Земля

Все участники совещания придерживались той точки зрения, что медлить дальше нельзя, и с интересом ждали, какое предложение внесет Брегвадзе. Где бы ни выступал Брегвадзе — на совещаниях или заседаниях, на партийных собраниях или на партбюро, — он всегда говорил откровенно и бескомпромиссно. Он терпеть не мог осторожных, нерешительных, робких перестраховщиков и без оглядки ополчался против них. Такого же выступления ждали от него и на этот раз.

— К-к-кроме того, что новая трасса короче старой, на всем ее протяжении не встречаются грунтовые воды; лесов и кустарников на пути гораздо меньше, а кое-где даже есть участки, на которых не надо ни вырубать деревья, ни корчевать пни. А ведь это немаловажно. Повторяю: новая трасса позволит сберечь рабочую силу, время и средства.

— Коли так, чего же мы тогда ждем?! — крикнул с места горячий Циок Авалиани и повернулся, как бы ища поддержку, к невозмутимому Кижи Гардапхадзе, сидевшему тут же. Тот в знак одобрения слегка кивнул головой.

— Я хочу задать тот же вопрос: чего мы ждем?! — откликнулся Васо. — Что касается первого варианта, у него имеется большой минус. Он требует больше рабочей силы, техники, времени и леса. Таким образом, строительство канала обойдется государству гораздо дороже. Чего мы мешкаем, товарищи?

— Ваше предложение, товарищ Васо? — спросил парторг.

— Н-незамедлительно приступить к прокладке новой трассы.

Все посмотрели на начальника управления.

— Что скажет Спиридон Гуния? — спросил Карда.

Гуния встал.

Карда знал заранее, что скажет Спиридон, и недовольно смотрел на него. Но Гуния не обратил на это никакого внимания.

— Васо Брегвадзе очень конкретно и кратко охарактеризовал оба варианта, к тому же весьма доказательно. Двух мнений здесь быть не может, однако без постановления «Главводхоза» предпринимать ничего не следует...

— Это почему же? — язвительно бросил Васо Брегвадзе и резко вскочил со стула. — Я вас спрашиваю, почему, товарищ Спиридон? — повысил тон Васо.

— Потому что у нас нет права действовать без указаний свыше, — несколько растерянно ответил Спиридон.

— К-к-кто отобрал у нас право думать собственными мозгами, решать по собственному усмотрению?! — с явной иронией, зло выкрикнул Брегвадзе.

— Меня, признаться, удивляет ваша горячность и ваш вопрос, товарищ Васо, — только и сказал начальник строительства Чаладидского участка и сел.

— А м-м-меня, представь себе, удивляет твой ответ, Спиридон. Повторяю еще раз: кто отобрал у нас право думать собственными мозгами и решать по собственному усмотрению? Кто? Мы сами отобрали у себя это право — вот кто. А что, собственно, здесь решать, когда все и так ясно? Как я уже говорил, новая трасса гораздо короче старой, на ее пути практически нет грунтовых вод, лесных зарослей. Мы сэкономим деньги, рабочую силу, в которой мы все так нуждаемся, время, наконец, которого у нас и так в обрез. Что же медлить, чего ждать? Бумажки? Быть рабами бумажки?! Мы ведь все убеждены в очевидных преимуществах второго варианта. Именно этот вариант, я не сомневаюсь в этом, и будет утвержден «Главводхозом», не дураки же там сидят, в конце концов. Уверяю вас, там работают деловые и знающие люди, у них хватит ума, чтобы принять правильное решение. Я кончил, — сказал Васо и резко сел.

Начальник управления посмотрел на парторга. Коча Коршия с одобрением слушал речь Васо Брегвадзе, но, заметив взгляд начальника управления, постарался придать своему лицу равнодушное выражение. Он не хотел, чтобы начальник управления прочел на его лице явную поддержку позиции Васо. Ведь совещание на то и совещание, чтобы дать высказаться всем присутствующим.

Серова с нетерпением ждала, когда начальник управления предоставит слово Важе Джапаридзе. Сама же Галина Аркадьевна горячо поддерживала предложение Брегвадзе.

На мгновение воцарилась тишина. Выступление Брегвадзе пришлось по душе всем, за исключением разве что Исидоре Сиордия.

Сваны, улыбаясь, переглядывались.

Участники совещания думали, что Карда даст возможность высказаться и другим, но начальник управления сразу предоставил слово Важе Джапаридзе.

— Послушаем, что скажет нам главный инженер.

Важа поднялся.

— Я не скажу ничего нового. Повторю лишь то, что уже сказал Васо Брегвадзе. В самом деле, доколе мы будем ждать? Действительно нельзя быть рабом бумажки, жить чужим умом, действовать лишь по указанию свыше. Время не терпит, нельзя терять больше ни минуты. Завтра же необходимо приступать к прокладке новой трассы.

— Хорошо сказано, Важа Васильевич! — с места крикнул Антон Бачило.

Сваны, не удержавшись, захлопали в ладоши.

Широко улыбнулась Галина Аркадьевна.

Даже Спиридон Гуния в душе был согласен с мнением Важи Джапаридзе.

Лицо Сиордия совершенно перекосилось от злобы. Он поглядел по сторонам. Рядом с ним сидели сваны. Они знали, что Сиордия собирается выступать, но воздерживается из страха перед ними. Сиордия поднял даже было руку, но тут же опустил. Сваны многозначительно переглянулись...

— Хм! — только и сказал с вызовом Сиордия.

— Коли вы разрешите, я нынче же ночью выйду на прокладку новой трассы, — вскочил на ноги Циок Авалиани.

— И я, — встал рядом с ним Адиль Чигиани.

— И все сваны с ними, — сказал Кижи Гардапхадзе.

— И мы с Антоном тоже, — присоединился к ним Уча Шамугия.

Джапаридзе сел.

Исидоре нервно хмыкал. Худые его плечи мелко вздрагивали, и он ничего не мог с ними поделать. Наконец, преодолев страх, он встал и попросил слова.

— Разрешите сказать пару слов, товарищ начальник строительства?

— Говорите.

— Указание сверху — не простая бумажка, как некоторым здесь представляется, — он многозначительно посмотрел на Важу Джапаридзе. — Я категорически не согласен ни с товарищем Брегвадзе, ни с главным инженером. Надо дождаться постановления «Главводхоза». Как же мы можем приступить к прокладке новой трассы без утверждения сверху? Я удивлен выступлением товарища Брегвадзе. Мы все будем в ответе за это, товарищ начальник строительства!

— Только с тебя и будут спрашивать, как же! — бросил ему Антон Бачило.

— Ну, не с меня, так с других...

— А ты за других не беспокойся, Исидоре, — отрезал Уча Шамугия.

— Вы только посмотрите на этого сопляка! — вскипел Сиордия.

— Садись, Исидоре! — приказал Карда.

— Я-то сяду, но... — Сиордия сел, так и не закончив начатую фразу.

Сваны грозно посмотрели на него, и Исидоре вновь обуял страх.

— Что скажете вы, Галина Аркадьевна? — обратился начальник строительства к Серовой. Он заметил, что она порывается что-то сказать, и не мог не дать ей слова.

— Я сама обследовала новую трассу. Василий Георгиевич совершенно прав. К прокладке необходимо приступать незамедлительно.

— Да, незамедлительно. Завтра же и приступим, — согласился с ней Карда. — Завтра же. Мы и без того потеряли уйму времени.

— Бесконечно много, — встал Васо Брегвадзе. От радости он заговорил свободно, не заикаясь. — Не следовало нам так долго ждать указаний свыше. Дело не ждет. Дело, отложенное на день, как говорится, отложено на год.

Все с изумлением глядели на старого инженера, дивясь тому, как свободно говорит обычно заикающийся Брегвадзе. А Васо тоже растерянно смотрел на присутствующих, безуспешно пытаясь понять, что же из сказанного им могло так взволновать всех. Карда заметил растерянность Васо и решил задать ему вопрос, чтобы окончательно убедиться, что он уже не заикается.

— У меня к вам один вопрос, товарищ Брегвадзе.

— Я слушаю.

— Антон Бачило внес предложение дать Уче Шамугия экскаватор. Он, оказывается, может уже работать самостоятельно. Что вы думаете на этот счет?

— Конечно, конечно. Давно уже пора. Обязательно надо дать, — обрадовался Васо Брегвадзе и только сейчас заметил, что говорит не заикаясь. Не смея поверить в свое открытие, он продолжал: — Дадим ему «Пристман». («Я уже не заикаюсь», — чуть не закричал он от восторга.) Я знаю, товарищи, почему вы с таким изумлением смотрите на меня. Я перестал заикаться... Или это мне только кажется? — обратился он ко всем и выжидательно замолк.