Оба сидели на диване.

Голос Колетт, поначалу спокойный, тоже дрожал.

— Ты его точно убил?

Роберт подтвердил:

— Практически.

Колетт решилась на самое страшное.

— А кого?

Роберт сморщился.

— Кацуо, блять! Этот уебок у себя в гараже пристал к вашей крашеной шлюхе Лане, а та согласилась с ним покувыркаться!

Колетт прижала ладошку, пытаясь охладить свой разгоряченный лоб. Затем машинально встала и выключила пирог совсем. Вернулась обратно. Роберт сидел свободно — расставив ноги, положив одну покалеченную руку на спинку дивана, а вторую на подлокотник. В кухне горел ровный яркий свет, в случившее ей не верилось.

— И почему? Почему ты?

Неужели Колетт не поняла очевидное?! Роберт сказал:

— Юми мне, как сестра. Она столько пережила... А этот урод...

Колетт приютилась у любимого под мышкой.

— Он все? Больше не будет жить?

Роберт помрачнел.

— Без Кэйли не жил бы. А так оклемается. И я не знаю, насколько уже я сам бессмертен.

Колетт взглянула в его васильковые глаза.

— А как это проверить?

Роберт улыбнулся.

— Если простужусь, значит, все кончено.

Колетт прижалась к нему теснее, у Роберта ныли руки, поэтому она обнимала его сама, не требуя ответа.

Какое-то время оба молчали.

Роберт заговорил первым:

— Надо как-то сказать Юми... Показать ей, что с этим уебком у нее все. Он сейчас у Кэйли, та могла сама ей сообщить, конечно... И не знаю, что именно...

Во власти богини было обернуть ситуацию так, что Юми возненавидит Роберта.

Оба тяжело вздохнули.

— Котена, ничего, если Юми поживет у нас? У нее, конечно, есть подруги, но вдруг ей негде жить?

Вопрос не привел Колетт в восторг, но она кивнула. Ведь ситуация может потом повернуться как угодно, главное не противиться активно.

— Хорошо.

— И я не хочу, чтобы ты больше ходила к этой Лане...

Колетт и сама скорее вгорькую переживала на занятиях, чем думала о батике, но расстроилась. Уголки бутона губ опустились вниз.

Роберт поцеловал любимую.

— Мы потом, когда это все разрулится, поедем на море. В какую-нибудь страну, где практикуют батик. Закажем там курсы на месте, хорошо?

Колетт улыбнулась и тут же охнула.

— А тебя не посадят?

Роберт усмехнулся.

— Куда? Не, теперь меня либо сама Кэйли шандарахнет, либо этот придурок Кацуо вздумает со мной поквитаться. Но у него никогда не выйдет.

Воцарилась относительная ясность, и Колетт перевела тему:

— Как твои руки? Сильно болят?

— Да пустяки. Но, наверное, глотну магической кровушки и вздремну чуток.

— Я посторожу твой сон.

Глава 254. Устои

В этом городе много лет фактически не было полиции, и ее вмешательство не требовалось. Беспорядки стали происходить в последние десять месяцев, но Кэйли по-прежнему считала, что справится со всем сама.

Свежее происшествие вызвало у богини затруднения.

Она умела читать мысли и посмотрела, как восприняли ситуацию все участники событий.

Отец ее сына Роберт был совершенно ошарашен, неожиданно увидев, как его друг тайно изменяет своей девушке, причем с женщиной, вызывающей у Роберта высокую степень раздражения.

Преисполнившись плохо контролируемой ярости, Роберт набросился на обидчика и забил того практически до смерти, реализуя собственное предупреждение и жажду мести.

Особенный гнев у Роберта вызвало желание Кацуо скрыть сам факт измены.

Сама Кэйли не отличалась стопроцентной верностью кому-либо, именно она в свое время упразднила в Городе официальные браки, легализовав свободные отношения.

Теперь пара считалась мужем и женой, если определенное время вела совместное хозяйство и была вольна разойтись в любой момент. Имущественные вопросы каждый раз решались в частном порядке.

Распространенными причинами расставания служили охлаждение супругов друг к другу, либо измена, в случае которой не было принято скрывать отношения на стороне — обычно люди сразу расходились, и, как правило, образовывалась новая пара.

При поездке куда-либо, где требовалось подтвердить статус, желающие могли получить справку о том, что они в браке.

Поведение Кацуо было в каком-то роде беспрецедентным: выведав его мысли, Кэйли узнала, что Кацуо импульсивно поддался очарованию недавно приехавшей незнакомки, но планировал продолжать тайную связь с ней, скрывая происходящее от своей девушки Юми. Особенности его работы это позволяли.

Получилось, что несмотря на жестокость расправы, Роберт стоял на страже порядка, а Кацуо попытался нарушить устои. Расстанься тот с Юми прежде, чем заняться любовью с другой женщиной, ситуация выглядела бы иначе.

Юми не имела привычки навещать любимого на работе — поглядев ее состояние, Кэйли узнала, что та бодра, весела и ни о чем не подозревает.

Кэйли могла бы поставить Кацуо на ноги за пару часов, но, рассматривая картину расправы, услышала «указ» Роберта, чтобы Кацуо не приближался больше к «его сестре».

Роберт сам хотел рассказать Юми о том, как развернулись события. И, подумав, Кэйли решила осуществить желание Роберта расставить все по местам. А пострадавшего Кацуо вылечить и оставить до поры у себя.

***

Эстелла готовилась впервые посетить мир людей и очень волновалась, вертясь и пританцовывая.

— Как бы мне одеться? А переход это не очень больно?

Лукаса забавляло ее мельтешение.

— Мы будем гулять по парку, там довольно прохладно, примерно, как у нас на побережье, а потом пойдем в кофейню, и ты попробуешь настоящие торты! Переход абсолютно безболезнен.

Эс захлопала в ладоши от счастья.

— Оооо!! Торты!! А Марина любит сладкое?